и октябрятах и как это почетно быть в их рядах. А тут выходило так, что все это пустое и бессмысленное занятие. Немного подумав, я решил, что с выводами спешить не стоит, подожду пока примут и что там будет интересного.

Уроки закончились и мы отправились домой. По дороге мы обсудили, чем займемся дома и выяснилось, что сегодня никто не хочет гулять, поскольку у всех болели мышцы. Клин сладостно, морщась от предвкушения рассказал, как придет домой и будет валяться перед телевизором, поскольку сегодня дома никого нет. Это вызвало у нас легкую зависть, тем более у Рината, у которого, как и у меня, телевизора не было, но кроме того, Ринату предстояло еще чистить сарай, где жили коровы.

Придя домой, я быстро навел порядок и увалился на кровать. Сон не шел и постепенно мне стало скучно. Я поднялся, побродил по квартире. Выглянул в окно, осмотрел двор, там былоо пусто, вернулся в свою комнату и уже наверное в тысячный раз пересмотрел все свои книги. Захотелось что-нибудь почитать, но тут я вспомнил, что единственная известная мне библиотека находиться на Десятке.

В моей голове, тут же родился план сходить на Десятку. При чем меня не пугало, что меня там могут поймать. Я даже пошел одеваться, но постепенно успокоился, вспомнились предупреждения Витяни, да и прятки в сарае. А затем и вовсе я вспомнил, что без взрослых мне никаких книг не дадут. Разочаровано вздохнув, я все же переоделся в уличную одежду и вышел из дома. У подъезда я оглянулся по сторонам, решая, куда направится. Мелькнула мысль сходить к Клину и посмотреть у него телевизор, тем более он сам звал в гости. Но затем я вспомнил про Рината, который сейчас должен был работать и решил сходить к нему.

Может получится помочь ему, чтобы он освободился от работы и тогда он сможет выйти на улицу. А там, можно будет уболтать его сходить на речку, на которой я еще не был. С этой мыслью, я пошел на Химки. Дойдя до дома Рината, я постучал в калитку. Ждать долго не пришлось, калитка открылась и на улицу вышел Ринат. Он удивленно моргнул глазами, явно не ожидав меня увидеть.

— Ты чего? За молоком?

— Не, просто дома скучно стало. Решил вот к тебе зайти, думаю помогу тебе, потом на речку сходим.

Ринат усмехнулся и запустил меня во двор. После чего закрыл калитку и повел меня вглубь двора, к сараю, который стоял рядом с огромным сеновалом. По дороге он принялся болтать, по своему обыкновению, даже не утруждая себя тем, слушаю я его или нет.

— Спасибо что пришел, но помочь ты мне вряд-ли сможешь. Перепачкаешься только, потом не отстираешь. Я вот когда в коровник хожу, отдельную одежду надеваю, потом в сенях ее оставляю, чтобы в доме не пахло. Это еще что, у нас раньше свинья были, так они вообще ужас как воняли.

По мере приближения к сараю, я и впрямь почувствовал запах навоза, который висел в воздухе. Недалеко от сарая была большая куча навоза, возле которой стояла тележка, на которой это навоз возили. Мы подошли ближе к сараю и оттуда послышался мужской голос. Говоривший использовал татарский язык, поэтому я ничего не понял. Ринат быстро ответил, уже на русском.

— Папа, это ко мне друг пришел. Его Дима зовут. Он не понимает татарский.

Из сарая вышел мужчина, среднего роста, довольно пожилой, с седыми волосами, его лицо было покрыто морщинами, причем настолько сильно, что я даже и не встречал никогда до этого таких людей. Он оглядел меня, а я тем временем громко поздоровался и улыбнулся. Мужчина кивнул головой, слабо улыбнулся и поздоровался в ответ.

— Помогать пришел?

Я согласно кивнул головой, мужчина в ответ улыбнулся, только Ринат принялся бормотать.

— Пап, он сейчас перепачкается тут только.

— Пусть помогает, если хочет, его же никто не заставляет.

— И верно, Ринат, ты чего, меня же никто не заставляет. Что делать то нужно?

— А вот помогай Ринату тачку таскать и высыпать, я буду нагружать.

Ринат развел руки, показывая, что раз уж я решил поучаствовать в столь грязной работе, то он ничего поделать не может. Он сходил за тележкой и подкатил ее к дверям сарая. Его отец быстро накидал в нее навоз, после чего мы ухватившись за ручку, покатили ее к куче. Было несколько тяжело, даже не смотря на то, что земля была сухой и тележка легко катилась по ровной земле.

Тем не менее, дело шло быстро, даже не смотря на болевшие мышцы. Отец Рината, иногда делал перерыв, выходил из сарая и с довольным лицом курил сигаретку, смотря на нас, тоже довольных и усталых. В конце концов, он нагрузил последнюю тележку, которую мы оттащили на изрядно увеличившуюся в размере кучу. После этого, мы все вместе пошли в баню, которая уже стояла протопленная. Ринат сбегал в дом и принес для меня полотенце. Оно было стареньким, потрепанным, но чистым.

Я, уже знакомый с парилкой, которую посещал в бассейне, был удивлен, когда оказалось, что температура в этой бане была на порядок выше. Видимо дело было в том, что в общественной парилке, часто открывалась дверь и горячий воздух уходил, тут же дверь была постоянно закрыта, само помещение меньше, отчего воздух был нагрет до предела. Мы разделись и прошли в парилку. Вдоль стены шли три ряда полок, Ринат ткнул пальцем в среднюю.

— Ложись на среднюю, на верхней сгоришь, туда отец не всегда забирается.

Дал мне совет Ринат и сам улегся на среднюю полку. Я последовал его совету, горячая доска обжигала кожу, но постепенно я привык. В парилку зашел отец Рината, который принес ведро с замоченными в нем вениками. Затем он взял по венику в руку и принялся нас парить. Веник нагонял на кожу горячий поток воздуха, отчего я даже вздрагивал. Ринат, привычный к подобному, только смеялся надо мной. Почувствовав, что мне становиться тяжело дышать, я поднялся с полки и вышел в другую комнату, где стояли бочки с водой.

Набрав в тазик холодной воды, я смешал ее с горячей, которая была в огромном баке, который находился на печке. После чего принялся поливать себя водой, смывая грязь и пот. Следом за мной вышел Ринат, который так же бросился замешивать себе воду в тазике.

— Ну как тебе баня? — усмехнувшись спросил Ринат и косясь на меня взглядом.

— Фух, это жесть. Я думал, в бассейне парилка ненормально горячая,