– Маша ушла от Гурова и подала на развод, – выдал Стас.

– Ну и слава… – начал Орлов, но Крячко перебил его самым язвительным тоном:

– Ты только при Леве это не скажи! Я помоложе тебя, убежать успел, а вот тебе такие нагрузки уже не под силу.

И далее последовал вольный пересказ того, что говорил Гуров, сопровождаемый взрыдами и придыханиями. Петр молча выслушал его и спросил:

– Ты что, действительно Машу проституткой назвал? Только не ври, прошу! Нам же теперь вместе эту кашу расхлебывать.

– Ну, не впрямую, а дал понять…

– Значит, назвал, – вздохнул Орлов. – Знаешь, Стас, мы с тобой зарвались. Мы Левку, конечно, любим и переживаем за него. Друг он нам верный, десятилетиями проверенный. Но если бы он при мне мою жену дурой назвал, я бы ему без малейших колебаний в морду заехал. И он бы меня понял, потому что есть черта, которую переступать нельзя. А мы с тобой эту черту уже давно далеко позади себя оставили и теперь в чужой семье, как у себя дома, хозяйничаем. Жаль, что Левка так поздно спохватился, надо было раньше нас на место поставить. А теперь нам предстоит спасать то, что еще можно спасти. Иди одевайся, к Маше поедем.

– Не-е‑е, – помотал головой Крячко, – я в кабинет не вернусь. И к Маше не поеду. Она в меня тогда так бутылкой запустила, что, не пригнись я, черепно-мозговая обеспечена. А потом еще и с ножом на меня бросилась.

– Так заслужил, – развел руками Петр.

– Давай сначала по телефону выясним, где она, – предложил Стас. – Чего зря ездить?

Предложение было разумным, но нужного результата не дало: в театре сказали, что Строева написала заявление на отпуск за свой счет как раз с сегодняшнего дня, но принесла его не сама, а передала через адвоката Любимова. Домашний телефон Марии не отвечал, сотовый тоже.

– Знаешь, Петр, давай так поступим, – предложил Крячко. – Раз Мария в отпуске, то в театре не появится. Номер сотового она могла сменить, а вот домашний как был, так и остался. Будем периодически звонить на него, а я завтра перед работой съезжу и поговорю с соседями и с участковым, чтобы он нам просемафорил, как только она дома появится. Тогда и поедем.

– Страшно? – насмешливо спросил его Орлов.

– Ты бы ее в тот момент видел, – выразительно ответил Стас.

– За все в жизни надо платить! Ты удовольствие справил? Повозил ее мордой по столу? Теперь ее очередь! – усмехнулся Петр. – Ну что, рискнешь в кабинет вернуться?

– Я сначала пойду пообедаю. Хоть умру сытым, – с самым страдальческим видом проговорил Крячко.

Стас, не торопясь, пообедал, потом пошатался по Главку, заглядывая то в один кабинет, то в другой, покурил с другими офицерами на лестничной площадке, но… Как ни крути, а в кабинет возвращаться все равно пришлось бы, хотя бы за курткой и борсеткой, в которой лежали ключи от машины, так что, собравшись с духом, он направился к себе, но… дверь кабинета оказалась запертой! Не без опаски отперев ее, Крячко заглянул внутрь – Гурова там не было, его куртки и борсетки тоже. Машина на стоянке отсутствовала. В связи с напрочь испортившимися между ними отношениями ждать трогательную записку с указанием, куда именно ушел Лев, не приходилось. Секретарша Орлова тоже была не в курсе. Домашний телефон не отвечал, а сотовый был отключен.

– И что прикажешь думать? – озадаченно спросил Петр у Крячко.

– Стреляться, не набив нам морды, он не будет, – поразмыслив, выдал Стас. – А вот нажраться – запросто. Такое уже было.

– Что ты предлагаешь?

– Пошли ему эсэмэску со своего телефона: «Лева, срочно позвони». Пусть не сразу, но он ответит – вдруг это по работе?

Так они и сделали, а потом сидели, пригорюнившись, и прикидывали, как будут выкручиваться из этого положения, но, так ни до чего не додумавшись, разъехались по домам.

Оба прожили со своими женами не один десяток лет, оба были ими изучены досконально, поэтому понять, что мужики во что-то вляпались, женщинам было нетрудно, а уж вытянуть из них, что именно они натворили, еще проще. Реакция была бурной – а еще говорят, что нет женской солидарности! Жена Орлова так шваркнула на стол кастрюлю с только что закипевшим борщом, что половина содержимого выплеснулась на живот генерала, который взвыл от боли, но сочувствия у его супруги это не вызвало. Глядя на то, как он мечется по кухне, стаскивая через голову мокрую и огненно-горячую футболку, а потом над раковиной охлаждает обожженную кожу холодной водой, она сочным и красочным языком объясняла ему, кто он такой и что она о нем думает, да еще и половником не раз «приласкала».

Жена Крячко была дамой более эмоциональной. Тем, что ее Стасик работает с мужем самой Марии Строевой, она страшно гордилась и постоянно рассказывала соседкам и приятельницам, что знаменитая артистка частенько приезжает с мужем к ним на дачу. Ухваты нынче не в ходу, поэтому она вооружилась скалкой и с криком: «Гада ползучая! Да как ты посмел такое ляпнуть!» – гоняла мужа по квартире, пока он не ухитрился запереться в ванной – дело привычное, один раз он там уже отсиживался, правда, тогда не по своей воле. Большого урона она мужу не нанесла, но несколько раз очень чувствительно заехала по спине и плечам.

Орлов и Крячко были торжественно отлучены от супружеского ложа и отправлены в ссылку на диван до тех пор, пока в семье Льва и Марии не воцарятся мир и покой, а о завтраках, обедах и ужинах им было велено забыть до тех пор, пока не поумнеют. В общем, возмездие их настигло!

А объяснение отсутствию Гурова было очень простое: минут через пять после панического бегства Крячко Льву позвонил глава администрации президента Олег Михайлович Александров и попросил срочно приехать. А когда такой человек приглашает, отказываться не принято, тут и со смертного одра поднимешься и бегом побежишь.

Войдя в его кабинет, Лев невольно замедлил шаг от удивления – Александров курил, чего за ним раньше никогда не наблюдалось. Видя растерянность Гурова, Олег Михайлович криво усмехнулся и, произнеся фразу из старого анекдота:

– Тут закуришь, когда полковое знамя сперли! – показал на стул – присаживайтесь, мол.

– Что-то случилось? – понимая, что говорит глупость, все-таки спросил Лев.

– К сожалению. Но я смотрю, что и у вас самого вид далеко не цветущий. Проблемы со здоровьем? – Гуров помотал головой. – Это хорошо, потому что силы вам потребуются. Вы сегодняшнюю оперативную сводку читали?

– Нет. Да и зачем? Если бы было что-то горящее, то меня бы уже напрягли.

– Газеты? Интернет? Телевизор? – Лев снова покачал половой. – Значит, не знаете, – вздохнул Александров. – Вчера было совершено покушение на Игоря Петровича Болотина. Он сейчас в реанимации в Склифе. Состояние стабильно тяжелое, но врачи не теряют надежды. А вот его сын и внук, как и охранник с водителем, погибли.

– Я все понял, но заниматься этим делом не буду, – твердо заявил Гуров.

Александров откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на него, но Лев его взгляд выдержал.