– Пойдем, – говорит он, сдаваясь. – Я потный, мне нужно в душ. Пойдем вниз.

Глава 56. Грейсон

Я глубоко вдыхаю, включая душ и чувствуя себя грязным и телом, и душой. Не знаю, сколько я провел здесь времени к тому моменту, когда дверь открылась. Я поворачиваюсь и вижу приближающуюся Арию, обнаженную, в ее глазах – боль. Я это сделал. Я поселил в ней тревогу.

Она забирает у меня электрическую зубную щетку, и я растерянно хлопаю глазами. Я даже не осознавал, что держу ее.

– Грей, я уже три раза слышала, как ты чистишь зубы. Думаю, ты уже закончил.

Она откладывает щетку и, подойдя ближе, кладет руки мне на грудь. Она такая миниатюрная, мне всегда это нравилось, но сегодня скорее пугает. Ей так легко причинить боль. Буду ли я чувствовать такое же извращенное удовлетворение, если сделаю ей больно? В безопасности ли она со мной?

Руки Арии скользят вверх по груди мне на шею.

– Грейсон, – шепчет она, подняв ко мне лицо. Даже на цыпочках она не может меня поцеловать, если я не наклонюсь навстречу. Я смотрю ей в глаза, думая, что она видит. Сколько времени ей понадобится, чтобы понять, что за человек с ней рядом? Сколько времени пройдет до того, как мои прикосновения станут для нее отвратительными?

– Я закончил принимать душ, – говорю я, отстраняясь от нее. Вижу в ее глазах разочарование, и на секунду мне хочется снова к ней. Я хочу обнять ее, но потом вспоминаю об Иде. Даже мысленно я не осмеливаюсь назвать матерью женщину, которая назвала меня чудовищем. После всего, что она из-за меня пережила, я не заслуживаю называть ее матерью. Она была права. Даже до того, как Ария стала моей, я хотел ее. Когда она хотела переехать сюда с Брэдом, я ей помешал. Я это сделал, понимая, что причиню ей боль. Я поступил эгоистично. Это был первый шаг. Какой еще вред я могу причинить ей? Сколько времени пройдет до того, как я ударю ее или что похуже?

Что было бы, если бы мы не начали встречаться? Смог бы я удержаться и не прикоснуться к ней так, как мечтал? Что, если мои гены делают меня человеком, неспособным уважать ее желания? Что, если в конце концов я сделаю что-то против ее воли?

Я хотел бы думать, что не поступлю так, но я больше ни в чем не уверен. Не знаю, на что способен.

Укладываюсь в кровать, зная, что нет смысла уходить в гостевую спальню. Ария придет ко мне. Я знаю, что так и будет. Когда она ложится рядом, я напрягаюсь. Я чувствую, как она придвигается ближе. Ее руки обнимают меня. Она прижимается ко мне сзади, и мое сердце болит. Я поворачиваюсь, чтобы обнять ее, прижать к себе.

– Прости, Ария. – Как жаль, что слова не могут выразить, насколько я сожалею обо всем. – Прости, что заставил тебя нервничать. Прости за выключенный телефон.

Она устраивается поудобнее в моих объятиях и кладет голову на грудь.

– Все в порядке, Грей, – бормочет она. – Иногда нужно время, чтобы подумать, и это нормально, если не хочется ни с кем разговаривать. Я знаю, каково это. Я буду с тобой рядом и буду молчать столько, сколько тебе нужно. Я никогда не уйду, Грейсон.

Я зарываюсь рукой в ее волосы, пытаясь поверить, что она моя, по крайней мере прямо сейчас.

– Я люблю тебя, – шепчу я.

Ария смотрит на меня и целует в шею.

– Я люблю тебя больше.

Она ерзает в моих объятиях, пока не забирается на меня полностью, опираясь локтями на мою грудь. Я смотрю на нее и не могу поверить своему счастью. Она такая прекрасная. И дело не только во внешней красоте, дело в ее сердце.

Она наклоняется, и ее губы скользят по моим. Вес ее тела едва чувствуется, она такая хрупкая. Я постоянно ее трогаю… Кто знает, сколько раз я уже неосознанно делал ей больно?

Ария вздыхает и ложится. Я чувствую ее волосы под подбородком. Обнимаю ее, и сердце рвется на части. Я всегда буду стремиться защищать Арию… но я не могу защитить ее от себя.

Глава 57. Ария

Охваченная беспокойством, я ставлю десерт в духовку. Грей всегда любил португальские пирожные, и я надеюсь, что это лакомство его развеселит. Всю неделю он сам не свой. Отдалился от меня и молчит. Я ни разу не видела, чтобы он улыбался, и хотя он не отталкивает меня, но и не тянется ко мне, как раньше. Он не подходит ко мне, возвращаясь домой, не целует меня. Когда мы ложимся спать, он обнимает меня, если я устраиваюсь в его объятиях, но никогда не делает это первый.

Даже в офисе он стал другим. Работает почти круглосуточно, но ничего не обсуждает с нами. Ни с кем не разговаривает. Даже Райли заметил, что Грей ведет себя иначе. Рабочая атмосфера поменялась, и это точно из-за Грея. Он даже не осознает, что он сердце компании.

Не знаю, что творится у него на уме. Он все время задумчив, это меня беспокоит. Такое чувство, будто я его теряю, хотя он рядом со мной. Не знаю, что сказала Ида, но она явно ранила его. Остается надеяться, что раны эти излечимы.

Входная дверь открывается, и я напрягаюсь. Сердце начинает колотиться. Никогда не чувствовала такого отчаяния. Никогда не испытывала настолько сильного желания помочь другому человеку. Даже когда я хотела, чтобы Ноа улыбнулся, и пекла ради этого торт на день рождения, чувства были другими. Не было ощущения, что сердце разобьется, если я не смогу вызвать у него улыбку.

Грейсон почти не смотрит на меня, входя в дом, он явно глубоко в своих мыслях, как всегда в последнее время.

– Грей, – говорю я, подходя к нему.

Он останавливается и поворачивается ко мне. Что-то все-таки не изменилось: он смотрит на меня с такой же любовью.

Я кладу ладони ему на грудь, медленно скольжу ими вверх, обнимая его за шею и прижимаясь, привстаю на цыпочки для поцелуя. Он слегка наклоняется, едва касаясь губами моих губ, но поцелуй совершенно целомудренный. Не помню, когда я последний раз возбуждала его, и от этого меня мучает неуверенность. Я твержу себе, что дело не во мне, но не могу не тревожиться. Может, такая большая перемена заставила прийти к мысли, что в его жизни для меня нет времени или места, что он не хочет меня. Я старательно отгоняю эти мысли, но они преследуют меня.

– Я испекла пирожные, – говорю я, пытаясь изобразить жизнерадостную улыбку. Если есть что-то, в чем я по-настоящему хороша, так это в притворных улыбках.

Грейсон кивает, глядя мне