хрустом снежинки под тяжестью фургона. Казалось, что Славен знает все. Будто какой знатный господин, отучился много лет в Университете, а не гонял загруженные доверху фургоны по дорогам королевства.

Хвост бежал впереди, то и дело проваливаясь в сугробы. Впрочем, его это, кажется, не смущало.

Ивка достала из-за пазухи деревянную маленькую шкатулочку. Там, в тепле, скребли лапками блестящие, как серебряные монетки, швейные блохи. Ивка купила их у менялы прямо в гостинице перед отъездом. Теперь все заказы домашних были выполнены. До дома два дня пути. В Милограде уже зима начинается. Дожди зачастили. И холодно. Не так, конечно, как здесь в горах. Но все уже ходят в куртках и плащах. В сапогах и тяжелых ботинках. В картузах и шерстяных чепцах. И опять можно стирать хоть весь день, не жалея воды. Только это уже не Ивкина забота. Она, считай, почти что благородная дама.

— Славен, когда мы сделаем остановку? — спросила уставшая Ивка.

Славен не услышал, он, хмурясь, разглядывал предсказатель погоды: крупный продолговатый кристалл, висевший на шее на кожаном ремешке. Только недавно прозрачный, кристалл потемнел, стал цветом темнее грозовой тучи.

Славен крикнул громко, привлекая внимание возницы едущего впереди фургона. Остановились драконы. Данники сошлись на дороге, что-то шумно обсуждая. Слов отсюда слышно не было.

Хвост, воспользовавшись передышкой, вспрыгнул на козлы, привалился жарким боком к Ивке. Та, с нарастающей тревогой наблюдающая за Данниками, машинально погладила пса между ушей. Хвост тут же повалился на спину, подставляя желтое лысое брюхо — чтобы почесали.

Славен вернулся, забрался на козлы, столкнул вниз недовольного Хвоста. Ивка вопросительно на него посмотрела.

— Снежная буря идет, — объяснил Славен. — Надо быстрее выбираться с перевала. Иначе его занесет, застрянем надолго. А запасов еды у нас мало. Да и замерзнуть можем. И дорога станет скользкой. Опасно будет ехать потом. Да ты не волнуйся. Мы должны успеть.

Славен отправил Ивку в фургон. Чтобы не мешала. Она не спорила. Там можно было прилечь, а то уж больно ломило спину. Здесь все решат и без нее. Самым лучшим образом решат.

И тут Ивка почувствовала, как обожгло шею. Амулет Первого Данника предупреждал об опасности. Сначала она дернулась, а потом задумалась: все равно бежать было некуда. Разве что впереди повозок по единственной дороге. С одной стороны горы, с другой — пропасть. Выбирайте, девушка, что вам больше нравится. А раз выбирать не из чего — надо просто ждать.

Тем более что пока она думала, — пришла боль. Пришла незаметно, подкралась на цыпочках, обняла за спину, сухой лапкой прошлась по животу, затаилась глубоко, в самой середине. Занятая тревогой из-за амулета, Ивка не сразу обратила на нее внимание. А когда обратила — боль как-то вдруг отступила. Пропала, будто ее и не было. Пришла — ушла. Чего не бывает.

Ивка вздохнула посвободнее, посмотрела из-за развевающегося полога, как Славен, закусив губы и блестя глазами, нахлестывает драконов. Какой же он все-таки красивый. Прямо сердце заходится. Как от тоски.

Неожиданно, словно нагнанные всемогущим магом, закрыли небо темные тучи, похожие на грозовые. Медленно, неохотно, будто кто-то стал сыпать на землю крупную соль, пошел снег, покрывая дорогу. Порыв холодного ветра забрался в фургон, Ивка поплотнее запахнула плащ.

И тут боль пришла во второй раз. Теперь уверенно, по-хозяйски. Накатила, покрыв лоб каплями пота. Живот напрягся, внутрь словно напихали горячих углей. И Ивка почувствовала, как теплая жидкость стекает вниз по внутренней стороне бедер. И только тут до нее дошло — начались роды. Неожиданно, до срока, когда далеко не вся решетка на бумаге покрылась тщательно вычерченными крестиками. Это было неправильно. Это было — конец всему. Это было — как камнепад на узкой дороге. Как поскользнуться над пропастью. Как в горящий дом шагнуть.

— Славен! — откидывая полог, закричала Ивка. — Славен, что делать?

— Не мешай, — досадливо ответил Славен с козел. — Дорога сложная здесь. Крутая и вьется сильно.

— Славен! Я рожаю!

— К потеряшам! — Славен натянул поводья, остановил драконов, скатился на землю. Махнул ехавшим в переднем фургоне: «Езжайте, мол».

Подбежал к чуть не упавшей с высоты Ивке, поддержал под локоть. Ивка согнулась в поясе, придерживая поясницу: ее тошнило.

— Давай я тебя уложу, и мы поедем дальше. Нельзя нам здесь задерживаться, — Славен потянул Ивку обратно к фургону.

Вместо ответа Ивка села прямо на снег. Изо рта сам собой вырвался крик. А потом ее опять вырвало. Славен маялся рядом. Похоже было, что он сейчас схватит Ивку в охапку и затолкает за полог. Хвост, все время вьющийся рядом, оскалил зубы, зарычал тихонько.

— Надо ехать, — опять заговорил Славен. — Я понимаю. Тебе больно. Но надо ехать…

Ивка, морщась, набрала в ладони снега, обтерла лицо. На минуту стало легче.

— Я сейчас, — бормотала она, сгибаясь к земле. — Я сейчас. Вот отпустит. Отпустит чуть-чуть.

Славен подал Ивке руку — помочь подняться. Неожиданно прямо над самой землей пронеслась огромная тень, захлопали крылья. Горный орел Иллик нацелился на одного из путешественников. А может, просто на собаку. Все трое чудом успели откатиться в сторону, под прикрытие каменного уступа.

Драконы испугались, встали на дыбы и понесли.

— Куда! — кричал Славен. Но было уже поздно.

На крутом вираже дороги фургон завалился в сторону и с грохотом полетел в пропасть, увлекая за собой обоих драконов. Славен и Ивка просто застыли на месте — так быстро и неожиданно все произошло. Иллик испугался поднятого падением шума, улетел прочь. Славен подошел осторожно к краю пропасти. Там, далеко внизу, лежал разбитый фургон колесами кверху и драконы с неестественно выгнутыми шеями.

— Что же теперь делать? — Ивка так растерялась, что даже испугаться не успела. Даже боль на мгновение куда-то ушла.

— К потеряшам… Да уж, попались, — Славен топтался рядом. — Ты должна была терпеть. Все равно я ничем помочь не мог. Женщины в поездке — всегда к неприятностям. Идти можешь?

Ивка только головой покачала. Она и стоять-то толком не могла. Опустилась на колени. Легла на промерзшую дорогу на бок, подтянув ноги к груди. Так было легче.

Славен прошелся туда-сюда, хмуря брови. Попытался Ивку приподнять. Сказал, осторожно подбирая слова: «Вдвоем мы точно тут