— О, дорогой друг, наверное, это выглядит не очень прилично, разве вы не слышали…

В горле у Галена перехватило от странной горечи. Усилием воли он сглотнул неприятный комок и произнес:

— Да, слышал.

— Ага! Но вероятно, не самые последние известия. Я хочу, чтобы вы одним из первых узнали радостную новость. Мисс Лэнгстон, по неизвестной мне, но чудесной причине, согласилась стать моей женой. Свадьба состоится в конце месяца.

«Чудесная причина, гм?!»

— Герберт, прошу вас, перестаньте. Вы слишком любезны.

Гален с недоумением уставился на актрису, которая была выше своего будущего супруга более чем на десять сантиметров. Он моментально оценил ее благоразумие, хитрость и характер, но в следующий момент он смешался от того, что увидел.

Мисс Лэнгстон покраснела от смущения. Нет, она не притворялась, она действительно вся зарделась как маков цвет. Она держала обеими руками руку Герберта и не сводила с него влюбленных глаз.

— Мои поздравления, мистер Трамбл, — с чистым сердцем сказал Гален. — Надеюсь, что хотя бы один из всех здесь присутствующих обрел свое счастье.

— Благодарю вас, Хоук! Разве она не сокровище?!

— Конечно, даже больше. — Галену было трудно говорить дальше. — Извините меня.

Он отступил назад с поклоном и тут же направился через соседнюю комнату к выходу. Ему хотелось как можно быстрее выйти на улицу. С него хватит, столько щелчков по носу от судьбы за один вечер, — ему во что бы то ни стало надо было передохнуть, осмыслить услышанное и собраться с мыслями, чтобы в другой раз он мог подойти к Хейли не только с извинениями.

Неожиданно его мысли о ней как будто материализовались. Он увидел Хейли в углу комнаты за одним из небольших круглых столов.

Ее профиль, выточенный словно из камня, явно омрачали какие-то мысли, но Гален лучше кого бы то ни было догадывался, какие это были мысли и чем они были вызваны. Бледная словно мрамор, похудевшая, она казалась ему еще прекраснее.

«Я мог бы подойти к ней и заговорить. На людях она не посмела бы никаких резкостей и грубостей в мой адрес. Мог бы, но…»

Мысль пришла и тут же умерла. Он не мог подойти к ней, так как не хотел ее мучить. Доставлять ей неприятности — нет, увольте, до конца своей жизни он зарекся причинять ей боль. Излишне напряженный, пожалуй, даже резкий разговор на глазах у всех скорее всего походил бы на театральный фарс, и как бы он ни повернулся, вряд ли бы она стала его благодарить. «Если бы я честно полагал, что могу пасть ниц перед ней в зале, где играют в карты, и открыть душу перед ней, в то время как рядом находится ее бывший жених мистер Трамбл, то все, можно считать, что я сошел с ума».

Собрав благоразумие и волю в единый кулак, Гален подавил в себе минутное желание подойти к Хейли. Ничего, наступит час, и он обязательно поговорит с ней, но это произойдет в другое время и в другом месте.

— Чудесный вечер, не правда ли? — промолвила миссис Шоу, когда они втроем уселись в карету.

— Замечательный, — вздохнула Хейли, она не стала возражать. Весь вечер она выслушивала рассуждения миссис Грили о том, что лорд Кендалл неправильно расставил игорные столы, что нисколько не прибавило ей веселости. Она чувствовала себя усталой и разбитой. Несмотря на то что на душе у нее скребли кошки, ей приходилось выезжать в свет и притворяться на людях веселой и счастливой.

— Еще бы! — саркастично заметил лорд Морленд. — Сплошное удовольствие, ни глотка вина ни одной монеты, поставленной на карту. Приятный вечерок, ничего не скажешь.

— Альфред, прошу тебя! — взмолилась Элис. — Может, хватит брюзжать? Ты же мужчина, сделай что-нибудь полезное! Лучше поищи богатую вдовушку, а еще лучше не одну, а двух. Ты все время давишь на Хейли, чтобы она удачно вышла замуж и вытащила нашу семью из болота, куда, между прочим, ты ее затянул. Разве не будет справедливым, если ты первым найдешь богатую жену и пройдешь вместе с ней под руку к алтарю?

— Не дождетесь! — прохрипел лорд Морленд и повернулся к Хейли. — Кто-нибудь появился на горизонте, дорогая?

— Нет, папа. Никто.

— Думаю, ты просто плохо ищешь. Ни за что не догадаешься, кого я встретил сегодня на вечере, — сказал он, не обращая внимания на сестру, которая, притворно закатив глаза, уставилась в потолок кареты.

— И кого же? — спросила Хейли, подыгрывая отцу и не обращая внимания на немую пантомиму тети Элис.

— Мистера Хоука, — торжественно произнес он. — Ты ведь помнишь его, не так ли? Мне показалось, что я видел его карточку в холле и…

— Довольно, Альфред, — торопливо прервала его Элис. — Не смей никогда больше разговаривать с этим человеком!

По спине Хейли пробежали холодные мурашки.

— Мистер Хоук был на вечере у Кендалла?

— А как же? Он сам подошел побеседовать со мной, — заливался соловьем Морленд. — Ты знаешь, мне он очень симпатичен! Не берусь судить, но он очень хорош. Кроме того, я навел кое-какие справки насчет его состояния.

Оказывается…

— Альфред, хватит! — опять вступилась тетя Элис.

— Папа, пожалуйста, — умоляюще протянула Хейли. — Лучше бы ты с ним ни о чем не беседовал.

— Может, вы мне объясните почему? — вкрадчиво произнес лорд Морленд, и Хейли вся сжалась внутри от боли. — Почему ты отправляешь назад все его записки и цветы? Я знаю, что не стоит придавать слишком много значения подобным мелочам, хотя, если трезво взглянуть, все-таки почему?

— Не могу. — Хейли поникла.

— Хорошо, — буркнул отец и метнул в сторону Хейли и сестры подозрительный взгляд. — В таком случае, если предположить самое худшее, думаю, мне придется послать ему вызов.

— Ха, во-первых, дуэли запрещены, и что-то я не припомню, чтобы ты упражнялся в последнее время и стрельбе из пистолета, — едко возразила тетя Элис. — А во-вторых, неужели ты думаешь, что твое самоубийство, иначе эту дуэль никакие назвать, поможет в сложившейся ситуации? В-третьих, если все сбудется, как я говорила, Маргарет там на небесах прямо скажет тебе, что ты выживший из ума болван.

— Тетя Элис! — взмолилась Хейли, тогда как ее отец, огорошенный услышанным, сидел неподвижно, пытаясь прийти в себя. Воцарилось гнетущее молчание.

Наконец лорд Морленд повернулся лицом к дочери и спросил:

— Есть ли что-нибудь, что должен знать глава семьи?

— Нет! — в один голос воскликнули обе женщины.

Хейли ласково взяла отца за руку.

— Пожалуйста, папа. Если ты любишь меня, то не спрашивай больше ни о чем. Ты должен мне довериться. Так будет лучше всего.

Обхватив ее ладонь обеими руками, он взглянул ей в лицо и прошептал:

— Я верю тебе. Хорошо, я выброшу из головы всякие мысли о дуэли и не буду пугать твоих воздыхателей.