в воздухе тоже есть молекулы воды.

Теперь порошку достаточно было попасть на мою влажную ладонь, и я прорасту живыми кристаллами вместе с зажатой в руке «батарейкой».

Зная, что охрана наставила на меня все свои камеры, я осторожно умостил контейнер в ладони вместе с черным шариком «батарейки».

Конечно, я тоже погибну. Но и «батарейка», скорее всего, лопнет.

По крайней мере, вряд ли охране захочется это проверить.

12 часов 18 минут

«Батарейку» в браслете связи по старинке называют «атомной», на самом деле она, скорее, субатомная. Энергию дают слишком быстрые для нашего мира частицы.

Что будет с планетой, если «батарейка» лопнет, точно пока неизвестно, но это — не моя головная боль, а охраны.

Вот пусть подрожат, поищут консультантов. А я пока доберусь до госпиталя.

Сначала неудобно было тащить одной рукой скользкий энергетический кокон с эрцогом, сжимая в другой «батарейку» и контейнер, но меня не нервировали.

Выбравшись за силовой контур, я активировал спецкостюм на полную мощность и примагнитил эрцога к нему. Тащить сразу стало полегче.

Однако потащились мы не туда, где меня ждали бойцы, а к лифту в пересечении коридоров.

Схема подземных этажей просто горела у меня перед глазами. Я не мог её не запомнить. От этого сейчас зависело больше, чем моя жизнь.

Скрежет нарастал. Внутри стен — шуршало и лязгало. Купол постепенно активировал резервы магнитки, а значит — закрывался.

Я знал, что мой браслет больше не в сети, связь со мною потеряна, а значит, Келли начал выводить группу из подземелий. Он должен успеть.

И я должен успеть замочить эрцога. А мне ещё нужно было убедиться, что Агескел мёртв.

— Ты не сможешь, — шипел эрцог, прекрасно понимавший, куда я направляюсь. Я шёл в медцентр, на «синий» этаж, где лежал его едва живой братец. — Ты не пройдёшь! Там силовой периметр! Беги! Беги, пока можно! Через двадцать минут купол закроется! Ещё через час здесь будут силы резерва!

«Не через час, а тоже через двадцать минут», — поправил я его мысленно и перешёл на бег.

Оказавшись в лифте, я, стараясь не дышать лишнего, аккуратно закрыл контейнер с субкристаллическим порошком.

Выдохнул.

Блеф удался. Да я и сам в него почти поверил.

Вот только в «батарейке» предусмотрена защита от разгерметизации. И даже живые кристаллы враз её не прожрут.

Но это нужно быть космофизиком или очень хорошим техником, чтобы сообразить. Келли мне и рассказывал ту историю, как хохму. А вот прорасти живыми кристаллами я мог запросто.

И тут по ушам шибануло, внутренности оторвались, а башка впечаталась в крышу лифта.

Только потом я узнал, что в этот момент наши тупо уронили на Алдиваар военный спутник. Слава беспамятным, что хоть не я это учудил.

Спасла меня полностью активированная защита доспеха. Эрцог тоже был жив в своем электромагнитном коконе, хоть ему и досталось по голове.

Ослепший лифт трясло. Потом заклинило. Где-то справа рушились перекрытия.

Над нашими головами что-то грозно заскрежетало, но не обвалилось. Однако на резерв лифт переключиться не смог и повис в шахте, подрагивая от отдалённых разрывов.

Спасать нас никто не бежал — охрана предпочла спасаться самостоятельно. Эрцога списали на меня вчистую: я слышал рёв эвакуационной сирены, крики через голотрансляторы, оповещающие всех, кто слышит.

Эрцог тоже слышал, что его люди эвакуируются. Аж пена изо рта повалила от злости.

Его бросили. Так бывает, ничего личного. Своя шкура — дороже.

Я включил освещение спецкостюма, сориентировался кое-как, выбил пластиковую крышу лифта и вылез в шахту.

Лифт не застрял. Он завис между силовыми пластинами. Аварийный резерв таки удержал его.

Если энергии в аварийке хватит, пластины могут спустить нас на следующий ярус, хотя бы до техплощадки. Нужно только замкнуть их друг на друга.

Я помолился Келли. Сообразил, как замкнуть, выдохнул, и мы медленно поползли вниз.

На техплощадке ухватил поудобнее эрцога и пополз по ремонтному пандусу между этажами. План по уничтожению обоих кровавых ублюдков становился всё более реалистичным.

Фиг меня теперь вообще найдут, учитывая отсутствие у меня связи и отсутствие интереса у охранников.

Я тоже мог найти только Агескела. «Батарейку» я уронил. Во время удара пальцы сжались на автомате, но сцапали только контейнер.

Медцентр был освещён в аварийном режиме, но ни двери, ни баны автопередвижения по этажу не работали. К счастью, обесточенные двери отлично открываются методом пинка.

Агескел лежал в прозрачной реанимационной капсуле. Приборы показывали, что электрическая деятельность мозга поддерживается искусственно. По сути, он был мертв. Можно ли считать, что это я его убил, когда отключил капсулу?

Я устал и очень торопился. Рядом со мной сопел маленький, измученный ужасом и непривычной физической нагрузкой старичок, похожий на скрюченную поганку.

Повернулся к нему. Проще всего было тут же придушить и эту заразу. Упаковать в соседнюю медкапсулу и замуровать там.

Он заслужил. Белыми и чёрными камнями выложена дорога судьбы, и камней поровну для всех.

Но я достал мини-контейнер с порошком живых кристаллов. Очень хрупкий контейнер, блокирующий только влагу. И высыпал на тело Агескела.

Эту маленькую коробочку я брал для себя. Чтобы наверняка.

Но обострившиеся инстинкты требовали этого: засыпать и плюнуть.

И я плюнул.

12 часов 24 минуты

Долгие секунды я смотрел, как вздувается и кристаллизируется живая пена, как, словно живой, корчится в своём коконе труп кровавого ублюдка.

Я смотрел. А нужно было спешить.

— Ты всё равно не выберешься, тварь! — сипел эрцог. — Ты сдохнешь здесь вместе со мной! И твои люди подохнут! Все!

Эрцог то ли завизжал, то ли захихикал, и я потащил его прочь. Инстинкт подсказывал мне, что этот орущий тюк ещё пригодится. Нужно было найти и отключить купол.

Или купол издох? Тихо-то как…

Вдруг оборудование не выдержало орбитального удара? Неужели Боги всё-таки есть, и мне можно выбираться отсюда?

Я успею… Купол недозакрылся. Даже если все ребята уже на орбите…

Жуткий лязгающий скрежет сотряс стены. Потом что-то двинулось в мёртвых лифтовых шахтах и заскользило с визгом.

Энергия под землёй всё-таки была. Силовой купол автоматически переключился на другой источник энергии и продолжал закрываться!

Я выскочил из медцентра и бросился к лифтам. Вынес двери: основная шахта была обесточена, но по старинной, резервной, ползли, словно змеи, металлические тросы и цепи.

Что-то работало в полудохлом нутре этих подвалов. И остановить это неумолимое движение не было никакой возможности. У него был какой-то автономный источник энергии, а где рубильник — я не знал.

Время всё истончалось и таяло, как туман перед рассветом. В коридоре даже, кажется, стало светлее.

Нет, это же я идиот. Какой рассвет? Это же аварийный экран связи светится на стене. Кто-то залез в кишки здешней техники. Наши!

Аварийный экран мерцал и был мутным, но он принял сразу четыре потных физиономии Келли, Румо Бесмера, нашего связиста, Дерена и Вирта (в обнимку), Дерен не давал бойцу упасть.

— Капитан! — прокатилось многоголосием.

Увидеть они меня не могли, я не знал, как подключиться к голотрансляции. Но услышал отборный мат Роса и тоже выругался.

— Капитан! — Дерен первый сообразил, что я не знаю, как выйти на связь, но, может быть, слышу. — Над поместьем закрывается силовой купол… — По лицу пилота что-то потекло… Пот или кровь? — Похоже, поднять все шлюпки мы уже не успеем.

— Келли? — спросил я.

Он не услышал меня, но кивнул.

— Не успеваем, капитан, — продолжал Дерен. — Много помех. Сначала ребята угадали с коридором, часть ушла. Но сейчас, похоже, вообще не пробиться.

Я кивнул сам себе. Ничего, справлюсь. Где-то должен быть мозг у этого странного «купола».

Или нет мозга у такого старья? Тогда что? Рычаг? Рубильник? Но где?

Я закрыл глаза и, уже не слушая Дерена, прошёлся по схеме самого нижнего этажа, последнего, под госпиталем. Встряхнул эрцога: где?

Он пытался мотать башкой, но я уже вспомнил, что видел на схеме что-то похожее на машинный зал. Ещё мелькнула мысль, что за хранилище железа?

12 часов 29 минут

Разномастные залы нижнего этажа были заставлены допотопной каменной мебелью, медными подсвечниками, канделябрами, разодетыми манекенами, завалены хламом.

Эрцог пытался делать вид, что не понимает, что я с него трясу, но машинный зал обнаружился сам — по стуку, контрастному среди общего лязга.

Установка внутри небольшого каменного помещения с высокими потолками, одного из многих, без всякой вывески, с дверями, разблокированными от общего энергосбоя,