– То есть без обид? – уточнил у него Паша.

– Точно без обид, – ответила Света, глядя через плечо Льва в экранчик фотоаппарата, – у него на фотографиях все видно!

* * *

Полина нашла Захара на улице. Он стоял, слившись со стеной и, казалось, не дышал.

– Танцевать будем? – спросила она.

– Прошли в финал? – уточнил Захар.

Полина кивнула.

– Там все наши пришли, – сказала она. – Наш финал тоже Егоров судить будет. Мне по блату сказали.

Захар не среагировал. Он смотрел на партнершу. Вблизи да при солнечном свете ее макияж казался безумным. Огромные ресницы, черные глаза, нарисованные от носа до виска, ненормально яркие и блестящие губы. Встретил бы такую в городе – испугался бы. А на конкурсах как-то привык…

– Разминаться пойдем? – спросила Полина. – Кстати, у нас открытый финал. Персональный пасодобль. Я хотела сейчас переодеться, но раз так, оставлю новое платье для него. Заодно обкатаю. Оно алое, я всегда мечтала. Для пасодобля идеально.

– Отлично, – сказал Захар и не тронулся с места.

Полина тихонько тронула его за плечо, ей очень хотелось спросить, что она может сделать, чтоб Захар не психовал, но она не находила слов.

Захар с удовольствием бы обнял партнершу, чтоб она опять, как после румбы, уткнулась ему в плечо. Но этот чертов макияж трогать нельзя…

– Нет, ничего, – сказал Захар, – просто побудь…

И Полина прислонилось к стенке рядом с партнером.

Захар закрыл глаза. И она закрыла.

Захар думал о Стефе – как он ее запер тогда в погребе. И о тете Карине. Она ведь все знала… но отцу ничего не сказала. Даже ему ничего не сказала. И он никому ничего не сказал…

И что такого? Ничего. Полная фигня, наплевать и забыть.

Вот только он почему-то сейчас думает не о финале, не о том, что нужно выложиться, – а о Стефе и погребе.

– Ладно, – сказал Захар, оттолкнувшись от стены, – пошли.

* * *

Пары, вышедшие на паркет, встречали бурными овациями. Их финал был сегодня последним.

Когда Захар отправился к ведущему, Полина машинально пошла за ним, за партнером.

Когда он попросил у ведущего микрофон, она все еще ничего не понимая, сделала небольшой шаг назад.

«Неужели снимется с соревнований?» – пронеслось у нее в голове.

Ведущий смотрел напряженно. Внезапно зале наступила гробовая тишина, Захар явно недооценил известность скандала, в который был втянут. Полина неожиданно для себя самой подошла к Захару и взяла его за руку.

По периметру паркета переливалось разноцветное блестящее море – тут скопились танцоры, все, кто танцевал сегодня в финалах и теперь ждут награждения. Захар видел их глаза. Все смотрели на него. Глаз тех, кто сидит на трибунах, было не видно. Там родители, друзья, просто болельщики…

– Я хочу сказать спасибо своему тренеру, – сказал Захар. – То, что мы танцуем в этом финале – заслуга Максима Геннадьевича Егорова. Я хочу извиниться перед ним. За все. Публично. Потому что все, что писали в интернете и газеты – это все вранье. Он лучший тренер. Всё.

Захар вернул ведущему микрофон, обнаружил у себя в руке руку Полины и отправил ее в поклон. Полина отработала. Зал зааплодировал.

– У нас открытый финал, – сообщил залу обалдевший ведущий, он не знал, как реагировать и предпочел сделать вид, что ничего не произошло. – Первые три танца все пары танцуют как обычно, потом каждая пара станцует пасодобль отдельно, потом все пары танцуют пасодобль вместе, и завершит наш сегодняшний день джайв, который и определит чемпиона… А пока первый танец финала – самба!

Заиграла музыка. Захару держал Полину за руку, и ему было так легко, что казалось, он будет танцевать, не касаясь ногами паркета.

* * *

– У нас почти десять минут передых, – сказала Полина, – мы танцуем четвертые. Я переоденусь!

На пасодобль выходила первая пара финалистов, остальные вывалились за паркет и пытались продышаться после самбы, ча-ча-ча и румбы.

Захар загородил собой партнершу, которая, привычно, не стесняясь окружающих, скинула одно платье и мгновенно натянула новое – еще не опробованное на конкурсах. Шикарный подарок папы по случаю возвращения в бальные танцы.

Полину с Захаром окружили. Стефа протягивала Захару бутылку воды, сестра обмахивала Полину полотенцем, Лев, естественно, все фотографировал. Паша сказал:

– Ну вы крутые ваще!

А Федор с Леной просто улыбались. Все знали, что хвалить рано. Позади всего лишь половина финала.

Захар, тяжело дыша, прошелся в коридор, поближе к открытому окну.

– Да все это пиар, – услышал он у себя за спиной, – их надо дисквалифицировать! Конечно, Егоров ему сейчас все первые места поставит!

– Да он ему сам и заплатил! – послышался другой голос. – Что ты думаешь, мальчик в пятнадцать лет сам сообразит такое сказать? В жизни не поверю!

Захар остановился и оглянулся. Две неизвестные ему женщины опустили глаза и быстро шмыгнули за спины других зрителей.

Захар развернулся и вернулся к своим. Ему казалось, что он владеет лицом и вообще сохраняет непринужденный вид.

– Что? – спросила Полина.

– Ничего, – сказал Захар.

Она выдернула его из круга своих, оттащила на два шага в сторону.

– Соберись, там уже вторая пара готовится, я же вижу, тебе что-то сказали! – быстро проговорила Полина. – Не поддавайся!

Захар мотнул головой.

– Ты танцевать сможешь? – зло спросила Полина. – Слушай, мы столько тренировались, мы дошли до финала, я платье новое сшила, ты сказал, что хотел, в конце концов, неужели это было зря?

– Да, зря! – закричал Захар. – Они считают, что Егоров мне заплатил! Что бы я ни сделал, все зря, понимаешь? Я ничего исправить не могу!

К Захару подошел отец.

– Не кричи, все не зря, – сказал он. – Так не бывает, чтобы человек не совершал ошибок вообще. Все мы косячим, но мы же живем после этого. Вот и я твоей маме жизнь испоганил…

– Да она сама себе жизнь испоганила, – огрызнулся Захар. – Она за тебя замуж не под наркозом выходила!

Отец промолчал.

– Вторые дотанцовывают, – тихо сказала Полина.

– Да ты вообще мужик! – сказал отец. – Публично извинился. Я б в твоем возрасте точно так не смог. Да я и сейчас, наверное, не смогу…

– Третья пара пошла, – тихо сказала Полина.

Захар закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Кто-то подергал его за рукав.

– Смотри, – сказала Света, – тебе это поможет.

– Что это? Зачем? – Захар попытался отпихнуть фотоаппарат Льва.