– Ты в курсе, что у тебя там дискотека? – серьезно спросил он, кивнув на мой живот.

Я тут же сосредоточенно посмотрела туда, где крошка активно шевелилась и не сдержала усмешки. А муж недоуменно уточнил:

– Ты что, даже не чувствовала этого во сне?

– Не-а, – ответила я, пожав плечами.

Он вскинул бровь и вальяжно согнул одну ногу в колене, мгновенно приковывая мое внимание к своему члену, который лениво лежал на бедре. Мясистому, полувозбужденному, бархатному…

Низ живота защекотало. Непроизвольно сглотнув, я неловко приподнялась и тоже села, не забывая подтянуть простынь.

– Замерзла? – спросил Вадим странным тоном, внимательно проследив за этим.

Встретившись с его взглядом, я неуверенно ответила:

– Да нет, просто…

– Просто стесняешься меня? – требовательно перебил он.

В голубых глазах скользнул холод, от которого стало неуютно. Я впала в маленький ступор, но в следующий момент, муж протянул руку и легким движением сбросил с меня простынь.

– Я вчера глазами отымел каждый сантиметр твоего тела, Эльза, – бесцеремонно заявил он. – Так что поздно скромничать. Больше не мешай мне смотреть на тебя. И на дискотеку в твоем животе. Окей?

Прикусив губы, которые растянулись в дурацкой улыбке, я покладисто отозвалась:

– Угу.

Щеки стали горячими. То ли от слов Вадима, то ли от того, что он был слишком близко и его запах действовал на мои рецепторы как мощный афродизиак.

Я. Хотела. Еще.

То, что вчера он делал со мной. Руками, губами и… членом. От этих мыслей кровь стремительно прилила между ног. Но я трусила сказать вслух о своих желаниях. А вдруг он не хочет? Вдруг посчитает меня развратной и убогой?

Вряд ли Вадима посещала мысль о том, что у меня много месяцев не было мужчины…

Убегая от его взгляда, я как назло вновь наткнулась глазами на член, который заметно увеличился в размерах и непроизвольно сглотнула.

– О чем думаешь? – проникновенно спросил муж, наклонившись к моему уху.

О твоем возбужденном члене…

– Я… хотела спросить тебя, – виртуозно переключилась я. – Вообще-то еще вчера, когда мы сидели в ресторане.

– Спрашивай, – благосклонно разрешил он.

Я взяла маленькую паузу, чтобы правильно подойти к теме вопроса.

– Наши семьи в состоянии войны много лет, – начала задумчиво, а Вадим сразу нахмурился. Кажется, он совсем не ожидал, что я коснусь этого. – Но я впервые осознала, что никто и никогда не говорил мне, с чего все началось?

Продолжая напряженно смотреть на меня, он отстранился и будто нехотя предположил:

– Может потому что никто и не помнит этой самой причины?

– А ты помнишь?.. – неотступно спросила я.

Знаю, почему так загорелась. Эти размышления ведь занимали мою голову не раз и не два. Я хоть и слабо, но надеялась найти в ответе ключик... Ключик, который помог бы если не полностью остановить, то хотя бы заморозить противостояние двух семей.

– Эльза, – подчеркнуто обратился ко мне муж. – Что бы я не ответил, ты должна понимать – каждая сторона неизбежно будет выдвигать свою версию. И гнуть свою линию.

– Я понимаю, – со всей ответственностью уверила я. – Тогда я хочу знать твою версию. Версию Астаховых…

Он поджал губы. Не знаю, почему эта тема ему так не нравилась. Возможно, потому что для обсуждения я выбрала не самое подходящее время, когда не хотелось особо грузиться. И все же Вадим дал мне ответ.

– У моего отца есть не только сестра. Но и брат-близнец. – Я изумленно приоткрыла рот, а он поправился: – Точнее – был.

В полной мере поняв это уточнение, я осторожно призналась:

– Я понятия не имела…

– Ну, разумеется, – отсек муж, столкнувшись с моими глазами. – Вряд ли Князев стал бы посвящать тебя. Ведь это был его партнер.

Я уже сомневалась, что хотела знать правду. Вдруг стало понятно, почему он предупредил меня о «версиях».

– Что с ним случилось? – все же решилась я спросить.

– Жадность, – холодно отчеканил Вадим. – Твоему отцу стало мало того, что он имел. Поэтому алчный ублюдок разыграл целую схему, чтобы уничтожить моего дядю и при этом выйти из воды сухим.

Я больше не задавала вопросов. Только слушала.

– В девяностых криминальные авторитеты славились особой принципиальностью и жестокостью. Астаховы тогда не имели столько власти и влияния, но были тесно повязаны с бандитами, которые жили по понятиям. Назар опасался этих связей, но внезапно придумал, как сделать из покровителей – палачей. – Муж буравил взглядом свою руку, которую сжал в кулак и какое-то время помолчал. – Мой дядя поплатился за то, что не верил в предательство. Что оно может быть настолько коварным и изощренным. Но Князев добился своего – партнера уничтожили. И сделали это достаточно жестоко, в назидание другим. Но кое-чего ублюдок не предугадал. Что мой отец узнает правду. – Вадим спокойно встретился с моими глазами. – Он поклялся, что подомнет этот город любыми путями и Князев поплатится за смерть брата.

Неприятные мурашки разошлись по коже. Поежившись, я уставилась в пространство, чувствуя, как тяжелеет ком в горле. Невозможно сразу осознать, что именно твоя сторона ошиблась. Что это с твоей семьи все началось! Но если Астаховы не имели такой власти в девяностые, как сейчас значит… им понадобилось время и немерено сил, чтобы ее обрести. А для такого стимула нужна очень веская причина.

– Если это правда… – выдавила я в какой-то момент. – Мне очень жаль.

Я услышала шумный вздох. Вадим вдруг взял ладонью мое лицо и повернул к себе.

– Правда в том, что моя семья не осталась в долгу и забрала за грех твоего отца втройне. Война – это грязь, Эльза. В ней давно больше нет жертв,