* * *

— Капсула установлена, я подключён, — на экране появился Кот.

Таймер давно оттикал своё, но кнопка не нажата. Прошли почти сутки, как я в нулевом секторе, но почти всё это время проспал, приняв снотворное из аптечки. Врачи сказали, что это задержит распад моей личности. Ненадолго.

Кот на экране шикарный, серый, пушистый, достаточно большой, чтобы сидеть в пилотском кресле, развалясь как человек, и почёсывать лапой мохнатое пузо. Техники станции подключили его к системам катера, и хриплый динамик игрушки больше не проблема, можно создавать вот такие видеопроекции.

— Еле пропихнули в шлюз, — продолжил он. — Хорошо, что у нас дополнительный отсек, а то ума не дам, куда бы её впёрли. Но там пришлось всё демонтировать до голых стен, и то еле влезло. Сама капсула, запасы химии к ней… Но хватит надолго.

— Надольше, чем меня? — спросил я.

— Кто знает? — ответил тот уклончиво. — Я всё-таки надеюсь, что в капсуле смогу привести твои мозги хоть в какой-то порядок. Может, со временем, однажды…

— «Все критяне лжецы», — процитировал я.

— Это хотя бы какой-то вариант, верно?

— Если Катенька не пристрелит меня, как только между нами не будет бронированного люка.

— Не пристрелит! — впервые вижу улыбающегося кота. — У меня её визик. И её любимые новые детишки будут просто счастливы узнать, что именно она была виновницей диверсии на «Форсети», в результате которой её предыдущие любимые детишки…

— Церера-два? — спросил я.

— Она самая. Систему надо было на время закрыть, и хорошее чэпэ на станции показалось самым простым способом. Дело зашло несколько дальше и продлилось несколько дольше, чем рассчитывали организаторы, но если бы твоя бывшая не продала им Цереру в обмен на инвестиции в её ИИ-проект — ничего бы не случилось. Так что рыльце у неё в пушку, она это знает, и я это знаю, и она знает, что знаю я… Ну, ты понял. Так что ты спокойно дойдёшь до катера, ляжешь в капсулу, и мы отчалим. Взамен на это я промолчу, всё-таки она моя мать.

Кот исчез с экрана, его сменила Катя.

— Я рада, что ты сделал правильный выбор, — сказала она. — Не хотела говорить раньше, чтобы ты не решил, что манипулирую — но я свидетельствовала против тебя на суде не потому, что считала виноватым. Мама обещала сделку — я выступлю, тебя публично осудят, отправят отбывать в капсулу, которую она заберёт на «Новую надежду», там тебе будет комфортно в личной виртуальности, а как только мы улетим, она тебя выпустит. Я ей поверила, прости.

— Не думаю, что у тебя был выбор. Меня бы осудили с тобой или без.

— Наверное. Но потом она постоянно находила повод отложить твоё освобождение. Ей нужен был астрог, а у меня дело двигалось медленно. Когда ты забастовал, мама сказала, что выбора у нас нет, мне придётся вести буксир на «Форсети». Мы поскандалили. Я сказала, что выпущу тебя сама, раз она не хочет, мама достала пистолет и пригрозила, что застрелит меня, если понадобится. Я сказала: «Стреляй». Она выстрелила.

— То есть это не была случайность?

— Ну, наверное, она не хотела меня убить, только ранить. Вряд ли тренировалась в стрельбе. Да это уже и неважно. Нам пора прощаться, и я рада, что смогла тебе это рассказать. Постарайся не умирать подольше. Я люблю тебя.

— И я тебя. Прощай.

* * *

— Это уже виртуальный «Котер»? — спросил я Кота.

Он снова сидит на панели в виде игрушки, но даже так выглядит довольным собой.

— Да, ты в капсуле, а я отстыковался. Сейчас начну греть маршевые. Здорово пилотировать самому, как будто у меня появилось многотонное тело. Когда разгонимся для траверса, уступлю тебе штурвал. Виртуальный, но команды передаются без задержки, так что для тебя никакой разницы. Ты снова капсюль с «Котера».

— Смотрю, тут Катина комната есть?

— У меня стало чуть побольше ресурсов. Да и должна же она где-то жить?

— Привет, пап! — тринадцатилетняя девочка заглянула в рубку, зевая и протирая глаза, — а я заснула, прикинь. Мы разгоняемся, да?

— Да, только начали.

— Супер, наконец-то в поиск, надоела станция. Сейчас умоюсь и приду к тебе. Не вздумай без меня делать траверс!

Встрёпанная голова скрылась за дверью.

— Ей так и будет теперь тринадцать? — спросил я.

— Если ты протянешь достаточно долго, то она вырастет. Я же говорил — она совершенно настоящая девочка. Даром что живёт в твоей голове. Кстати, я поковырялся… В общем, там не так хорошо, как хотелось бы, но и не так плохо, как могло бы быть. В капсуле