– Ну, Золушка, примеряй! Твои?

– Да, да, это мамины туфли! – радостно прыгал на кровати Лёва.

У Алины задрожали губы, в глазах показались слёзы.

– Мои… – шмыгнула она носом, вытирая выкатившиеся слезинки, и прошептала. – Спасибо…

Саша стоял в недоумении: "Так растрогалась, что я ей туфли вернул! Мда… барышня явно не избалована вниманием. Грустно всё…" А она уже улыбалась, прижимая к себе сына. Байер снова взялся за пакет. Достал термос, контейнеры.

– Здесь каша овсяная, по-моему, тёплая ещё, омлет с сыром, ну, и кофе с молоком и сахаром. Что-то не помню, чтобы мам в больницах кормили.

– Точно, – подтвердил Лёва. – Только детей. А для меня что-нибудь вкусненькое есть?

– Лёва! – осуждающе воскликнула Алина.

– Тебе всё остальное: яблоки, шоколадка. Банан будешь?

– Буду!

Потом Байер посмотрел на нерешительную маму и решил ускорить процесс.

– Нечего ресницами хлопать: вон какой ветер подняла. Бери ложку и ешь! Зря что ли тащил?!

Алина посмотрела на Сашу и прилежно смела весь завтрак.

– Спасибо… – сдавленно вымолвила она, отчаянно стесняясь.

– Когда вас выписывают?

– Сейчас обход пройдёт и отпустят.

– Есть кому забирать?

      Она потупилась и помотала головой.

– Нет, у Ромы работы много, он сказал, что не сможет…

– Ясно, – вздохнул Байер.

– Он, правда, много работает… – заступилась за мужа Алина.

– Да понял я, – усмехнулся Сашка, потом добавил мягко. – Я сегодня свободен, доброшу до подъезда.

– Ура! – снова заорал Лёвка и вскарабкался на Байера. – Покидай меня ещё, а?!

– Покидаю, если прожуёшь банан. Правда, здесь больница: помереть так просто не дадут, но всё равно, не будем осложнять врачам жизнь?! – веселился Саша.

– Не будем! – задорно поддержал его Лёвка. – Полетели!

Байер подкидывал и кружил Лёвича, пока не выдохлись оба. Потом только вспомнили об Алине. Она сидела на стуле и странно смотрела на них.

– Ты чего, мамочка? – первый спросил сын.

– Всё хорошо, – поспешила заверить она и отчего-то вздохнула.

Байер подошёл и открыл окно.

– Ну, ладно, выписывайтесь, я вас внизу подожду. Сейчас я под окно к вам встану.

Он собрал все пакеты, контейнеры, положил фрукты на тумбочку и вышел.

В машине уже изнывала Нора. Байер взял поводок и открыл дверцу.

– Гулять!

Нора выпрыгнула из салона и от радости завертелась на одном месте.

– Ну, ладно-ладно, – проворчал Байер. – Вижу уже, что рада. Пошли.

Они зашли к деревцам, сделали собачьи дела, потом Нора села и подняла ухо: "Куда дальше?"

– А дальше пойдём к окошку, – потянул поводок Сашка к нужному окну. – Вот она, палата номер 24.

И он свистнул. Из окна выглянули Лёва и Алина. Нора увидела их и принялась радостно лаять.

– Нора! Мам, это же наша Нора! – закричал радостно мальчуган. – Саша нашёл её! Нашёл!

      Байер присел на корточки. Нора в азарте прыгнула на него, толкнув передними лапами, и Саша упал. В окне звонко засмеялись. Вставая и отряхиваясь, Байер видел, как она улыбается и целует Лёву в макушку.

* * *

Когда они подъехали к дому, Саша хотел было выйти, но Алина попросила:

– Саша, мы можем поговорить?

– Да, – насторожился от её тона Байер.

– Лёва, погуляй пока с Норой во дворе, только держи поводок крепче.

– Хорошо, мамочка, – отозвался сын, потом обратился к Байеру. – Саш, ты же не уедешь?

– Нет, конечно. Уезжать, не простившись, невежливо.

И Лёва с Норой вылезли из Тойоты. Байер внимательно смотрел на Алину. Она как-то съёжилась, скрестила руки на груди, словно ей было холодно. Затем выдержала паузу, словно собираясь с духом, и начала разговор:

– Саша! Я очень Вам благодарна за всё, что Вы для нас с Лёвой сделали.

– Да ничего такого… – начал было он.

Но Алина попросила:

– Пожалуйста, не перебивайте, а не то я запутаюсь и расплачусь…

И Байер замолчал.

– Вы Лёвке пример подали, что есть ещё настоящие мужчины, неравнодушные и бескорыстные, готовые прийти на помощь. Я сама таких редко встречала: вот Вы и ещё один человек, когда маленькая была… И мне сейчас будет очень тяжело попросить Вас ещё об одной услуге.

– Алина, я сделаю всё, что в моих силах, я…

– Я Вас прошу оставить нас… Навсегда. Звучит, я понимаю, как чёрная неблагодарность, но поймите и простите. Лёва всё больше привязывается к Вам, а что потом? Парень будет ждать и надеяться, а у Вас своя жизнь. Я замужем. У нас семья.

Байер хотел возразить, но смолчал, только криво ухмыльнулся. Алина заметила это.

– Да, Лёва не ладит с Романом, они постоянно делят меня, ревнуют. Но у кого в семьях нет проблем?! Я не уйду от него никогда: Роман порядочный человек. Да, у него сложный характер, Лёве с ним тяжело. Но Лёва не знает, именно Роман приютил меня, беременную, когда все меня оставили. Любимый человек бросил – просто уехал из Москвы, мать погнала из дому, ей перед соседками было стыдно: что я опозорила себя, что вместо диплома привезла пузо. Хотя, диплом я всё же получила.

Саша молчал и слушал.

– И ты чувствуешь себя обязанной ему… – потом внезапно спросил он. – Ты вообще его любишь?!

Вопрос Сашки поставил Алину в тупик.

– Я… я его уважаю.

– Это я видел. А он тебя?!

– Тоже…

– Да?! Что-то непохоже! Извини, конечно, но если бы он хоть чуть-чуть тебя уважал, он бы иначе относился к твоему сыну. Просто чтобы лишний раз не делать тебе больно, уж прости за откровенность. Дело в том, что моя профессия – психолог, и многие вещи я замечаю на автомате. Например, что твой Лёва – очень чуткий и проницательный человечек, и что у него уже взрослая душа.

Алина сидела бледная и напряжённая.

– Всё так, – тихо призналась она.

– Ладно, Алин, я тебя услышал, я тебя понял, – пожалел её Байер. – Ты позволишь попрощаться с Лёвой?

Она лишь тихо покачала головой. Байер уверенно вышел из машины, открыл ей дверцу. Она выбралась, пошатываясь, пошла к детской площадке.

Лёва увидел, что Байер вышел из машины и подскочил к нему.

– Саш, а пошли к нам в гости, я тебе комнату свою покажу и рисунки: мама их в рамочки повесила.

– Лёва, у меня к тебе разговор есть мужской.

– Да, – хлопал глазами малый.

– Появляться мне у вас резона нет: пока у мамы есть Рома. Ты меня понимаешь?

– Понимаю.

– У тебя телефон есть?

– Есть, кнопочник старый мамин.

– Доставай!

Лёва полез в карман ветровки и достал. Байер забил и сохранил свой номер.

– Вот смотри, это мой телефон, но подпишем мы его как "Саня Наумов" для конспирации. Если кто спросит, даже мама, скажешь, что это пацан из