По ее словам, хорошая репутация кубинского здравоохранения – миф, необходимый, чтобы заставить весь мир поверить, что система работает. Кубинские врачи по первому зову вылетали на помощь жертвам наводнения в Гватемале, землетрясения в Турции, но они не могли помочь ей. Метод лечения ее заболевания действительно был впервые разработан в Гаване. Он основывался на использовании веществ, выделяемых из плаценты. Мария сказала:

– Когда родилась моя дочь, я отдала свою плаценту для исследований.

Теперь ее плацента пошла на лечение богатых итальянцев, а саму Марию выгнали за порог. Поэтому она чувствовала, что ее предали.

Я сфотографировал ее ребенка и пообещал поддерживать связь. Думаю, что кубинцы хуже всех в мире знают испанский язык (если, конечно, не считать меня). Если они отчаянно хотят спросить, сможет ли кенгуру когда-нибудь стать чемпионом мира по боксу в тяжелой весовой категории, то половина согласных немедленно исчезает. Но Гавану я покидал, понимая как минимум половину из того, что мне говорили.

Мы вернулись в Мериду и отправились на юг, запросто отвечая на любые вопросы о Тэзе и Скиппи. Совершенно случайно до меня дошел «Ральф», отправленный из Австралии, но местная почтовая система во всем старалась походить на кубинскую, и этот инцидент больше не повторялся. Прочитав свежий номер, я ужаснулся.

Я просто не мог заставить себя дочитать его до конца. На первый взгляд все было в порядке, но я видел массу упущенных возможностей вставить шутки, на страницы выползли истории, которые я раньше отвергал, рецензии фильмов были написаны по отвратительным клише. Карл неплохо справлялся с работой, но я не мог читать это. Я носился по комнате, стараясь сжечь выделившийся адреналин и избавиться от дурманящего, захватывающего, опасного ощущения, что я снова стал редактором. Я все еще не освободился от этой зависимости.

Природные катаклизмы преследовали нас в путешествии по Центральной Америке, как библейская кара, посланная с небес всевидящим мстительным Богом. Были страшные наводнения, ураганы и оползни. Но мы всегда оказывались на полдня впереди эпицентра катастрофы, будь то каменный завал, деревня, смытая с лица земли, или концерт воссоединившейся рок-группы «Эйр Сэплай».

Оказавшись в Коста-Рике, мы решили ненадолго остановиться и взобраться ночью на действующий вулкан. Мы сжали кулаки и зубы и обратились к Богу: «Давай, бородатый, покажи, на что ты способен, накажи нас!» И он наказал. Он послал нам Хуана.

Гора Аренал возвышается над небольшим городком Ла-Фортуна, в трех часах езды от столицы Коста-Рики Сан-Хосе. Вулкан извергается уже на протяжении тридцати лет, и туристы приходят полюбоваться на него каждый погожий вечер. Хуан, наш гид, прибыл на арендованной машине с получасовым опозданием. Его полуприкрытые глаза и густые усы – непременный атрибут всех автолюбителей Латинской Америки – не могли скрыть раздражения по поводу того, что его побеспокоили. На подъезде к вулкану нас остановила полиция. Хуан несколько раз прошептал «черт!», что было странно, потому что он совершенно не говорил по-английски. После того как он предъявил полицейским свои документы, нам позволили продолжить путешествие, что также было странно, потому что он совершенно не умел водить.

Хуан подвез нас к самому вулкану и резко ударил по тормозам, остановив машину в нескольких миллиметрах от предыдущей колымаги. На ее водителя тут же хлынул поток обвинений в возможном столкновении, даже несмотря на то что его машина смирно стояла на месте, отведенном специально для парковки. После этого Хуан заявил, что собирается показать нам каких-то пресмыкающихся. Ему не удалось отыскать входные ворота в зоопарк, поэтому он просто вытащил четыре столба и скрутил колючую проволоку. За нами последовали несколько костариканцев, которых привлекло заявление Хуана о том, что он профессиональный гид.

Хуан взобрался на жилище черепах, выбрал самую здоровую из них и пальцем запихал ее голову внутрь панциря, после чего поднес черепаху поближе к моему лицу, чтобы мне удалось как следует рассмотреть ее. Затем он перевернул ее вверх ногами и положил на землю, дабы продемонстрировать ее неспособность к активным действиям в таком невыгодном положении. Проходившие мимо защитники живой природы смотрели на него с ужасом.

Еще там была клетка, в которой жили около дюжины кайманов – эдаких аллигаторов-недомерков. Сначала Хуан бросал в них камни, а затем залез внутрь клетки, схватил одного за хвост и поднял в воздух. Животное стало изгибаться и попыталось укусить обидчика, но Хуан вовремя успел отбросить его.

– Без зубов, – доверительно сказал он мне.

Этого хватило для американского туриста среднего возраста, он спросил по-испански:

– Вы здесь работаете?

Хуан ответил:

– Нет! – И добавил гордо: – Я гид. – А затем угрожающе: – А вам-то какое дело?

– Э-ээ… Просто вас совершенно не пугают все эти животные.

Воодушевленный такой оценкой своих действий, гид взял палку и стал дразнить крокодила, который был больше дивана и напоминал гигантский злобный огурец. Хуан тыкал его палкой, кидал камнями и изо всех сил пытался протиснуться между прутьями, чтобы шлепнуть крокодила по носу, но тот не реагировал.

Некоторые считают, что ядовитые лягушки – национальное достояние Коста-Рики, поэтому их содержат в безопасном домике с одним небольшим окном, через которое им просовывают пищу. Каким-то чудом Хуану удалось забраться сквозь это окно внутрь домика, но, несмотря на все усилия, лягушек он там не нашел. В этот момент я понял, что Хуан – опасный псих (потому что лягушки были на самом деле ядовитые) и безумный, ужасный, неустрашимый пьяница.

Мы вернулись в машину. Он открыл багажник, достал оттуда канистру с машинным маслом, залил его в мотор, завел машину и поехал, не закрыв багажник. Туристы, мимо которых мы проезжали, кричали и махали руками, пытаясь привлечь наше внимание, но Хуан отнесся к ним с глубочайшим презрением и продолжал свой путь, пока не заметил, что вниз по склону вулкана катится наше запасное колесо. Тогда он быстро переключил передачу и поехал вниз с такой же скоростью, с какой ехал вверх, прицепил запаску на место и вновь устремился к вершине, чудом избежав столкновения с каким-то транспортным средством, вылетевшим на нас из-за поворота.

Под руководством Хуана мы совершили сорокапятиминутное восхождение к склону вулкана, откуда можно было наблюдать за извержением. Там он соорудил себе лежанку из камней и, икая, устроился на ней, не забывая при этом время от времени напоминать туристам, что он профессиональный гид.

Извержение выглядело впечатляюще. Вулкан Аренал трясся, искрил и громыхал. Он изрыгал пламя, как будто пытался достать своими огнями до самого неба и покарать Бога, который спрятал его за облаками. Было похоже, что наш поход несколько протрезвил Хуана. К тому моменту, когда мы вернулись на дорогу, он был готов выпить еще. Я вежливо отказался. Сначала он пытался убедить меня, что это совершенно необходимая часть нашего тура, а потом перешел к интернациональному:

– Ну, всего по одной. Давай, ведь мы amigos.