перчаток.

Молодой пастух

Разве я не говорил тебе, что меня по дороге надул мошенник и украл у меня все деньги?

Автолик

Верно, сударь; столько этаких мошенников теперь развелось, что надо быть осторожным!

Молодой пастух

Не бойся, приятель, здесь у тебя ничего не пропадет, будь спокоен.

Автолик

Надеюсь, сударь, у меня с собой много дорогих товаров.

Молодой пастух

А это что у тебя, баллады?

Мопса

Ах, купи несколько штук: я страх как люблю баллады в книжках! Потому что уж раз напечатано – значит правда.

Автолик

Вот вам баллада, очень хорошая, поется на самый жалостный мотив: о том, как жена ростовщика родила вместо ребенка двадцать мешков с деньгами и как ей хотелось поесть змеиных голов и жареных жаб.

Мопса

А это была правда было?

Автолик

Истинная правда, и случилось всего месяц тому назад.

Дорка

Ох, только бы не выйти за ростовщика!

Автолик

Тут и имя повивальной бабки, что принимала, – госпожа Сплетница, – и пяти или шести честных женщин, которые были свидетельницами. Стал бы я разносить вздорные рассказы!

Мопса

Ах, пожалуйста, купи эту.

Молодой пастух

Ладно, отложи ее. Какие еще у тебя есть баллады? Другие товары после разберем.

Автолик

А вот еще баллада о рыбе: как в пятницу восемнадцатого апреля поднялась на сорок тысяч сажен над водою рыба и пропела эту балладу о жестокосердных девушках. Надо полагать, что это была женщина, обращенная в холодную рыбу за то, что не хотела приголубить парня, который ее любил. Баллада очень грустная, и все в ней – правда.

Дорка

Ты думаешь, правда?

Автолик

Пять судейских подписей ее удостоверяют, а свидетельств больше, чем мой короб может вместить.

Молодой пастух

Отложи-ка и ее. Ну, а еще что?

Автолик

Вот веселая баллада, превосходная!

Мопса

Купи и веселую.

Автолик

Замечательно веселая, и поется она на голос «Две влюбились в одного». Во всей округе нет девицы, которая бы ее не распевала: нарасхват берут, уверяю вас.

Мопса

Мы ее можем пропеть с Доркой, если ты возьмешься нам подпевать: она ведь на три голоса.

Автолик

Я-то свой голос знаю; еще бы мне не петь? Это ведь мое ремесло. Валяйте!

Пение.

Прочь от вас я ухожу.

А куда – вам не скажу!

Дорка

Ах, куда?

Мопса

             Ах, куда?

Дорка

                           Ах, куда?

Мопса

Где же все твои обеты

Открывать мне все секреты?

Дорка

Я с тобой пойду туда.

Мопса

В лес, на мельницу, в село?

Дорка

Ах, куда б ни шел, все зло.

Автолик

Никуда!

Мопса

             Никуда?

Автолик

                         Никуда!

Мопса

Ты в любви ведь клялся мне!

Дорка

Мне же клялся ты вдвойне!

Так куда? Ах, куда? Ты куда?

Молодой пастух

Ну, мы эту песню споем в сторонке, а то отец и наши гости заняты серьезным разговором: не надо им мешать. – Тащи свой короб. – Девочки, я вам обеим всего куплю. – Разносчик, я твой первый покупатель! – Идем девочки!

(Уходит с Мопсой и Доркой.)

Автолик

(в сторону)

И уж заплатишь ты мне за них как следует!

(Направляется вслед за ними с пением.)

Угодно ль галуночков,

На воротник шнурочков,

Красотка, светик мой?

Вот вам шелка цветные,

Уборы головные

По моде городской.

Разносчик вам уступит,

А денежки все купят —

Бери товар любой!

(Уходит.)

Входит Работник.

Работник

Хозяин, тут пришли три возчика, три пастуха, три волопаса, три свинопаса; все они вырядились в звериные шкуры и называют себя задирами. У них особенный танец; девки говорят, что это не танец, а путаница из прыжков и скачков, – ну, да это потому, что они в этом не участвуют. А люди эти надеются, что вам танец понравится, если не покажется грубым для тех, кто привык только кружиться, как шар.

Старый пастух

Ну их, не надо, и без того довольно всяких деревенских дурачеств. Я думаю, сударь, мы уже достаточно утомили вас.

Поликсен

Это ты утомляешь тех, кто хочет нас развлечь, заставляя их ждать. Пожалуйста, покажи нам эти четыре тройки пастухов.

Работник

Говорят, одна из этих троек перед самим королем плясала. Худший из ее плясунов прыгает не меньше чем на двенадцать с половиной футов в вышину.

Старый пастух

Будет болтать. Раз почтенным гостям угодно – пусть войдут, да поживее.

Входят двенадцать крестьян, одетых сатирами, танцуют и уходят.

Поликсен

(Старому пастуху, с которым говорил)

Потом, отец, узнаешь остальное.

(Камилло)

Не слишком ли у них зашло далеко?

Пора их разлучить. Простой старик

Все разболтал.

(Флоризелю)

                   Что, пастушок прекрасный?

Так полно ваше сердце чем-то важным,

Что не до празднеств вам? Но в ваши годы.

Когда я был влюблен, я засыпал

Любимую дарами. Я разрыл бы

Сокровища шелков у продавца

И бросил ей к ногам. А вы ему

Позволили уйти! Подружка ваша

Вас может упрекнуть, увидя в этом

Отсутствие любви, и оправдаться

Вам будет трудно, если вы хотите,

Чтоб счастлива была она.

Флоризель

                                       О нет,

Она к таким безделкам равнодушна:

Лары, что нужны ей, все скрыты в сердце

Моем, а сердце подарил я ей,

Хоть не вручил еще его. – Так слушай,

Я выскажу все то, чем сердце полно,

Пред этим старцем, ведь и он когда-то

Любил. Вот, руку я твою беру —

Ту руку, что, как пух, мягка, бела,

Как зубы негра или снег, что дважды

Провеян ветром северным.

Поликсен