1336 года он покинул Авиньон, чтобы посетить Марсель, где его личная галера готовилась к экспедиции. Здесь его развлекли шуточным сражением, во время которого корабли обстреливали друг друга апельсинами. Папа был более реалистичен. Решение, как он напомнил Филиппу VI позднее в том же году, было принято после очень тщательного обдумывания, и король должен принять его причины. У Бенедикта XII сложилось твердое мнение о Филиппе VI. Он считал, что французский король был взрослым ребенком[238].

* * *

Отмена крестового похода имела для Эдуарда III гораздо более серьезные последствия, чем ущемление его гордости или потерю мечты о бессмертной славе. Одним махом Папа лишил Эдуарда III его самого ценного дипломатического козыря, а именно: расплывчатого и, вероятно, нечестного обещания, что он примет в нем участие. В то же время французские ресурсы были высвобождены для агрессивных авантюр в других местах. По пути на север Филипп VI отпраздновал Пасху в Лионе, где его встретили представители шотландцев. Они сообщили ему, что перемирие в Шотландии продлится всего пять недель, до 5 мая 1336 года, и напомнили ему о его прежних обещаниях помощи. Филипп VI подтвердил их.

Предыдущей зимой французский королевский Совет разработал запасные планы для морской экспедиции в Шотландию летом 1336 года. Был назначен командующий, граф д'Э, и заготовлены некоторые припасы. Теперь эти планы корректировались, и принимались меры по их реализации. Они были задуманы в амбициозных масштабах. На 200 транспортных судах предполагалось разместить армию в 1.200 латников, 5.000 арбалетчиков и 20.000 пехотинцев. Этот огромный флот, вместе с шестьюдесятью рыбацкими кораблями с провизией и эскортом из тридцати военных галер, должен был отправиться из портов Нормандии и Фландрии к восточному побережью Шотландии, чтобы там вернуть Давиду II Брюсу его трон. Авторы плана хорошо понимали все трудности. Это была бы крупнейшая десантная операция со времен пятого крестового похода по захвату дельты Нила в 1218 году. Корабли было бы трудно найти в достаточном количестве, и им пришлось бы совершить несколько рейсов, чтобы доставить всю армию к месту назначения. Затраты были бы огромными. Но королевский Совет это не остановило[239].

Военно-морская история Франции была недолгой. До конца XIII века единственными значительными военно-морскими силами Франции были те, которые требовались для эпизодических крестоносных экспедиций в Средиземноморье. Как правило, они приобретались путем найма кораблей вместе с экипажами в Италии, в основном у Генуэзской республики, которая в то время была одной из главных морских держав западного Средиземноморья. Первая попытка построить мощный французский военный флот была предпринята только в 1284 году, когда Филипп III решил вторгнуться в Арагон и Каталонию. Для этого ему нужно было снабжать свою армию, расположенную к югу от Пиренеев, по морю перед лицом очень сильного флота Арагона и его сицилийских союзников. Он с бешеной скоростью приступил к строительству и закупке кораблей для своего флота, в конечном итоге достигшего размера в 100 галер и около 200 крупных транспортных судов. Многие из этих кораблей были построены в специально созданном королевском арсенале в Нарбоне. Предприятие обернулось катастрофой. В двух сражениях у средиземноморского побережья Испании новый французский флот был почти полностью уничтожен арагонцами. Впоследствии арсенал в Нарбоне был заброшен. Но идея постоянного королевского флота выжила. В 1293 году Филипп IV Красивый задумал построить атлантический флот для борьбы с Англией за контроль над Ла-Маншем и Бискайским заливом, ведущим в Гасконь. Самым важным решением Филиппа IV было строительство большого военно-морского арсенала Clos des Galées в квартале Ришбур в Руане у южного конца городского моста, единственного сооружения такого рода в Северной Европе. Главной целью арсенала было строительство, хранение и ремонт военных галер — судов, основные характеристики которых почти не изменились с классических времен до XVIII века: длинные, узкие, гребные корпуса с низким бортом, и одним ярусом из тридцати весел с каждой стороны и несущие команду из 180 гребцов, по три человека на каждом весле. Генуэзский проект галер, который переняли французы, также включал одну мачту с латинским парусом, который обеспечивал движение при попутном ветре. Арсенал не был заброшен, когда в 1303 году закончилась война Филиппа IV Красивого с Англией. Вместо этого он поддерживался в рабочем состоянии на протяжении всего правления его сыновей, а в периоды напряженности оживал, как это было во время войн в Гаскони и Фландрии в середине 1320-х годов. Королевские офицеры в Котантене снова стали требовать заготовок гектаров леса, а в Руан хлынули группы южан, говоривших на своем заумном диалекте. Экипажи, как и строители, как правило, были провансальцами или нарбонцами с генуэзскими офицерами, признанными экспертами в управлении боевыми галерами.

К этим традиционным военным кораблям в 1330-х годах добавились другие, специально спроектированные для плавания атлантических морях. Это были построенные из клинкера норманнские баланжье с довольно высоким бортом, длиной до 90 футов, приводимые в движение веслами и одним квадратным парусом, мало чем отличавшиеся от старых драккаров викингов IX и X веков. Они имели деревянные боевые башни на носу и корме, а также экипаж из 100–200 человек[240].

Большинство из тридцати военных кораблей, необходимых для шотландской экспедиции Филиппа VI, уже имелись в наличии, хотя и находились в разных местах. В Руане и Ла-Рошели имелось восемь больших недавно построенных галер и пять малых. Двенадцать больших галер находились в Средиземном море либо в Марселе, либо на последних стадиях строительства в Бокере на Роне. Все эти корабли, предназначавшиеся для крестоносного флота, теперь можно было использовать в Атлантике, и был отдан приказ перевести их в порты Ла-Манша[241].

Транспортные суда — более сложная проблема — можно было получить только путем реквизиции торговых судов. Французский торговый флот имел ряд преимуществ для этой цели. Он был большим. Значительная часть его судов была самого большого типа, с высоким бортом для ведения боевых действий в море и большим пространством палубы для перевозки людей и лошадей. Сравнение с английским торговым флотом провести трудно, но правдоподобное предположение, основанное на реквизированных торговых флотах начала Столетней войны, позволяет предположить, что, хотя количество торговых судов, имевшихся в распоряжении каждой из сторон, было примерно одинаковым, средний тоннаж реквизированных французских торговых судов был больше. Более того, французский торговый флот, в отличие от английского, был географически сконцентрирован. Он почти полностью черпался из портов Нормандии, Пикардии и Булони (Фландрия и Бретань, будучи автономными княжествами, не вносили никакого вклада). Некоторые из этих портов, в частности Кале, Булонь и Дьепп, имели давние пиратские традиции, которые оказались бесценными в военное время. Тем не менее, даже этот богатый запас судов был не в состоянии перевезти через Северное море армию численностью более 26.000 человек со снаряжением и лошадьми. Исследование