Минуту-другую Маргарет о чем-то размышляла.

— Не могли бы вы показать мне квартиру, где жил погибший?

— Наши криминалисты уже обшарили там каждый уголок.

— Понимаю. Но взгляд со стороны… — Она посмотрела Ли прямо в глаза. — Пожалуйста!

Отвечая на ее молящий взгляд, Ли Янь понял, что не сумеет отказать.

— Который час? — спросил он.

Маргарет подняла левую руку.

— Начало пятого.

— Хорошо. Но сначала мне нужно на вокзал, забрать билеты для дяди Ифу. Оттуда поедем к Чао.

Среда, вечер

Машины на Втором кольце тащились еле-еле, преодолевая сопротивление влажного, насыщенного выхлопными газами воздуха. Ли Янь достал из бардачка пачку сигарет.

— Не возражаете?

Маргарет скривила губы.

— В общем-то я категорически против. Но если вы опустите окошко…

— Тогда отключится кондиционер. — Ли бросил пачку в бардачок. — У нас считается дурным тоном, когда один человек не позволяет другому выкурить сигарету.

— Зачем же вы спрашивали?

— Пытался быть вежливым.

— В Штатах считается дурным тоном, когда один человек вынуждает дышать своим табачным дымом другого.

Инспектор улыбнулся:

— Нам с большим трудом удается находить общий язык, а?

— Зато есть к чему прилагать усилия, согласны?

Посигналив зазевавшемуся таксисту, Ли перестроился в другой ряд и обошел желтую «тойоту».

— Так что произошло вечером? — как бы продолжая прерванную тему, спросил он.

— Каким вечером?

— Я говорю про банкет.

— Вы про Маккорда? — Ли Янь кивнул. — О, там он показал себя полным ничтожеством.

— Зачем же было его приглашать?

— Что? — Маргарет ужаснулась. — С чего вы это взяли?

— Мне показалось, вы знакомы.

— Он пристал ко мне еще в баре «Дружбы». До этого я его никогда в жизни не видела. Лили неудачно обмолвилась о банкете, вот он и явился, черт бы его побрал! — Маргарет покачала головой.

— А потом вы вступили с ним в спор.

— Никакого спора. Всего лишь бросила пару критических замечаний о его работе.

Ли Янь удивился:

— Но ведь Маккорд — ученый!

— Биотехнолог, если точнее. Он колдует над генетически модифицированными продуктами питания — в расчете на то, что люди будут от них без ума.

— Чем вас не устраивает суперрис? Высокие урожаи избавят от голода миллионы людей.

— Этот-то аргумент генетики и выдвигают в первую очередь. — Маргарет пришлось одернуть себя. «Не стоит распаляться, — подумала она, — не торопись». — Вам что-нибудь известно о генной инженерии?

Детектив пожал плечами, неохотно признавая узость собственного кругозора.

— Нет.

— А знаете почему? — Ли Янь промолчал. — Потому что большинство этих высоколобых кудесников считают нас, людей с улицы, слишком ограниченными, чтобы понять их грандиозные замыслы. На деле же все очень и очень просто. Они ничего не хотят объяснять: если мы вдруг разберемся в сути, то перепугаемся до смерти.

Ли оторвал на секунду взгляд от дорожного полотна, посмотрел на Маргарет.

— Сдается, в этом вопросе вы не новичок.

— О да, — с горечью согласилась она. — Семь лет — срок немалый.

Маргарет хорошо помнила энтузиазм, с которым отдавал себя любимому делу Майкл, энтузиазм настолько заразительный, что и она не смогла остаться в стороне. Интерес к генетике не угас в ней до сих пор — хотя былые чувства к мужу давно остыли.

Нотки горечи в голосе Маргарет Ли Янь впервые услышал, сидя рядом с ней в ресторане сычуаньской кухни: американка говорила что-то о бывшем муже, который читал лекции по генетике. Инспектор вновь ощутил, что ступает на опасную почву.

— Тогда вместо кудесников объясните сама.

— Вы знаете, что такое ДНК?

— Более или менее.

— Это своего рода код. Последовательность генов, которая определяет природу всего живого, его качества и характер. Предположим, человек выращивает помидоры и в какой-то год гусеницы уничтожили все растения. Что ему делать?

— Понятия не имею. Опрыскать кустики инсектицидом.

— Вот этим-то люди все время и занимались. Проблема в том, что инсектициды попадают в пищу, заражают окружающую среду и стоят кучу денег. Но, скажем, у вас есть сорт картофеля, на который никогда не покушаются вредители — более того, жучки всячески избегают его. И вы выясняете: в картофелинах этого сорта присутствует некий ген, который вырабатывает вещество, губительное для жучков. Ваш сосед ученый говорит: чего проще? Ген картофеля вживляется в ДНК помидора, а в результате вредители бегут от ваших томатов как от чумы.

— Звучит очень разумно.

— Еще бы. Но и тут не все гладко, потому что помидоры созревают слишком рано. К тому времени, когда вы их соберете, упакуете и отправите на рынок, они начинают гнить. Сосед-биотехнолог находит в помидорах ген, который отвечает за преждевременное старение плодов. Ваш добрый гений берется извлечь его из цепочки ДНК, усовершенствовать и возвратить на место — с тем чтобы томаты оставались свежими в течение недель, а то и месяцев. Все, проклятие огородника кануло в прошлое.

Поток машин остановился задолго до перекрестка. Ли Янь упер локти в руль, взглянул на американку.

— Мне казалось, что вы не в восторге от генной инженерии.

— О, я не хочу сказать, будто идея лишена рационального зерна. Я говорю лишь, что нынешняя практика ее претворения в жизнь потенциально опасна.

— Чем?

— Хорошо, нам удалось создать идеальный томат. Он отпугивает вредителей, долго хранится и позволяет сэкономить на инсектицидах. Однако такие технологии весьма дорого обходятся. Компании тратят миллионы на генетические исследования и разработки, а расходы свои перекладывают на тех, кто потребляет их продукцию. К тому же затраты оказываются не единовременными — модифицированная ДНК не передается следующему поколению, и производитель вынужден закупать семена каждый год.

Потом наступает момент, когда безвредный для человека ген, который был пересажен в помидор, начинает взаимодействовать с другими субстанциями клетки. Появляется новое вещество, а от него у тысяч людей возникает аллергия, некоторые даже умирают. Научив томаты не портиться при хранении, мы отняли у них характерный вкус, и те, кого не мучает аллергия, стали отказываться их есть. Все, бизнес рухнул.

Взглянув на удрученное лицо детектива, Маргарет улыбнулась: