не заслуживаю. Она лучшее, что случилось со мной, но я не могу ответить ей тем же. Она невероятная женщина и заслуживает самого лучшего. Она достойна большего, чем сын насильника.

– Тебе стоит уйти, – шепчу я, с трудом выдавливая слова.

Ария смотрит на меня с улыбкой.

– Забавно, ты думаешь, что можешь указывать мне, что делать. Я никогда не умела подчиняться приказам… Ты еще не понял?

Я молчу и смотрю на нее. Она невероятная, и я погублю ее. Знаю, что погублю.

– Ария, – бормочу я. – Пожалуйста, оставь меня. Ты… ты не можешь быть с мужчиной вроде меня. Не можешь. Впереди у тебя большое будущее. Ты красивая, умная, веселая – ты потрясающая. Не трать на меня время.

Она молча сидит, как будто обдумывает мои слова, и это меня убивает. Мне больно при мысли, что она уйдет, но она должна. Я не могу запятнать ее. Только не ее.

– Я думаю, ты неправильно понял смысл церкви, – хмурится она. – Если Иисус был мучеником, это не значит, что ты тоже должен идти по этому пути.

Я со смешанными чувствами рассматриваю руки.

– Ария, ты разве не смотрела видео? Я сын насильника. Этот человек… Это отвратительное существо… В моих венах течет его кровь. У нас с тобой нет будущего.

Она заглядывает мне в глаза, и я вижу уверенность, которая меня одновременно изумляет и покоряет.

– Человек, которым ты был неделю назад, и человек, которым ты являешься сегодня… это два разных человека?

Я зажмуриваюсь, стараясь скрыть мучительную боль. Она не понимает. Сейчас она не осознает ситуацию, но вскоре реальность возьмет свое. И когда это случится, она больше никогда не посмотрит на меня такими глазами.

– Я была в похожей ситуации. Может, не совсем в похожей, но я знаю, каково это, когда твоя жизнь рушится. Когда я потеряла родителей, я вела себя точно как ты. Я отгородилась от всех. Я разучилась говорить и убедила себя, что никто не сможет полюбить меня со всеми моими недостатками, травмами и болью.

Ее губы растягиваются в грустной улыбке, и она берет мою ладонь в свои.

– Я люблю тебя, Грейсон. И совершенно неважно, кто твои родители. Меня волнуют только твои чувства.

Я недоверчиво смеюсь, не в силах скрыть сомнения.

– Ты говоришь это сейчас, но со временем передумаешь. – Я поворачиваюсь к ней, едва не корчась от боли. – Скажи мне, Ария, ты бы родила от меня детей, зная, какие гены они унаследуют?

Склонив голову, она смотрит мне прямо в глаза.

– Скажи мне, Грейсон, ты бы хотел иметь детей со мной, зная, что их мать будет регулярно видеть кошмары? Что она не сможет уснуть, не проверив все замки в доме до единого? Мать, которая будет душить их гиперопекой, потому что она все время будет волноваться из-за их безопасности? – Покачав головой, она отводит взгляд. – Я не знаю, хочу ли я детей, Грейсон. Я не создана для материнства, и это будет нечестно по отношению к ним. Нечестно иметь детей, если я не могу их нормально воспитывать. Но я точно знаю, что если я когда-нибудь захочу детей, то только с тобой.

– Ария, – резко отвечаю я. – Не смей говорить так. Даже не думай. Ты будешь прекрасной матерью. Любому ребенку повезет называть тебя мамой.

Она гладит меня по небритой щеке.

– Почему? Потому что мое прошлое не определяет мое будущее? Но тогда и твое тоже?

Я прижимаю ее ладонь к своей щеке, глядя в глаза.

– Это другое, Ария.

Она улыбается, и в ее глазах отражается моя тоска.

– Нет, Грей. Ты просто пока не понимаешь. Но ты поймешь. Я готова провести остаток жизни, переубеждая тебя, если так нужно.

Я хочу поверить ей, но могу думать только о словах отца. Злоба, которую я видел вчера в его глазах, заставила меня думать, что во мне может таиться такая же. Я беспокоюсь, что это медленно действующий яд, который я не смогу контролировать, что я даже не пойму, как он возьмет надо мной верх. Пока не станет слишком поздно.

Я не могу так рисковать Арией. Не могу рисковать, что сделаю ей больно.

Глава 60. Ария

Я наблюдаю за Грейсоном в кабинете и вижу, как он изматывает себя работой. В последние дни он не отдыхает и практически не спит. Он похудел, под глазами образовались темные круги. Я тревожусь. Благодаря тому что он лично работает над нашим программным обеспечением, мы должны закончить раньше срока, но какой ценой?

Заметив краем глаза, что ко мне идет Эллиот, я отворачиваюсь. Он расстроен, и я прячу взгляд в свои ладони.

– Размытие изображения было качественным, но я все равно его узнал. Сомневаюсь, что кому-то еще это удалось. Но все же… Никогда бы не подумал… Провернуть такое дело, заполучить такое признание – охренеть просто… Теперь мне стало ясно, почему он себя так вел в последнее время.

Я киваю, обхватывая себя руками, как будто это может помешать мне рассыпаться на части. Смотрю на Эллиота и решаю, что сделаю так, как хочет Грейсон. Ида не заслуживает нашей помощи, не после того, что она наговорила Грейсону, но если это то, что он хочет, то, что ему нужно, я его поддержу.

И сама съемка нанесла ему непоправимый ущерб. Не знаю, будет ли он когда-нибудь прежним. Он отстранился от меня после встречи с Идой, но теперь он еще дальше. Он работает, и больше ничего. Почти не ест и не спит, и уже много дней мы едва разговариваем.

– Он попросил команду по работе с соцсетями распространить это видео, но по СМИ оно еще не разошлось. Ты можешь сделать так, чтобы файл оказался в почте у тех, кто может либо раскрутить его, либо разместить в новостях?

Эллиот кивает, поджав губы.

– Нужно, чтобы видео разлетелось по СМИ и чтобы его увидел обвинитель, и тогда дело попадет в суд. И когда это случится, я хочу, чтобы ты выяснил имена присяжных. Нам нужно будет поработать коллективно, чтобы все они увидели видео – в соцсетях, на рекламных щитах около автобусных остановок или в телефоне. Неважно как, нужно, чтобы все присяжные увидели видео до суда.

В глазах Эллиота вспыхивает огонек, он явно наслаждается поставленной задачей. Если кто-то может это провернуть, так это он. Он куда лучший хакер, чем я.

– Сделай это, и я буду тебе должна. Приду на помощь по первому зову, если это не будет противоречить моим принципам.

У него расширяются глаза.

– Ты серьезно?

Я киваю, переводя взгляд на Грейсона.

– Я хочу, чтобы дело было сделано как можно скорее.

Грей не сможет оставить все в прошлом, пока дело не будет выиграно. Он настроен бороться за справедливость для Иды и не будет знать покоя, пока не добьется