Мы покинули склеп еще более тихо, чем вошли, стараясь не потревожить хозяина. Филя даже ухитрился ни разу не упасть в полутемном коридоре. Огоньки на стенах, выпроводив нас за порог, угасли окончательно. Дверь-плита бесшумно затворилась. Мы снова остались на тихом старинном кладбище у трех склепов.

Только теперь заметила, что габариты того, где мы в гостях были, снаружи меньше, чем изнутри. Коридор и тот, кажется, больше всей длины склепа был. Интересно, сам хозяин-скелет при жизни нахимичил с пространством или такой эффект — следствие близости к лабиринту Ольрэна? Впрочем, уже не важно, мы вышли с добычей, и это главное.

— Стесняюсь спросить, у вас уже есть план быстрого перемещения к Пиковым Окраинам? Уж больно вы дружно от лабиринт-экспресса отказались, — спросила я спутников.

— Племянник лирты Тирлис нам вчера про воздушные корабли хвалился, — бодро подтвердил мое подозрение Кирт. — Их только-только воздушники собирать стали! Народ пока не шибко в полет рвется, высоты боится, да и дорого адепты Вадера за воздушную прогулку берут.

— Ха, и этот способ передвижения вы считаете более безопасным, чем прогулка ножками по лабиринту Ольрэна? — не поверила я своим ушам.

И окончательно уверилась в безумии мира, когда мне все четверо мужчин дружно ответили: «Да». Даже Филя, как на грех, среди своих многочисленных фобий высотобоязнь не числил. Ненормальные! Это они о крушениях самолетов никогда новостей не смотрели. После таких картинок от аэропортов подальше держаться хочется, невзирая на то, что поезда и машины в аварии значительно чаще попадают. А все почему? Потому что с поезда или из машины можно сойти, выпрыгнуть, спрятаться за подушками безопасности, а из самолета, если с ним в воздухе что-то произойдет, не спрыгнешь за борт. Ори не ори: «Остановите, я тут сойду!» — толку не будет. Эта невозможность спастись и спасти, случись что на борту, заранее неимоверно бесит. Но, как я уже сказала, мужикам на это плевать. Они почему-то уверены в надежности летающих таратаек так же, как в надежности карет. И мое возмущение приняли за банальный страх. А он, этот страх, совсем не банальный.

«Р-р-р, ладно, — решила я для себя. — Хотят лететь, пускай, но если я хоть одно черное пятно на пассажирах или экипаже замечу, на борт меня никто не затащит. Пусть летят, а я каретой или даже ножками. Встретимся в пункте назначения. Денежки в кошельке Ким еще водятся, на дорогу точно хватит. Мы сейчас все больше за счет средств, утянутых из дома Фиилором, путешествуем. Даже щитовиков нанять смогу. Эти ребята за репутацию держатся, беззащитную клиентку под кустом не прикопают».

Прекратив пустой спор, я пошла за мужчинами на выход с кладбища. А у ворот нас ожидала группа встречающих. Часть ее отливала роскошными фингалами и вид имела весьма потрепанный и немножко окровавленный. Самый мелкий и юркий из компании пока никаких травм не имел и выглядел, вопреки расхожему мнению о неуверенности низкорослых людей в толпе дылд, хозяином положения.

Кучера у коляски не наблюдалось. Зато удивленно крякнул Шериф и указал перстнем в сторону борзого и мелкого. Этот темноволосый живчик был просто обсыпан веснушками. Столько поцелуев солнышка я видела только у рыжих. Зуб даю, парень в веснушках красит волосы, пряча рыжину.

Огонек в черном камне на перстне жреца разросся до такой степени, что засиял алым.

— О, на ловца и зверь бежит! — обрадовалась я.

— Хм, лапуля, это те неудачники, которых мы с Кертом на Захале отделали и пометили, — пояснил с легкой настороженностью Кирт. Особой опаски в его голосе не было.

Щитовиков учили на совесть, в стычках на кулаках один стоил пяти, а от магии их обычно защищали амулеты — знаки профессии, болтающиеся на шее. Так что Дабл-Кей не устрашились, а я так и вовсе развеселилась.

— Сами пришли и босса на разборки привели, — прыснула я, косясь на пламя в перстне Шерифа, и сделала ладонями птичку — знак удачи. — Это небось и есть Кивар.

Воистину злая ирония! Скелет так стремился защитить свое добро все эти века, а наследником оказался вор — расхититель гробниц. И как они с другом будут общий язык искать? Я снова засмеялась.

Между тем «рыжий нерыжий» отделился от компании, старавшейся держаться от щитовиков подальше, приблизился и сквозь зубы угрожающе процедил:

— Почто ж вы, лирты, моих друзей обидели?

— Сами друзья твои себя обидели, за глупые наветы заплатив, — миролюбиво объяснил Шериф, беря переговоры в свои руки.

— И по кладбищам у нас нынче всяк просто на прогулку ходит, — понятливо ощерился «нерыжий рыжик».

— Порой и такое случается, но кто сказал тебе, лирт, что мы гулять отправились? Гости мы в Либаре, со здешними местами покоя плохо знакомы. Только разговор у нас был срочный к одному из тутошних обитателей. Его искали.

— Неужто нашли? — недоверчиво прищурился собеседник, пока массовка опасливо и негодующе сопела и скрипела зубами на заднем плане.

— Отыскали, — снова миролюбиво согласился Шериф. — Побеседовали и даже просьбу выполнить согласились. Потомка обитатель склепа на Свиртише видеть желает, обещал наследством оделить. Перстень-поисковик мне вручил. Видишь, как огонь в камне пылает? Сам Первоотец твои стопы сюда привел. Примешь перстень, рискнешь с предком словом перемолвиться?

Нерыжий снова недоверчиво прищурился, а я не утерпела.

— Нам лишь за помощь в розыске по артефакту каждому подарил, — похвасталась, достав из-за шиворота и покачав в воздухе голубым камешком на цепочке.

Я в артефактах не разбираюсь, но гробокопатель, очевидно, в них понимал лучше. Стоило ему увидать висюльку, как хищный огонек в глазах полыхнул почище, чем в перстне Шерифа.

— Давай! Схожу! Вот уж не думал, что у меня на Свиртише кто обретается! Занятная весть. Ступайте, но если сбрехали, найду и по-другому говорить будем, не зовись я Киваром! — Расхититель гробниц грубо сгреб перстень, нацепил на палец и довольно осклабился, когда слабое пламя затеплилось, вытягиваясь в указующую стрелку.

Веснушчатый главарь сунул руки в широкие карманы брюк и двинулся вглубь Свиртиша, нарочито беспечно насвистывая. Одного движения головы оказалось достаточно, чтобы его побитая клика поспешила следом.

— Одного не понимаю, как они вообще сразу пронюхали, что нам кладбища интересны? — озадаченно наморщила я лоб, провожая взглядом компашку, испещренную черными пятнами.

И да, я не стала предупреждать этих людей об опасности. В конце концов, ни устного, ни письменного договора об обязательной помощи каждому меченому мы со Смертью не заключали. Меня лишь в одностороннем порядке о новом даре уведомили и фактически пинком под зад работать отправили, причем, заметьте, без вознаграждения. Так какого рожна я должна спасать тех, кто минуту назад готовился пустить нам кровь, а до того успешно и безнаказанно грабил могилы? Посовещавшись со сговорчивой сегодня совестью, мы единогласно решили, что молчание — золото.

— Как пронюхали? — помедлив, повторил мой вопрос Керт и расщедрился на объяснения: — Кое-кому надо было тише задавать вопросы в таверне, а не орать, словно глухого расспрашиваешь. То-то мне морда кривоносого знакомой показалась.