Мои бедные глазки стали идеально круглыми.

Что-что?

— Прости. — Целитель шумно выдохнул и поморщился, отведя взгляд. Тихо было минут десять. А затем он снова посмотрел на меня и едва слышно, но очень сурово добавил: — Еще раз ввяжешься в подобное сомнительное мероприятие, за ручку везде водить буду, поняла?

Поняла. Прониклась. Хочу!

Все мои желания моментально отразились в радостном взгляде, и до Аррисша дошло, что он погрозил чем-то не тем. А поздно!

— Спи уже, авантюристка. — Устало вздохнув, целитель склонился, поцеловал меня в губы и снова прибавил шагу. — И подумай о том, что будешь рассказывать следователю Вурдесу, он злой, как тысяча гхыртов.

Пфф! А вот не боюсь я его. А если еще поцелуешь, то вообще…

Я не успела додумать, что будет вообще, потому что невероятным образом уснула, окончательно завернувшись в спасительное тепло своего заботливого мужчины. Крепко и счастливо.

В следующий раз я очнулась в палате. То, что это именно палата, я поняла сразу: небольшая комнатка со светло-зелеными стенами, я на чужой кровати, застеленной белоснежным бельем, пахнущим лекарствами, слева стена, справа за головой окно, в которое светило яркое дневное солнышко, а впереди закрытая дверь.

Ни Аррисша, ни кого-либо еще рядом не было.

Тоскливо вздохнула…

— Проснулась? — Тревожный вопрос Каси раздался со стороны окна, и всего через мгновение она уже сидела у меня на груди и внимательно всматривалась в мои еще сонные глаза. — Вишня, прости меня. Прости, пожалуйста! Обещаю, я больше никогда… Слышишь? Никогда тебя одну не оставлю!

Шушечка так сильно переживала, что я невольно расчувствовалась и хрипло прошептала:

— Ничего. Все хорошо. Обошлось же…

— А если бы не обошлось? Да ты выжила только чудом! Наверняка только из-за экспериментов своего господина! Была бы обычной… — Мышку откровенно передернуло, и она жалобно покаялась вновь: — Прости меня. Это мы с Кэдсием во всем виноваты. Знали же, что очень опасно…

— Ничего. Я не в обиде. — Я попыталась улыбнуться, но по сухим губам моментально пошли трещинки, и я поморщилась. — Попить можно?

— Можно! — Кася часто закивала и с сомнением поинтересовалась: — Сама до стола дотянешься или позвать кого-нибудь? Тут со старших курсов сиделки-практикантки ходят.

— Не надо сиделок. — Я прислушалась к своему телу. Оно было очень ослабшим, и я поняла, что сама точно не смогу. — А кроме сиделок, никого нет?

— А кого надо? — Кася моментально насторожилась и нахмурилась.

Я смутилась, закусив губу и отведя взгляд.

— Та-а-ак… Признавайся.

Я насупилась.

— Ладно, не признавайся. — Кася многозначительно хмыкнула. — Я и так все знаю. И в целом одобряю, хотя выбор довольно странный. Впрочем… Ай, не мое дело. Что? Позвать его?

Я немного нервно кивнула, не в силах снова посмотреть на шушечку. Я была очень признательна ей, что она не настаивала и не пыталась меня переубедить, признавая, что я имею право на выбор.

Но все равно было немного неловко.

Тем временем Кассандра подлетела к двери, повисла на ручке, сумела открыть и вылетела в щель. И уже из коридора донесся ее громкий вопль:

— Лэр Аррисш! Ваша пациентка проснулась, пить хочет!

Светлая, ну зачем на весь лазарет-то?!

Аррисш появился очень быстро, толкая перед собой столик на колесиках, на котором чего только не было: тарелки с едой, флакончики с лекарствами, перевязочный материал… И книги. Книги озадачили меня больше всего.

Пока я удивленно рассматривала столик, драук подкатил его ближе и, присев, взял меня за руку, пытливо заглянув в лицо:

— Как самочувствие?

Кася с ним не вернулась, и за это я была ей очень благодарна, поэтому ничего скрывать не стала, хотя все равно немного смутилась от его искреннего и заботливого внимания.

— Слабость очень сильная. И пить хочется.

— Держи. — Аррисш кивнул, свободной рукой налил из графина мне какой-то розовой водички, а когда я настороженно всмотрелась в содержимое кружки, пояснил: — Вода с энергетиками. У тебя сейчас все лекарства будут на основе энергетиков, чересчур сильное истощение, причем не только физическое, но и магическое и даже душевное. Никогда бы не подумал, что такое вообще возможно…

Пока я пила, Аррисш молчал, хотя я очень хотела узнать как можно больше подробностей. Что за истощение такое странное? Разве так вообще бывает? Водичка, кстати, была очень вкусная. И такое ощущение…

— Она с кровью? — Я была не уверена и спросила с очень большим сомнением.

— Нет, но кое-какие ферменты присутствуют.

Мне это ни о чем не говорит, но все равно вкусно.

— Еще?

— Да.

Вторую кружку воды я пила потихоньку, смакуя каждый глоточек и чувствуя, как водичка течет по пищеводу и попадает в абсолютно пустой желудок. Сколько я не ела? Не представляю.

Все это время Аррисш не отпускал моей руки, проверяя состояние тела. Это я уже понимала, ведь его рука светилась тем самым заклинанием «диагност».

— Спасибо, — вернула пустую кружку и одними глазами указала на наши руки. — Как?

— Плохо. — Он недовольно нахмурился. — Я, конечно, мог сказать, что хорошо, но лучше не буду. Очень плохо, Вишери. Если бы ты выпала в другом месте, то умерла бы от истощения уже через пару часов. Ты поступила крайне безответственно и глупо. Вы все поступили просто ужасно.

Аррисш говорил и говорил, а я…

А мне стало обидно. Очень обидно! Так обидно, что в уголках глаз выступили слезы. Я ведь знала, что он поможет, поэтому настраивалась именно на него! А то, что лодыжка сломана… так это просто несчастный случай! Он с любым мог произойти!

Начали подрагивать губы, но я смогла прошептать:

— Ты не прав.

Аррисш осекся. Нахмурился и недовольно уточнил:

— И в чем именно я не прав? В том, что вы поступили безответственно, сунувшись на нижние уровни лабиринта Древних? Туда, куда даже подготовленные маги поодиночке не ходят? Объясни мне, Вишери! Вы ведь знали, что там ловушки и туманники! Знали!

— А еще мы знали, что все хорошо закончится. — Я прошептала уже абсолютно убитым голосом, рассматривая свои пальцы.

Я не хотела смотреть на драука, который меня ругал.

Господин никогда меня не ругал. Просто бил и издевался. Мама ругала редко, больше ворчала. Старшие братья и сестры вообще предпочитали не замечать и смотрели как на пустое место.

Сейчас я чувствовала себя просто ужасно. Это было очень больно.

— И слава Светлой!

Это восклицание Аррисша стало той каплей, которая оказалась последней. Слезы потекли сами. Я не могла и не хотела их останавливать. Я плакала молча. Я думала, он обрадуется, а он…