Она отлетает назад. Валится навзничь и обрушивается на стол. Ноутбук ударяется об стену и разбивается.

– СВОЛОЧЬ! – вопит она.

Я бросаюсь вон из комнаты. К горлу подкатывает тошнота. Но я должна выбраться наружу. Скорее, скорее наружу. Пожалуйста, Рози, помоги мне. Вернись, пожалуйста, вернись.

Возле двери я оборачиваюсь. Кажется, ноутбук разбил Янне нос, потому что кровь так и хлещет из него, стекая по лицу и больничной одежде.

– А НУ ВЕРНИСЬ!

Разбежалась, психопатка чертова.

За сотую долю секунды мне удается открыть замок, я рывком распахиваю дверь, изо всех сил зову на помощь и бросаюсь вперед.

Но спотыкаюсь. Спотыкаюсь на ступеньке крохотного крылечка и беспомощно падаю на траву.

И следом над моей головой что-то взрывается.

Я вздрагиваю всем телом. По звуку похоже, словно кто-то выстрелил из пистолета.

Кажется, я теряю сознание.

Тело медленно обмякает.

Но прежде чем свет окончательно меркнет перед моими глазами, я успеваю заметить два стоящих передо мной начищенных мужских ботинка. Из коричневой кожи. Классика стиля.

Адам.

И вот снова рассвет, и над морем встает солнце.

Я сижу у воды. На скамье у причала. Гляжу на покачивающиеся яхты. Время только семь часов утра. Я единственная на всем острове, кто встал в такую рань. Во всяком случае, мне так кажется.

Ведь я уже почти поверила, что больше никогда не увижу солнца.

Потому что все висело на волоске. Но тут появился он.

Адам.

Он выстрелил Янне в ногу, и она упала.

Дальнейшее напоминало сон. Хотя я не была ранена, из медпункта в гавани явились медсестры и по просьбе Адама забрали меня. И сразу после этого над Буллхольменом застрекотали вертолеты. Они прилетели, чтобы забрать Янну.

И теперь она где-то в другом месте. Где, я не знаю. И, пожалуй, даже знать не хочу. Но она за решеткой.

И это единственное, что меня сейчас волнует.

* * *

– Кофе?

Рози неожиданно оказывается рядом со мной. В одной из своих разноцветных туник. Я киваю, и Рози усаживается рядом со мной на скамейку. Разливает кофе по двум кружкам и добавляет немного жирного молока. Протягивает одну кружку мне.

– Спасибо.

– Что тут скажешь, Силла.

Она вздыхает. Смотрит на море.

– Подумать только, если бы я не позвонила Адаму, как только вернулась домой. Если бы он не приехал. Я… я бы никогда не подумала…

– Я знаю, Рози. Я знаю.

Я кладу свою руку ей на колено. Она сверху кладет свою. Рози. Чудесная, славная Рози.

– Надеюсь, эта ужасная история подошла, наконец, к своему концу, – говорит она.

– Да, я тоже на это надеюсь.

– Как же все-таки это грустно. Невероятная, трагическая история. Ведь она была всего лишь маленьким ребенком.

– Знаю. Они все были всего лишь детьми. Но потом неожиданно перестали ими быть.

Рози кивает, и какое-то время мы сидим молча.

Утреннее солнце светит нам в глаза, а теплое море плещется у нас под ногами. Через несколько часов остров проснется. Туристы отправятся на пляжи, станут купаться и загорать. Все как обычно. Паром «Серебряная стрела» будет курсировать туда и обратно с приезжими гостями из Стокгольма. Тоже как обычно.

– Рози…

– Да?

– Почему ты мне соврала?

– То есть?

Я смотрю на нее. Вовсе не сердито – на это у меня сейчас нет сил. Я просто хочу знать.

– Ты соврала. Ты никогда не работала в рыбном отделе в магазине «ИКА» на Карлаплан. Я туда звонила.

Сначала она ошеломленно распахивает глаза, а потом прячет лицо в ладонях. Качая головой и фыркая от смеха.

– Ох, боже мой… прости, Силла. Какая же я идиотка.

– Я не понимаю.

– Ты права, мне не следовало тебе врать. Но почему я сделала это, я расскажу тебе в другой раз. Это Ингрид про меня наболтала, да?

Я киваю.

– Гм-м. Я должна была это предвидеть. Главная сплетница дачного поселка.

– Но чем ты тогда занималась? Прежде чем переехать сюда?

– Я работала в полиции.

Мне приходится сделать над собой усилие, чтобы не начать судорожно ловить ртом воздух. Вот эта кругленькая, в нелепо развевающейся тунике тетенька из Емтланда – полицейская?

– Ты сейчас пошутила?

– Вовсе нет. Я проработала в полиции двадцать лет. Как только мы с мужем переехали в Стокгольм, я начала изучать криминалистику. Мне всегда хотелось этим заниматься, но я не верила, что у меня получится. А потом я вдруг поступила в полицейскую школу. Можешь себе представить? Мне к тому времени было уже за тридцать.

Она хихикает себе под нос. Я делаю глоток кофе. Моя соседка действительно готовит самый вкусный кофе на свете.

– Но потом случилось много нехороших вещей. Таких, о которых я сейчас старюсь не вспоминать. Когда-нибудь я расскажу тебе о них за бутылкой вина. Но факт тот, что мне пришлось исчезнуть на какое-то время. В итоге я приняла решение досрочно уйти на пенсию и купила себе здесь участок.

– А всем говорила, что работала в «ИКА»?

– Не всем, а лишь некоторым. Но вначале я предпочитала держаться от всех подальше. Я хотела сосредоточиться только на своих растениях. Мечтала выращивать овощи и не думать ни о чем плохом. Приходить в себя от жизни, которая состояла только из трудностей и бедствий. Мне нужно было начать все сначала. Я давным-давно оставила ту жизнь позади.

– Как-то слабо в это верится…

Она смеется, и я присоединяюсь к ней.

– Да, от любопытства просто так не избавишься. Но вот что я хочу тебе сказать – ты одна из очень немногих, кого я встречала, кто был бы на моем уровне.

– Спасибо. – Я искренне тронута.

– Но теперь нам, пожалуй, пора немного отдохнуть от расследований, и тебе, и мне.

Она улыбается. И заново наполняет наши кружки кофе.

– Да, – соглашаюсь я. – Но знаешь, Рози, я тоже должна кое в чем тебе признаться.

Она с любопытством смотрит на меня. Дует на дымящуюся кружку с кофе.

– Ведь я тебе тоже соврала.

Она удивленно приподнимает брови.

– Вот как?

– М-м. Я и Адам… мы…

Но я не успеваю договорить, как Рози разражается своим хриплым смехом уроженки севера. Я в изумлении гляжу на нее, а она закатывает глаза.