Однако подружиться с этим вождем краснокожих оказалось решительно невозможно. За завтраком мальчишка плевался вишневыми косточками через картонную трубку, пару раз угодил Лике в тарелку, вызвав лишь добродушное ворчание любящего отца. Затем пробрался к ней в комнату, выкрал из шкафа туфли и выкрасил их ядовито-желтой краской. На предложение Лики поиграть отозвался:

— Давай! Чур ты будешь уродливая ведьма! Ты на нее похожа.

И, в конце концов, когда Лика шла вдоль бортика бассейна, с разбегу плюхнулся в воду, окатив ее с ног до головы фонтаном брызг.

Ни о каких неспешных откровенных беседах с Андреем речь уже не шла. Безумный папаша ни на шаг не отходил от своего отпрыска, восторгаясь каждой его шалостью. Лика терпеливо ждала, когда нянька поведет маленького разбойника заниматься, думала, хотя бы тогда им удастся провести наедине пару часов. Но не тут-то было. Артур, ревниво покосившись на нее, заявил, что не пойдет заниматься без папы, хочет ему продемонстрировать, как он научился читать. И Андрей беспомощно развел руками:

— Что ж, придется пойти. Ты не заскучаешь? — обратился он к Лике.

— Ну что ты! — ядовито отозвалась она. — Пришли ко мне двух обнаженных мулатов, и можешь проваливать на все четыре стороны.

Однако, как оказалось, в этом гиблом месте Андрей утратил не только здравый смысл, но и чувство юмора. Он криво усмехнулся, не нашелся что ответить и потащился в дом вслед за довольным пакостником. И вот уже почти два часа она лежала тут у бассейна одна, больше не грезя о романтических прогулках под луной по флоридским пляжам, но надеясь, по крайней мере, что за два дня не свалится здесь с нервным срывом.

Два часа, проведенные в тишине, под солнцем, прохладный душ и выпитый у бассейна бокал мохито почти вернули ей благодушие. К обеду Лика спустилась в длинном невесомом сарафане, поймала скользнувший по ее обнаженным опаленным солнцем плечам взгляд Андрея и не смогла сдержать довольную улыбку. Что ж, может быть, все еще не так плохо. И, будто услышав ее мысли, на веранду, где был накрыт к обеду стол, словно черт из табакерки, выскочил Артур. Умытый и облаченный в чистое, мальчик уже не казался таким чудовищем. Обыкновенный избалованный ребенок пяти с гаком лет. Лика улыбнулась и ему, спросила:

— Как позанимался?

— Не твое дело! — буркнул мальчишка, влезая на стул.

— Артур, ну как ты разговариваешь с гостьей? — повысил наконец голос Андрей.

— Она мне не гостья. Я ее не звал, — огрызнулся мальчишка, цапнул с блюда куриную ногу и принялся есть ее, пачкая лицо и футболку капающим жиром.

— Извини, я… — обратился к Лике Андрей.

И та, гордясь своей выдержкой, бросила примирительно:

— Не обращай внимания. Он просто шутит.

— Ты обещала рассказать мне подробнее про свой проект, — попытался замять неловкость Андрей. — Что там за история с нелегалами?

— Тебе правда интересно? — обрадовалась Лика. — Вообще изначально идея была не моя, а моего… знакомого американского журналиста Пирса Джонсона. Но теперь, когда я столько сил вложила в эту работу, мне уже кажется, что это дело моей жизни, извини за высокопарность.

Она принялась увлеченно рассказывать о материалах, которые удалось собрать, о том, что еще запланировано, и как проект будет выглядеть по завершении. Андрей заинтересованно слушал ее, задавал вопросы. Мальчишка же явно страдал оттого, что всеобщее внимание не было сосредоточено на нем. Он угрюмо возил ложкой по тарелке, катал шарики из хлебного мякиша, зевал и всячески выказывал свое недовольство. Андрей, однако, впервые за этот день решил уделить часть своего внимания Лике и на обиженное пыхтение сына не обращал внимания.

Салли внесла блюдо с покрытым шоколадной глазурью тортом.

— Ты не разрежешь? — с улыбкой попросил Лику Андрей.

Она встала, неуверенно взялась за нож. Удивительно, на какое-то мгновение ей показалось, что здесь, с ней за столом, ее муж и сын. Что это обычный для них субботний семейный обед. Сейчас она разрежет торт, разложит куски по тарелкам. Они вместе выпьют чаю, а потом пойдут прогуляться к морю…

Первый кусок торта она протянула Артуру. Мальчишка принял из ее рук тарелку, затем молниеносным движением влез в нежную темно-коричневую глазурь всей пятерней и, быстро выскочив из-за стола, изо всех сил шлепнул рукой Лику по спине. Она вскрикнула от неожиданности. На светлом платье остался жирный коричневый пятипалый след. Мальчишка закатился от хохота.

— Нет, это ни в какие ворота не лезет, — вышел наконец из себя Андрей. — Сейчас же иди в свою комнату.

— Папа, ты что? — испуганно заморгал глазами Артур.

— Дэззи! — громогласно позвал Андрей.

Пыхтя и отдуваясь, прибежала толстая негритянка.

— Заберите этого паразита. И чтоб я его не видел до завтрашнего утра!

Мальчик немедленно заревел, словно Дэззи нажала на нем какую-то невидимую кнопку. Нянька подхватила его на руки и потащила из комнаты, он же яростно отбивался и орал, путая русские и английские слова:

— Не хочу, не хочу ведьму! Пусть она уйдет! Она злая…

Наконец крики стали тише, должно быть, Артура водворили в детскую и захлопнули дверь. Лика подошла к зеркалу, посмотрела через плечо на испорченное платье. Интересно все-таки, за что мальчишка так на нее ополчился? Или дело не в ней самой, а в том, что слишком уж часто появляются в уютном белом домике разнообразные «злые ведьмы»?

— Черт, извини, пожалуйста! — смущенно потупился Андрей. — Я мало времени провожу с сыном и не успеваю как следует заняться его воспитанием. Ты, наверно, готова его убить…

— Ну зачем же убивать? Лучше выпороть хорошенько, — засмеялась Лика.

— Не произноси этого слова вслух в этой стране! — с притворным ужасом замахал руками Андрей. — Иначе за тебя возьмутся социальные службы!

— Признают меня маньяком и монстром и запретят приближаться к твоему дому, — подхватила Лика. — Ладно, Андрей, я пойду переоденусь. Сохрани для меня кусочек торта.

Когда она снова спустилась на террасу, уже темнело. Налетевший с моря легкий прохладный бриз шелестел в тяжелых пальмовых листьях, теребил ветки акаций. По расстилавшемуся далеко внизу серебристому океану плавно катились волны. Небо, окрашенное розовым и сиреневым, словно выгнулось, распласталось над темной поверхностью залива. Андрей стоял спиной к ней, облокотившись на перила. Светлая футболка, обтягивающая крепкие плечи, покрытая темным загаром сильная шея, выгоревшие волосы.

Лика чуть помедлила на ступеньках, чувствуя, как замирает и ухает в груди сердце, бесшумно спустилась, подошла ближе и положила ладонь на его широкую спину. Он обернулся, глаза в свете заката отливали сиреневым.

Лика, оттолкнувшись ладонями, подтянулась, присела на широкую балюстраду, откинула голову.

— Тебе нравится здесь? — спросил Андрей.