– О ребенке?

– О том, что Светлана не ее дочь?

– Ничего подобного я не знал.

– Тогда с какой стати заплатил своему приятелю из автосервиса? – насмешливо спросил Димка. Глаза Карташова нервно забегали. – Видишь, как оно бывает: сначала ты кого-то шантажируешь, потом шантажируют тебя.

– Не знаю, что он выдумал…

– Да бросьте вы, ничего он не выдумал, – вздохнула я, устраиваясь на шатком стуле. – Вы рассчитывали, что безнаказанно сможете вымогать деньги у настоящей матери, и вдруг позвонила Ольга, насмерть перепуганная. Объявился давний знакомый, и привело его к ней желание разобраться в одном малоприятном деле. Человеком она его считала опасным и имела к тому основания. Вы попытались ее успокоить, заверили, что к шантажу не причастны, и она вам, возможно, поверила. Но сомнения у нее остались, и утром она вновь позвонила вам, а потом приехала сюда с намерением с вами встретиться. Вы убили Ольгу, убедившись, что ваши доводы на нее впечатления не произвели. Судя по тому, как ловко вы позаимствовали машину из автосервиса, к убийству готовились, все тщательно продумав. То, что вы шантажировали мать девочки за ее спиной, Ольгу возмутило, и чем больше вы оправдывались, тем меньше она вам верила. Вот вы и решили ее убить. Из-за денег. Боялись, что Ольга сообщит ваше имя. Разумеется, не милицию боялись, а вот этого молодого человека, потому что Ольга смогла вас убедить: он вполне способен избавиться от источника неприятностей раз и навсегда. Кстати, угроза еще не миновала, так что вам стоит подумать: чистосердечно во всем признаться или…

– Или оказаться на кладбище, – подсказал Димка.

– Не смейте мне угрожать, – запальчиво крикнул Карташов, но это была последняя попытка все отрицать. Он бессильно откинулся на спинку стула, плечи опущены, взгляд отсутствующий. Он словно разваливался на глазах, как механизм, лишенный важной, все скрепляющей детали. Зрелище было неприятным, и я поспешно отвела взгляд. – Она сама мне рассказала, – произнес Карташов. – Сама. А потом испугалась и просила обо всем забыть. Я и забыл… на время. А потом… безденежье осточертело, – хмыкнул он. – Бьешься, бьешься как рыба об лед… у других богатые папочки, а у таких, как я… так и сдохнешь в этой дыре. Вот я и подумал… я просто хотел купить приличную машину, понимаете?

– Чего ж не купил? – хмыкнул Димка. – Аппетиты возросли?

– У них денег до черта, не обеднели бы, – зло сказал Карташов. – В милицию они бы не побежали.

– Но обязательно поговорили бы с Ольгой. Это вы должны были понимать, – заметила я.

– Ну, поговорили бы, и что? Мне рассказала, могла еще кому-то рассказать. Я был уверен: если правильно ее настроить, она сама мне поможет. Влюбленные бабы дуры. А когда она позвонила… у нее язык заплетался от страха. Сказала, что этот тип бандит и он ей угрожал. В конце концов она бы проболталась обо мне. Я не хотел ее убивать, нет… собирался поговорить, успокоить. А когда в автосервис приехал, сам собой возник план.

– И от Ольги избавиться, и впредь доить настоящую мамашу? – хмыкнул Димка.

– Ольга ждала, когда закончится ваша встреча с клиентами, – подсказала я.

– Да. Ждала. Я забежал домой, оставил свет включенным, какое-никакое, а алиби. До автосервиса от моего дома по прямой всего пятнадцать минут пешком, сторожа на месте не было, убрел куда-то, и офис открыт. Все как нарочно… Я подумал, это судьба. Взял машину. Когда Ольге звонил в последний раз, сказал, что буду ждать ее возле церкви за торговым центром, там по вечерам ни души. Объяснил, что машину взял у приятеля, потому что своя в ремонте. И повез ее в поселок. Поговорить можно и по дороге.

Он рассказывал, постепенно успокаиваясь, подробно и даже охотно, словно речь шла не об убийстве женщины, которая была его любовницей, а о том, как он провел вечер с друзьями. Закончив свой рассказ, вздохнул, вроде бы с облегчением, и перевел взгляд на меня.

– Ольгина сестра знала о шантаже? – задала я вопрос.

Карташов вроде бы удивился.

– Сестра? – Тут он, должно быть, вспомнил, что случилось с Милкой, и возмутился: – Да вы что, спятили? Я к ее смерти никакого отношения не имею. Откуда ей было знать? Да если бы вдруг узнала, ее-то мне с какой стати бояться? Сами подумайте?

Выходит, Ольга погибла потому, что считала Димку опасным и смогла убедить в этом Карташова. «Ломакин может гордиться своей репутацией», – с невеселой усмешкой подумала я. Он и гордился.

– Вот видишь, покаялся, и самому легче стало, – сказал Димка и потянул меня за руку. – Пошли.

– Куда вы? – растерянно пробормотал Карташов.

– За кудыкину гору. А ты подумай, что дальше делать, хорошо подумай.

Тут я здраво рассудила, что наш недолгий союз с Димкой подошел к концу. Вряд ли Ломакин захочет, чтобы Карташов отправился к следователю каяться в содеянном. Он заинтересован в том, чтобы вся эта история не выплыла наружу, разумеется, если намеревался помочь Марине. Надумай адвокат сбежать, Димке это только на руку.

– Отправляйтесь без меня, – сказала я, когда мы покинули контору. – Загляну к родственникам.

– Какие, к черту, родственники? – удивился Димка.

– Ну, значит, погуляю немного.

– Карташова будешь сторожить? Хорошо, покараулим вместе, пока твой мент не соизволит появиться.

– Марина вряд ли скажет тебе спасибо, – заподозрив подвох, произнесла я.

– А мне ее благодарность по барабану. Бабы, для которой деньги дороже собственного ребенка, у меня добрых чувств не вызывают.

– Это ведь и твой ребенок, – напомнила я.

Димка пожал плечами.

– Не жди, что я брошусь удочерять девчонку. В конце концов, у нее бабка есть… А там посмотрим.

Еще час мы болтались под окнами конторы. Карташов не показывался. Может, бежать у него просто не было сил, а может, настораживало наше присутствие. Наконец подъехал Витька в компании грузного усатого дядьки. Они вместе вошли в адвокатскую контору, не обратив внимания на припаркованный джип. «Мерседес» заблаговременно перегнали в соседний переулок, в нем я и ожидала развития событий, так что я Витьку видела, а он меня нет.

Забегая вперед, скажу, что на третий день он мне все-таки позвонил, чтобы сообщить: следствие закончено, убийца найден, покаялся и готов понести заслуженное наказание.

Когда за Витькой с усатым закрылась дверь, Ломакин устроился рядом со мной и сказал с усмешкой:

– Теперь ты довольна?

– Не особенно. Но ты здесь ни при чем. Поехали домой.

– Все, что угодно, спасительница.

По дороге Димка пробовал меня разговорить, но я все больше смотрела в окно и отмалчивалась. Убийца Ольги найден, но оставалось загадкой, кто и за что убил Милку. Я-то была уверена: убийства сестер связаны. И вот опять нахожусь в исходной точке. Никаких идей. Оставалось вернуться к первоначальной версии заговора против Берсеньева, но и здесь все виделось смутно. Может, и были у Милки компрометирующие бумаги, вот только где их искать?