— Ты полицейский?

— Cepera, скажи.

— Да, — говорю, — это рашен полисмен.

Майкл отказывался верить.

— Ван момент! — Виктор открыл чемодан. Достал милицейскую форму. Начал переодеваться. Натянул форменные брюки, рубашку, галстук, китель, фуражку. Достал со дна чемодана милицейский черно-белый жезл. Бойко выпрямился, стукнув голыми пятками.

Майкл пришел в восторг. Он громко позвал Барбару. Та не отвечала. Наверное, уснула, объяснил Майкл.

Виктор снова порылся в чемодане и вытащил свисток. Обнявшись, они пошли искать Барбару. Виктор свистел. Майкл стучал по перилам лестницы милицейским жезлом. В окнах соседей зажгли свет.

Увидев Виктора, Барбара всплеснула руками. Бросилась в свою комнату. Притащила фотоаппарат. Они с Майклом попросили немедленно сфотографировать их вместе с русским полицейским. Я сделал несколько кадров. На фото Виктор улыбался. Он обнимал Майкла и Барбару, не выпуская из рук стакан и бутылку.

Потом Барбара ушла готовить десерт. Виктор снова пристал к Майклу.

— Что он хочет?

— Он требует порно.

— Но для чего?

— Для работы.

Майкл не понимал.

— Серж, объясни еще раз.

Я попытался. Запаса обычных слов не хватало. Виктор требовал, чтобы я вначале обрисовал неутешительную картину роста оргпреступности в СССР. Переговоры зашли в тупик. Шлейкин решил звонить Лене. Уезжая, она оставила телефон своих хозяев. Там долго не брали трубку. Время позднее. То есть раннее. Практически утро. Наконец хозяева недовольно ответили.

— Позовите Ленку, — сказал Виктор.

Тенноты не поняли.

Майкл, двадцать раз извинившись, попросил к телефону русскую мисс. Подошла заспанная Лена.

— Имейте совесть. Вы не в России, — привычно напомнила она.

Виктор долго ей объяснял, что порнография, о которой он много слышал, — огромное зло. Оно захлестнуло Америку. Так им рассказывали в высшей школе милиции. Беда может прийти в СССР. С этим необходимо бороться. А чтобы победить, надо знать тему досконально.

— Поэтому я и хочу. Изучить проблему.

— Прямо сейчас?

— А чего откладывать?

— О господи, помоги мне объяснить этот бред, — вздыхала Лена.

Майкл брал трубку, слушал перевод и недоверчиво качал головой.

— Ты скажи, скажи ему, что это для работы, — выхватывая трубку, горячился Виктор.

Кончилось тем, что нетрезвый Майкл с початой бутылкой спирта в кармане и Виктор ушли в ночную темень. Искать нужные Шлейкину кассеты. Майкл разбудил всех знакомых. Выглядело это примерно так. Громкий стук в дверь. Недовольный голос хозяина:

— Кто там?

— Это Майкл, учитель географии.

— Доброй ночи, Майкл. Что случилось?

— Я извиняюсь. Ко мне приехал русский полицейский. Он просит кассеты с порнофильмами.

— Зачем?

— Не знаю. Говорит, для работы.

Во время переговоров Виктор скрывался в тени. Майкл предупредил, если увидят нетрезвого русского в форме, их точно заберет полиция.

— Это действительно ты, Майкл?

— А как же.

— У нас нет кассет с порно.

— О’кей!

Снова удары в дверь:

— Может, хотите водки? Это настоящая чертовски крепкая водка. Прямо огонь.

— Ее тоже привез русский полицейский?

— Разумеется.

Проснулись ближе к обеду.

— Серж, ты когда-нибудь смешивал спирт и виски? — с трудом произнес Шлейкин. — Не делай этого больше. Ни-ког-да.

Умывшись, кое-как спустились вниз. На столе — завтрак. Пакет молока и кукурузные хлопья.

Виктор заглянул в коробку.

— Это все? Не густо.

— Да, — говорю, — стоило ехать в Америку.

Шлейкин быстро открыл холодильник. Тут же захлопнул дверцу.

— Пусто. Завтра встану пораньше, — сказал тихо, — гляну, чем они сами питаются. Я их выведу на чистую воду.

Вошла Барбара. Мы поздоровались.

— Чай? Кофе? Сок?

— Спасибо. Всего достаточно.

— А где Майкл? Уехал на работу?

— Нет, — Барбара покачала головой, — он плохо себя чувствует. Попросил день отпуска. Но, когда директор школы узнал, что к нам приехали русские гости, он дал Майклу целую неделю.

В этот день Майкл повез нас на встречу в ротари-клуб.

— Что это? — перед тем как отправиться, спросил Виктор.

— Такое место, где встречаются бизнесмены. Обсуждают проблемы. Проводят досуг.

— А, знаю, — говорит мне Виктор. — Поедем. Думаю, классное местечко. Примем на грудь. Повеселимся. Будут девочки.

— Ты уверен?

— Да знаю я этих бизнесменов. Бывал на пьянках у кооператоров много раз. Жареные поросята, фаршированные щуки, раки с пивом. Водки — хоть залейся.

— Ну, тут, наверное, виски.

— Естественно, коньяк, виски. В общем, — Виктор хлопнул в ладони, — поперло!

Привозят нас в клуб. То ли школа, то ли детсад. Виктору сразу не понравилось:

— Бедновато как-то. Опять же запаха мяса не чую.

Куда деваться? Заходим внутрь.

В слабоосвещенном зале два десятка мужчин. Что-то спокойно обсуждают. Что за синклит? Ни музыки, ни пива, ни бильярда. Стулья из алюминия. Пластиковые столы, накрытые дешевой клеенкой. При нашем появлении встали. Зааплодировали. Мы изобразили что-то вроде поклонов. Разместились за отведенным столом. В центр зала вышел какой- то старичок. Сказал, что он председатель местного ротари-клуба. Попросил разрешения представить всех участников собрания.

Широким жестом Виктор дал согласие.

Оказалось, действительно бизнесмены. Владелец строительной фирмы, директор завода, собственник газеты, финансовый консультант, хозяин адвокатской конторы… Короче, не последние люди в этом городе.

— Все равно не верю, — шепнул Виктор.

Нас попросили коротко рассказать о себе.

— Что говорить? Я — журналист. Работаю на телевидении. В редакции общественно-политических программ. Виктор — офицер милиции. (Шлейкин встал, раскланялся.) Служит в ГАИ.

— Что это? — попросили уточнить в зале. Лена перевела.

— Не слышали про ГАИ? — удивился Виктор. — Серж, доложи.

Он снова сел.

Позже шепнул мне на ухо: «Ты понял? ГАИ не знают. О чем с ними разговаривать?»