такое, можно несварение мозга заработать невзначай» - Николай немножко испугался таких последствий для себя, а потому дал самому себе слово больше о таких вещах не думать. Во избежание, так сказать.

Поход откровенно не удался, кто-то считал виноватым в этом Герасимова, а кто-то так не думал. Эти вторые понимали, что молодой руководитель может обидеться и отыграться потом. Может даже сильно потом, но от того не менее болезненно. Поэтому самые осторожные высказывались в том смысле, что весь коллектив слажал, нормальная группа вряд ли потеряла бы своего товарища так, что хватились его только через несколько часов. Зато в остальных пунктах всё было в норме. Продуктов хватило, никто не заболел, а самое главное – на место встречи с автобусом они пришли в оговоренное время. Что всех порадовало, так это ответная пунктуальность автобуса.

С другой стороны, а как иначе могло быть? Если учитывать, что дело происходит в Стране Советов, а водитель автобуса работает в той же автоколонне… Товарищи потом сто раз припомнят, как два часа в чистом поле, на пронизывающем ветру, под ледяным ливнем ждали бессовестного Володьку. А то, что было теплое лето, рядом деревья щедро раздавали тень, никто не вспомнит, такой у нас народ гадкий. А то еще нарядчица забудет подать его в табель на оплату. Бегай потом, разбирайся, почему не начислили зарплату. Личная ответственность, она мобилизует и дисциплинирует. Только что ехали через какой-то заштатный городишко, так там на центральной улице большущий плакат висит: «Хочешь покупать качественные товары, сам производи достойную продукцию!» Это перебор, конечно, привязывать качество товаров к качеству труда советских граждан, но воодушевляет. Должно воодушевлять.

Николай вертел головой, вглядываясь в привычный пейзаж, и видел всё по-новому, не как раньше. Прежде всего в глаза бросались плакаты. Не реклама, а лозунги. «Мир крепи трудом своим!» - наивно. «Наша цель – коммунизм!» - смело, такой лозунг забавно бы смотрелся рядом с артиллерийским училищем. «Слава труду!» - весьма по-советски звучит. В двадцать первом веке совсем другие слоганы, потому как цели другие: «Зачем выбирать, что купить? Покупай всё!» И такое резюме с придыханием: «Ведь вы этого достойны!» а еще сразу по глазам резануло и заставило скривиться как от зубной боли – вдоль дорог ни одного заброшенного здания. Все эти кайбаши, как говорят в Донецке, кильдимы, как выражаются тут, бытовки, мастерские, кладовые, кубовые… Все здания технического, бытового или промышленного назначения при деле, наполнены людьми и жизнью. Блин, это ж сколько страна потеряла рабочих мест, рабочих рук, рабочих людей!

Хрен с ними, с идеологическими тонкостями, политическими распрями и проигранной холодной войной. Главная утрата – люди! Те самые, которые строили коммунизм или просто жили от получки до получки. Как там Светлана говорила? Можно ли принуждать людей быть людьми? Что-то в этом роде. Здесь и сейчас коммунисты именно что чуть не силой заставляют людей думать о большом и высоком, верить, что они не просто ишачат на дядю, а строят будущее для своих детей. «Да уж, понесло меня. Эдак на самом деле придётся в партию вступать» - сам себя одёрнул Герасимов.

Вступать в партию в их семье было не принято. Отец с матерью считали, что если ты на самом деле хочешь чего-то добиться, то у тебя для этого есть руки и голова. А покупать «проездной», как батя называл партбилет, это для ловчил и карьеристов. Сам Герасимов-старший карьеру делал руками, причём пресловутая карьерная лестница вела его всё ниже и ниже по мере выработки антрацитных пластов. Горнорабочий очистного забоя шестого разряда отцов потолок, выше или глубже которого уже не зарубиться. Космонавту могут дать вторую звезду Героя, а у горнорабочего выше шестого разряда ничего нет. «Интересно, успокоился он уже, что сын не пошёл по стопам отца, или еще пошипит? Надо ехать в Донецк, давно дома не был» - решил Николай. Прошлый раз, когда он был у родителей, случился примерно год назад во время очередного отпуска. Формально прошёл год, а на самом деле для Николая все полтора, если учитывать его путешествие в прошлое. Тот самый случай, когда биологическое время не совпадает с календарным.

Когда автобус въезжал на территорию автопредприятия, проснулись все самые записные сони, начали готовиться к высадке. А завидев привычную «Татру», блестящую свежей краской кузова на постаменте, все радостно загудели, ведь самое прекрасное в путешествии – это возвращение и возможность сказать, что всё получилось. Вот интересно, директор заставлял каждый год прокрашивать кузов автомобиля-памятника, а кабину трогать не велел. Чем-то ему была дорога именно старая краска на кабине. «Эх, старушка-труженица, будешь ты стоять всеми брошенная в том времени, когда по нашей автоколонне будет гулять только ветер» - вздохнул мысленно Коля. Было грустно. У него вообще после возвращения состояние было такое, словно он вернулся в дом, где провёл детство, и осознал, что давно вырос и из кроватки, и из игрушек, и из книжек. Произошла переоценка ценностей, не радуют солдатики, не забавляют приключения героев детских книжек. Глаза цепляются за облупившуюся краску, а на плечах груз взрослых забот и проблем.

Когда все выгрузились и рассосались, Николай на правах начальства попросил забросить его домой того же водителя автобуса, который их привёз на предприятие. Не хотелось выделять себя из коллектива на глазах у бывших товарищей по отряду. Слишком мало еще прошло времени с того момента, когда они все были одним целым. Так-то всего полчаса идти, а на колёсах пять минут. Да и меньше будет в глаза бросаться рюкзак. Народ на обратном пути хотя и отпускал шуточки по поводу запасливости, но не акцентировался на вопросе «А что у вас, ребята, в рюкзаках?» Дома он разложит вещи по своим местам так, что и вопросов никаких не возникнет типа, как он ухитрился принести из леса две пары новых заграничных джинсов и кроссовки. Кстати, тут даже слова такого еще не знают, похоже. Спортивные туфли, теннисные туфли, кеды – как только не называют подобную импортную обувь.

Дом в этом времени и месте – это служебная однушка на втором этаже практически новой кирпичной хрущевки. Квартира маленькая, но для холостяка вполне достаточная. Не будучи домовитым, хоть и рукастый Николай практически палец о палец не ударил ради какого-то там уюта. Краны не капают, мусор не скапливается, в окна не дует. А когда дует – надо просто взяться и заклеить рамы на зиму. Клейстер из муки сварить много ума не надо, от старых газет поля отрезать, чтоб получившимися полосками проклеить