частей латышских солдат и отправлявшая их в порт Вентспилс. По некоторым данным, число дезертиров в лесах составляло в это время около 2 тысяч человек[869].

Высший фюрер СС и полиции в «Остланде» обергруппенфюрер СС Фридрих Йеккельн не желал смотреть «сквозь пальцы» на случаи дезертирства среди латышей, так как ему были нужны боевые и полицейские части. Так, на совещании 12 декабря 1944 года Йеккельн обратился к генерал-инспектору «Латышского легиона войск СС» Р. Бангерскису с вопросом о «бандах латышских и немецких дезертиров, латышских националистов и советских партизан». «…В лесах теперь еще большее число бандитов и от призыва уклоняющихся граждан, — подчеркнул Йеккельн, — поэтому я и телеграфно просил Вас явиться сюда, так как Вы единственный, кто здесь в Курземе еще пользуется авторитетом. Необходимо улучшить политическое настроение в Северном Курземе, также выпустить воззвание, чтобы латыши вышли из лесов, чтобы прекратили лишнее кровопролитие. Вы можете их призвать бороться за свободу и самостоятельность Латвии».

Но Бангерскиса беспокоил вопрос, как в таком случае поступать с дезертирами, которые вроде бы и не относятся к «бандитам», однако бороться «за свободу и самостоятельность Латвии» вместе с немцами не желают. «Я согласен это делать, — ответил Бангерскис, — только должна быть дана мне возможность самостоятельно действовать и выполнять свои обещания. Мне известно, что среди бандитов имеются и немецкие дезертиры».

«До 1933 года и в Германии были коммунисты, из которых так же, поскольку они не переориентировались, составляется контингент дезертиров, — пояснил Йеккельн. — В своих рапортах в Берлин о борьбе с бандитами [ни одно] латышское имя не упомянуто. Я сообщал о большевистских бандах. Тех, которые уклонялись от призыва или дезертировали со службы в полиции порядка, можно было бы оставить без наказания. Так же и дезертиры 15-й дивизии [войск СС] и остальных отрядов, дезертировавших по той же причине, что не желали ехать в Германию, не подлежали бы наказанию. Дезертиров 19-й дивизии [войск СС] полагалось бы разделить на две группы, причем дезертировавших во время боя предать суду. Эти вопросы Вы решайте самостоятельно. Дезертиров немецкой армии расстреливают»[870].

«Группа Курелиса» осенью 1944 года впитала в себя множество латышских дезертиров, которых, по мнению Йеккельна, еще можно было вернуть к месту службы. Многие бежали к Курелису потому, что именно он как руководитель военной комиссии ЛЦС организовал в свое время «лодочную акцию» по переправке в Швецию через Балтийское море 5.000 своих соотечественников[871], а представители ЛЦС, вошедшие в состав группы Курелиса, продолжали поддерживать радиосвязь со своими представителями в Швеции[872].

Разумеется, рано или поздно сокрытие дезертиров и особенно перевозка их в Швецию должны были вызвать недовольство германских властей, и прежде всего Йеккельна, отвечавшего за мобилизацию всех человеческих ресурсов. 30 октября 1944 года высший фюрер СС и полиции в рейхскомиссариате «Остланда», обергруппенфюрер СС Фридрих Йеккельн приказал Курелису прибыть 2 ноября в г. Талси, где в то время находилась его штаб-квартира. На встрече с Курелисом 2 ноября Йеккельн выразил свое недовольство деятельностью его группы. До немцев дошло, что штаб Курелиса зачислял в свой батальон не только латышских полицейских (что было разрешено), но и тех, кто дезертировал из «Латышского легиона СС». На будущее ему было строго-настрого наказано активно участвовать в борьбе с «коммунистическими бандами» и в очищении Курземе от дезертиров[873]. Таким образом, функции айзсаргов на данный момент было приказано свести к чисто карательным. Этим же занимались и другие спецформирования — типа «Диких кошек» Янкавса или отрядов «Ягдфербанда Скорцени» до эвакуации немецких войск из Латвии.

Противоречие между органами абвера и Йеккельном все более усиливалось. Вопросы разведки и интересы абвера, по-видимому, мало волновали Йеккельна, хотя он и дал свою санкцию на создание партизанских групп из «курелиешей» за линией фронта. По свидетельству Артура Силгайлиса, начальника штаба генеральной инспекции «Латышского легиона войск СС», представители II отдела абвера (абверкоманды 204 и абвергруппы 212) планировали «группу Курелиса» для оставления в тылу Красной армии после отступления немецких войск. Но «курелиеши» отступили вместе с немцами, и в ноябре 1944 года Йеккельн решил задействовать их для фронтовых или антипартизанских операций[874].

В связи с этим 30 октября 1944 года Курелис получил приказ 2 ноября явиться в штаб Йеккельна, находившийся в то время в г. Талси. Там уже находился командующий полицией безопасности и СД в «Остланде» оберфюрер Фукс[875]. Йеккельн передал Курелису свой приказ от 2 ноября 1944 г., в котором говорилось:

«1. Отряд генерала Курелиса с 3.11.44 подчиняется непосредственно мне и предназначен для тесного сотрудничества с командованием полиции безопасности и СД. Командующий полиции безопасности и СД урегулирует вопрос с удостоверениями и по возможности быстрее представит мне образец.

2. Латышскому генералу Курелису поручается:

а) в тесном контакте с командованием полиции безопасности собрать и обучить особо отобранных людей для действий за линией фронта.

b) В тесном контакте с силами высшего фюрера СС и полиции по борьбе с бандами в районе западнее озера Плунчас — Калвес по моему приказу принять участие в борьбе с бандитами[876].

с) принять активное участие в очистке районов от дезертиров, бежавших с поля боя и уклоняющихся от призыва.

3. Войсковое и хозяйственное снабжение отряда Курелиса осуществляется через батальонную финчасть в Калвесе, которой следует представлять все требования.

4. Отряду генерала Курелиса нельзя принимать дезертиров, бежавших с поля боя и уклоняющихся от призыва. Задержанных или отмеченных дезертиров и т. п. следует препровождать на мой сборный пункт в Талси […]»[877].

В заключение Йеккельн устно приказал Курелису издать воззвание к дезертирам и призвать их вернуться в свои части, пообещав, что после войны Латвийское государство будет восстановлено[878]. Впоследствии Йеккельн вызывал Курелиса к себе в Талси 5 и 8 ноября, опять же с участием оберфюрера Фукса. По словам майора Аугсткалнса — командира одного из подразделений 1-го батальона «группы Курелиса», предназначенного для засылки в тыл Красной армии, — Йеккельн затребовал информацию о действительной численности «группы Курелиса». «Когда запрошенная информация была подана, — сообщал позже Аугсткалнс в отчете генерал-инспектору „Латышского легиона войск СС“ Бангерскису, — капитан Упелниекс подал информацию о 500 чел., но это не было правдой. По моей оценке, численность была по крайней мере в два раза больше, но я не стал поправлять его доклад». Йеккельн требовал указать численность «группы Курелиса»[879].

Все это время Курелис работал над проектом письма Йеккельну по поводу дезертиров, так как был не согласен с ним в этом вопросе. В частности, он указал на то, что «в Первой мировой войне и войне за независимость латышских дезертиров практически не было», а главной причиной дезертирства назвал отсутствие позитивных целей, то есть сражаться