Аманда в нерешительности облизнула губы. Он был слишком горд, чтобы умолять ее, и не опускал голову, хотя лоб заблестел от пота. Блейк впервые за все это время не скрывал своей тревоги, его нахальство словно растаяло под ее взглядом. До него наконец дошло, какими неприятностями грозит его поступок. Этому она могла бы порадоваться, если бы не все остальное.

– Еще не знаю, – сказала она.

Если она не ошибалась насчет занятий Фахуда, ей следовало бы с криком бежать навстречу полицейским. Но… при попустительстве Министерства безопасности в последнее время участились случаи самосуда и расправы, и все во имя подавления и предотвращения беспорядков. Она никогда не переставала верить, что даже преступник заслуживает честного суда.

– Сначала я послушаю, что они скажут. Блейк, уведи его из кухни, они могут увидеть вас со двора.

– Правильно. Холодный погреб?

– Как хочешь.

«Ни во что не впутывайся, подумай о Гае».

Аманда вышла во двор и аккуратно прикрыла за собой нижнюю половину кухонной двери. В распахнутые ворота уже вбежала большая охотничья собака. Аманде потребовалось немало усилий, чтобы снова не юркнуть обратно в кухню. Это существо явно подверглось генной модификации: мощные мышцы плавно перетекали под короткой блестящей черной шерстью. Его предками были, скорее, большие кошки, чем псы.

– Возможно, она обладает сродственной связью, – сказала Джейн. – Не забывай, что в таком случае ее хозяин видит и слышит все, что видит и слышит собака.

Аманда, не доверяя своему голосу, просто кивнула.

– Я пойду и позову сборщиков.

Джейн медленно повернулась и зашагала к южному саду. Гончая дернула головой, глядя ей вслед, но этим и ограничилась.

Это были полицейские. Их серо-голубые рубашки стали отчетливо видны еще за пару сотен метров от фермы. Аманда терпеливо ждала, пока четыре лошади приближались к ней неторопливым шагом. Это высокомерие бесило ее, заставляло чувствовать себя ничтожеством, не достойным ни малейшего усилия.

Командовала группой сержант Дерри, чернокожая женщина, весившая, должно быть, вдвое больше, чем Аманда. Но ни капли жира в ней не было, только мускульная масса. Аманда мимоходом задумалась, каков же нужен обмен веществ, чтобы поддерживать эту громадину. Бело-рыжий жеребец под Дерри полностью соответствовал своей всаднице, неся ее без заметных признаков усилий. Сопровождающие трое констеблей были вполне нормальными людьми.

– Вы здесь хозяйка? – спросила сержант Дерри.

– Да, я.

– Гм-м. – Оптоэлектронные линзы Дерри вспыхнули, вызывая нужный файл, отчего в правой радужной оболочке мелькнули зеленые и красные значки. – Аманда Фоксон. После смерти мужа живет одна. Право собственности на землю по первому закону колонии было предоставлено деду. – Полицейская усмехнулась и повернулась в седле, осматривая двор и видневшиеся сады. – Отлично, очень уютно. Ваша семья неплохо справляется, Аманда Фоксон.

– Спасибо.

Во двор стали заходить сборщики, приведенные Джейн. Но даже их присутствие не придало Аманде уверенности.

– Ну, ну. – Дерри снова усмехнулась. – Смотрите-ка, что тут у нас есть. Да это самое жалкое сборище еврейских мальчиков и девочек, которое я когда-либо видела. Очень надеюсь, что у вас всех имеются идентификационные чипы.

– Имеются, – сказала Джейн.

Безграничная усталость в ее голосе, безысходность вечно гонимых, воспламенила гнев Аманды.

– Они работают на меня, – резко бросила она сержанту. – И у меня нет на них ни единой жалобы.

– Рада это слышать, – сказала Дерри. Она по очереди всматривалась в каждое лицо, запечатлевая изображения оптоэлектронными линзами. – Но с такими, как они, лишняя осторожность никогда не помешает, верно?

– Вам виднее.

– Откуда вы?

– Я из Харрисберга, – ответила Джейн. – Округ Мэнтон.

– Знаю я это место, ваши люди превратили его в настоящую дыру. А что вы здесь делаете?

Джейн улыбнулась.

– Собираем фрукты.

– Не дерзи мне, мерзавка.

Собака раскатисто зарычала, а ее черные губы раздвинулись, обнажая длинные желтоватые клыки. Джейн вздрогнула, но не отшатнулась.

– Они действительно собирают фрукты, – с нажимом произнесла Аманда. – Я попросила их приехать сюда, потому что это отличные работники. Их частная жизнь вас не касается.

– Неправильно, Аманда Фоксон. Все, что они замышляют частным образом, касается полиции.

– Это смешно.

– Разве? Вы живете в округе Харрисберг, семья первопроходцев, следовательно, вы христиане, не так ли?

– Нет, строго говоря, мы атеисты.

Дерри покачала массивной головой.

– Это вам не поможет. Со временем сами поймете. Стоит им зацепиться за этот район, и через пять лет вокруг вас будут одни евреи. Это же настоящее вторжение, спросите порядочных людей, которые жили в Мэнтоне. В местных школах они начнут преподавать свои догмы, их оптовики раскинут новые торговые сети, куда вам хода не будет. Вас выкурят с этой фермы ради какой-нибудь кошерной семейки, и вы отдадите ее за гроши, потому что других покупателей не найдется. А ваш драгоценный Гай сможет выжить только в том случае, если совершит обрезание и пройдет обряд бар-мицвы.

– Все это жалкие измышления. Вы это понимаете?

– Посмотрим. Если бы вы выглянули из своей райской долины, вы бы увидели, что процесс уже начинается. Политика Центрального правительства больше здесь не работает. Эти ублюдки душат нас своими принципами расселения. Они не слушают наших жалоб, а только шлют и шлют чужаков, не принадлежащих к обществу первопроходцев. Со временем вы придете к нам, Аманда, и, когда это произойдет, когда вы вспомните о своих корнях, мы с вами будем помогать друг другу.

Гончая потрусила к пикапу и стала обнюхивать его задний борт. Аманда не осмелилась оглянуться на Джейн.

– Что вы здесь делаете? Зачем вы приехали?

Дерри, нахмурившись, следила за собакой.

– Мы состоим в подразделении С-15 города Харрисберга.

– Простите, но я не разбираюсь в полицейских подразделениях. Что это означает?

– С-15 отвечает за борьбу с мятежниками. В основном мы вылавливаем террористов. И сейчас мы охотимся за особо опасным типом. Абдул Мусаф. Прошлым вечером он распылил струю вируса в галерее Финсбери. Пятнадцать человек попали в госпиталь с раковыми метастазами, расползающимися по всему телу. У двоих зафиксированы опухоли в мозгу. С этим уже не справиться. Понятно, что нам хотелось