litbaza книги онлайнРазная литератураПродолжение «Тысячи и одной ночи» - Жак Казот

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 340
Перейти на страницу:
меня, но так, чтоб жена меня не узнала и я сам себя не узнал. Измени меня лучше, чем ты изменил нашу ослицу, потому что ей до сих пор иногда достается.

Харуну ар-Рашиду и его придворным с большим трудом удавалось не рассмеяться, однако халиф сдержался и приказал стражнику проводить Гзайлуна туда, где ему помогут тут же перемениться. Хорошо, что дурак стоял за загородкой, не то он бросился бы целовать ноги халифу и наверняка раздавил бы его в своих объятьях.

Евнухи увели Гзайлуна и сначала усадили за стол. Принесли еду. Все кушанья были дураку незнакомы, но, как всё новое, этим они ему нравились и казались очень вкусными. Он ел с удвоенным рвением, ибо утвердился в мысли, что человек может измениться только благодаря пище, раз даже Бог в своем дворце прибегает к этому способу.

Ему подали вино. Дурак не знал, что это такое, но пил с удовольствием. Однако в его чашу подмешали сильный сонный порошок, и вскоре он подействовал: не успев выйти из-за стола, Гзайлун заснул глубоким сном.

Рабы только этого и дожидались. Они вымыли Гзайлуна, вычистили, а потом обрили с головы до ног. Позвали из сераля рабыню, мастерицу по изготовлению румян, помады и всего, что касается красоты: она могла и мертвого сделать как живого. Гзайлун вышел из ее рук свежим, словно роза. Белокурый, слегка завитый парик сменил его жесткую и курчавую светло-каштановую шевелюру, а на месте выщипанных бровей изогнулись прекрасные дуги того же цвета, что и волосы. Туловище заключили в небесно-голубой корсаж с глубоким вырезом, который оставлял на виду шею и грудь. Искусно нанесенными жилками подчеркнули белизну кожи. Живот украсили солнцем из драгоценных каменьев, и с его адамантами счастливо сочетались жемчужные бусы на груди, которая выглядела очень привлекательно. На ноги надели необычайно богатые полусапожки. Тело опоясали великолепным шарфом, а плечи окутали газовой шалью с серебряными нитями на изящной рубиновой пряжке. Хотели приделать крылья, но побоялись, что они станут сковывать движения, и это испортит общее впечатление.

Когда старая рабыня закончила превращение толстого и неуклюжего Гзайлуна в ангела, его перенесли в роскошную залу и уложили на софу под балдахином. Отражение новорожденного ангела повторялось и множилось в четырех больших зеркалах, что висели с разных сторон: именно там и в таком виде мужу Уатбы предстояло проснуться.

Во дворце тем временем готовились к Дню цветов[30], и халифу пришла в голову мысль, что преображение Гзайлуна послужит общему увеселению и украсит праздник.

Евнухи глаз не спускали со спящего, дабы не пропустить первых признаков его пробуждения и подать знак музыкантам, которые расположились на скрытом за газовыми занавесями балконе. Там же устроился халиф, желая получить от зрелища наслаждение, коему музыка должна была поспособствовать.

Наступила ночь, а муж Уатбы всё еще спал: средствам, к которым прибегли, дабы его усыпить, помогало его здоровое естество. Наконец он зашевелился и потянулся. Музыка заиграла сначала совсем тихо, но затем вступили трубы и рожки, и громкая задорная мелодия разбудила преображенного Гзайлуна.

Двести факелов освещали помещение, в котором он находился. Дурак посмотрел перед собой и увидел в зеркале ангела. Затем обернулся: зеркало, которое стояло позади софы, показало ему другого ангела. Посмотрел направо, налево — опять ангелы. И тут он догадался взглянуть на собственные руки, ноги, тело. Ослепленный своей красотой, счастливец с нечленораздельными криками обежал всю залу, останавливаясь перед каждым зеркалом и чуть ли не тыкаясь в них носом. Ему казалось, что ангелы подходят к нему и целуют.

— О! О! — восклицал изумленный Гзайлун, не в силах вымолвить ни слова.

Но вот он немного успокоился и сказал:

— Я всё это хорошо вижу, но где я? Что со мною сталось? О Гзайлун, Гзайлун! Приди, посмотри на это, расскажи обо всем моей жене! — Он опять приблизился к зеркалу. — Скажите мне, прекрасные создания, где бедный муж Уатбы? Послушайте, при всей моей красоте я заплачу, если не увижу этого милого бедняги.

— Не ищи того Гзайлуна, которого ты знал и которого била жена, — раздался мягкий и звучный голос с балкона. — Ты и есть Гзайлун. Ты просил перемениться, и твое желание исполнилось.

— А кто эти прекрасные юноши, что стоят вокруг и идут мне навстречу, когда я приближаюсь к ним, целуют меня и касаются холодными носами? Почему я не слышу их голосов?

— Это твои отражения в зеркалах. Ты что, никогда не видел себя в зеркале?

— Видел, видел! Но там было только одно изображение, а здесь их очень много, и некоторые стоят ко мне спиной!

— Всё это ты и только ты.

— Ну, ладно. Тогда ты, что говоришь со мною, скажи Богу, столь щедро одарившему меня этими портретами, чтобы Он позволил мне подарить их моей жене.

— Ты хочешь вернуться к жене, которая тебя бьет?

— Да, потому что она больше меня не тронет, ведь я изменился.

— Гзайлун, неужели ты не хочешь остаться здесь, у Бога?

— Хочу. Но я хочу быть и рядом с моей Уатбой. У нас есть ребенок, и она ждет еще одного. А сюда я буду приходить пять раз на дню и молиться.

Халифа забавлял этот разговор, но пора было разделить удовольствие с женами и гостями, приглашенными на День цветов.

К Гзайлуну явились прислужники и предупредили, что его ждут в царском саду. Дурак попрощался со всеми своими отражениями, которые в свою очередь сделали то же самое, и, поскольку он привык повиноваться, последовал за теми, кто его позвал.

Праздник, свидетелем которого стал Гзайлун, привел его в восторг: под каждым цветком стояло зеркало, и он видел, что ангелы, с которыми он расстался в зале, следуют за ним по пятам. Четыре тысячи факелов, стоявших прямо на земле, освещали это чудо, и десять тысяч разноцветных ламп украшали стены дворца.

Гзайлун подумал, что очутился в раю.

— Нет, — сказал ему один из сопровождавших его евнухов. — Это не совсем так. Не хочу тебя обманывать, здесь только земной рай, ты в гостях у наместника Божьего. Сейчас мы отведем тебя к нему.

Слова «наместник Божий» в голове у Гзайлуна не укладывались, так как, согласно его вере, на свете существует только один Бог. Однако не успел он вступить в спор, как увидел роскошный шатер, а в нем халифа во всем его царском великолепии и в окружении красавиц гарема.

— О! Сколько отражений! — вскричал Гзайлун.

Женщины

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 340
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?