— Не хочешь пойти потусоваться в общий дом? — Предложил Дэнни, когда мы спускались по лестнице, и я пожал плечами.

— Думаю, да. — Там было много выпивки, которую я мог бы употребить, и я мог бы использовать ее, чтобы переждать конец того кайфа, который у меня был. В любом случае, это лучше, чем ночь в одиночестве в моей комнате. — Зови остальных, и давай устроим вечеринку. Если я собираюсь напиться, то лучше сделать это со вкусом.

Вариант номер два в моем стремлении избежать своего горя: напиться до беспамятства. Ну, кто я такой, чтобы отказываться от столь заманчивого предложения?

Сегодня все вернулось на круги своя. Во всяком случае, для Сэйнта. Кроме меня, предполагалось, что это будет день, который я проведу в «Applebees» с папой и Джесс, пока мы будем есть до тех пор, пока наши желудки чуть не лопнут, прежде чем персонал вынесет торт и начнет петь. В детстве это было одной из немногих констант в нашей жизни. Наши дни рождения. Независимо от того, где работал папа, в каждом штате были «Applebees». Даже если бы нам пришлось ехать четыре часа, чтобы добраться до него. И сегодня мне исполнилось восемнадцать. У меня не осталось семьи, чтобы разделить традицию, и не было шанса провести ее так, как я когда-то проводила.

В прошлом году папа взял выходной и отвез меня на целый день в «Six Flags», купив быстрые пропуска, чтобы мы могли не стоять в очередях и кататься на всех аттракционах парка. Мы поужинали в «Applebees» и не уходили до закрытия, погрузившись в воспоминания о прошлом. Если бы я знала, что это будет мой последний день рождения с отцом, я бы больше ценила каждое мгновение, точнее запомнила его. Воспоминания, которые у меня были, были обломаны, как поврежденный фарфор, с потертыми краями и отсутствующими кусочками. Его рубашка была синей или серой? Мы сначала прокатились на Бэтмене или на Супермене?

Сэйнт был спокоен во время прогулки, и я тоже. Только когда мы почти вернулись к Храму, он достал один из своих наушников и заговорил.

— Пора вернуться к правилам, Сирена, — твердо сказал он. — Расписание возобновится сегодня. Так что сегодня ты будешь спать у Монро.

Я удивленно моргнула.

— Ты уверен?

— Я достаточно здоров. Я больше не нуждаюсь в нежностях, — резко сказал он, затем схватил меня за руку и резко остановил.

Я нахмурилась, ожидая, что он продолжит, не в силах прочесть бурю в его глазах. Иногда я инстинктивно понимала, что ему нужно, в других случаях по его лицу вообще было невозможно что-либо прочесть.

— Я благодарен тебе за… — он замолчал, между его глазами образовалась складка, пока он пытался придумать, как закончить это предложение.

— Помощь? — Предложила я с ноткой веселья в голосе.

— Компанию, — решил он, очевидно, не в силах признаться, что ему что-то от меня было нужно.

— Всегда пожалуйста. — Я пожала плечами, собираясь уйти, но он потянул меня за руку, удерживая на месте, пока ветер бушевал вокруг нас на тропинке, сосны стонали, раскачиваясь.

— И мне очень понравилось твое общество, — продолжил он тоном джентльмена восемнадцатого века. Что было самым странным, потому что в этом был какой-то странный смысл. Он был таким правильным, но я до сих пор не уловила связи раньше. Хотя, думаю, его можно было бы отнести к демону, пожирающему души в теле мистера Дарси.

На моем сердце потеплело от его слов, и я высвободила свои пальцы из его, подходя ближе. Его глаза расширились, когда он попытался предугадать мой следующий шаг, но явно не смог. Я встала на цыпочки, обхватила его руками и нежно прижала к себе, стараясь не раздавить его больную руку или ребра. Его дыхание сбилось, и он напрягся в моих объятиях, как будто такое прикосновение было ему противно, или, может быть, просто чуждо. Но он снова удивил меня, когда обхватил меня здоровой рукой и прижал к себе. Ему больше не нужно было носить перевязь, но гипс все еще был на месте, прикрытый одной из его рубашек. Киан нарисовал большого, гротескного кальмара со щупальцами, сделанными из петухов, на гипсе, пока он спал однажды ночью, и ярость, которая пробудилась в Сэйнте с тех пор, почти не утихала. Блейку пришлось удерживать его, чтобы он не сорвал все это целиком, а я прикрыла его, чтобы его мозг не взорвался.

Я повернула лицо к Сэйнту, чтобы сказать, что мне тоже понравилось проводить с ним время — к моему огромному удивлению, — но в тот же момент он повернулся, и его губы коснулись уголка моего рта. Я удивленно отстранилась, в голове у меня все шло кругом.

Что за черт? Он что, только что пытался меня поцеловать?

Целовать меня, конечно же, не входило в намерения Сэйнта Мемфиса. Не так ли? Если бы это был кто-то другой, это было бы очевидно. Но он был загадкой, когда дело касалось близости. И он не целовал людей. Но, черт возьми, я хотела, чтобы он это сделал. Я хотела почувствовать на себе рот дьявола и узнать, похож ли он на вкус самого греха. Я не сомневалась в этом желании. Я просто позволила этому захлестнуть меня и взять верх.

Жар прилил к моим щекам, когда я неловко вернулась в его личное пространство, ища его губы, но он немедленно отступил, его глаза наполнились яростью.

— Сэйнт, — сказала я с придыханием, но он даже не взглянул на меня. Он сделал еще один шаг назад, оставляя в моей груди дыру от неприятия.

— Приготовь завтрак, — приказал он, возвращаясь к своему распорядку и своим долбаным правилам, чтобы избавить себя от этой неловкости.

— Сэйнт, — сказала я снова, на этот раз строго, но это явно был не лучший выбор, потому что, хотя он и посмотрел на меня, в его глазах была жесткая стена, а на губах — оскал.

— Правила возобновились, Чума, так что, если ты не хочешь быть наказанной, я предлагаю тебе убираться отсюда прямо сейчас.

Я уставилась на него, разинув рот от того, что он использовал это имя против меня. Я стиснула челюсти, и гнев зашипел под моей плотью.

— Меня это устраивает.

Я повернулась к нему спиной, заходя внутрь с яростным выражением лица.

— Привет, принцесса, как дела? — Монро пришел, пока нас не было, и сидел на диване в футбольных шортах и футболке,