Эти вопросы беспрестанно крутились в голове, пока я стояла и смотрела на себя в висящее над раковиной зеркало, чувствуя, как меня начинает откровенно потряхивать.

— Неправда, — шептала тихо себе под нос. — Не может быть. Ты просто все не так поняла, — убеждала саму себя.

Хотя как можно иначе понять тот разговор?

И все равно.

Надежда цеплялась за малейшую возможность оправдать мужчину.

И вот он, наконец, перезвонил.

Едва телефон не выронила от неожиданности.

Вот только вместо конкретного ответа услышала хмурое:

— Что за странный вопрос, ванильная?

Странный — не то слово.

Дикий, ужасный, страшный — куда правильнее было бы сказать.

— Тебе кто-то что-то сказал? — продолжил допытываться Дамир.

И вот что сказать?

Правду?

А толку?

Разве это что-то изменит?

— Нет. Не мне. Но это не важно, — ответила на волне последней мысли. — Просто скажи мне правду. У тебя действительно есть невеста? — затаила дыхание.

Пожалуйста, скажи, что нет.

Или что это я.

И только не говори…

— Да.

Всхлип. Тихий. Наполненный безграничной горечью. Не удержала. Не смогла. Он вырвался из меня против воли. Вместе с дебильным уточнением:

— Да?

Будто от этого ранний ответ изменится.

— Да, — повторил негромко Дамир, даже не подозревая, что только что натворил этими двумя буквами.

Убил меня.

Иначе не скажешь.

Мои чувства. Мою веру. Мою жизнь.

Все обратилось в серый пепел.

Оставляя на своем месте безграничную пустоту.

— Но, Ир, послушай…

Дамир явно решил оправдаться.

Да только какие тут могут быть оправдания?

Я даже могу их вместо него кучу подобрать.

Например, что это было давно и неправда.

Или что из-за меня он передумал, но просто не успел отменить свадьбу.

И эта девушка для него ничего не значит — просто дань традициям, чтобы не расстраивать мать, а на деле ничего такого делать не собирался.

Что в его жизни есть место лишь мне.

И возможно, отчасти это даже будет правдой.

Вот только это все нисколько не меняет того факта, что он крутил отношения на два фронта. Встречался со мной, предлагал детей завести, зная, что вскоре женится на другой. Поэтому не делал предложения. Потому что не нужна я ему в действительности. А раз так…

— Нет! — перебила, чувствуя, что еще немного, и разревусь просто-напросто. — Никаких «но», Дамир! — затрясла головой, отступая к стене, чтобы хоть какое-то подобие опоры обрести для себя, а то ноги как-то резко подкосились. — У тебя есть невеста. Невеста! Боже! Дамир! У тебя невеста! Поверить не могу! — приложила ладонь ко лбу, словно это могло помочь мне удержать мысли в голове. — И свадьба в сентябре! Свадьба, Дамир! В сентябре! — повторила обвиняюще. — К которой уже все готовятся! Как ты мог не сказать мне об этом? Как? Как ты мог, Дамир?

“За что?!” — прокричала уже мысленно, чувствуя как в душе все разбивается на осколки.

Так просто. В один момент. Разрушилось все, во что я верила, желала и любила. И теперь больно ранило изнутри. До дрожащих поджилок и слабости в ногах. Где стояла, там и осела на пол, глядя перед собой пустым взглядом. Ничего не видела. Слишком ярко воображение рисовало Дамира с той девушкой. А ведь она красивая. Яркая. Под стать ему. Не то, что я. Блеклая. С непритязательными светло-русыми волосами и бледной кожей.

— Давай я сейчас приеду, и мы поговорим, — послышалось мягкое из динамика, враз приведя в чувства.

— Нет, не поговорим, Дамир, — отозвалась как можно суше, чтобы он не понял по голосу моего истинного состояния, усилием воли загнав все эмоции в дальний угол сознания.

Не время для них.

Хотя очень хотелось закатить настоящую истерику с битьем всего, что под руку попадется.

Возможно, позже. Когда останусь одна.

— Если ты с кем и будешь говорить, то это со своей невестой, которая сейчас сидит в твоей гостиной вместе с вашими с ней матерями и радостно обсуждает то, какой красивой будет ваша свадьба. Я же вообще не хочу с тобой больше никак контактировать. И буду благодарна, если ты сделаешь тоже самое. Прощай, Дамир. Будь счастлив, — сбросила звонок, не дожидаясь ответа.

И прям возгордилась собой. Тем, что не показала ему, как мне действительно сейчас больно. Пусть думает, что я просто оскорблена, а не сломлена, как тоже дерево, не выдержавшее силу урагана. Еще бы долбанные слезы перестали катиться по щекам. Все катились и катились, не желая останавливаться. Как бы я ни старалась. Ни вода, ни полотенце, ничего не помогало.

В итоге наплевала на все и пошла собираться, как есть.

Правда на полпути к лестнице остановилась, вспомнив, что моих вещей здесь и нет так таковых. Все куплено Дамиром. Чужое. Разве кое за чем я все же поднялась в его спальню. Еще вчера я закончила работу над проектом, оставалась пара мелочей, которые я думала сегодня доделать, после чего провести официальную презентацию. Но это действительно мелочи. Мои личные заморочки, не влияющие на общее видение картины. Без них хуже не станет. Так что я взяла папку со всеми рисунками, закинула в отдельный файл флешку со всеми электронными макетами, чтобы не потерялась, и вернулась вниз.

— Вот. Передайте это Дамиру Нурлановичу, — обратилась к матери мужчины, остановившись рядом с ней.

Папку с эскизами положила на диван неподалеку.

— Что это? — озадачилась та, рассматривая то меня, то предложенное.

— Дизайн дома вашего сына. Я закончила. Остальное он сможет и без меня решить, — пояснила со всем возможным в текущей ситуации спокойствием.

И очень понадеялась, что никто не станет интересоваться, почему домработница вдруг исполняет услуги дизайнера.

И видимо, удача не совсем от меня отвернулась, потому что так оно и вышло.

— О, Теона, смотри, Дамирчик вам уже и дом оформляет. Мой сын очень предусмотрительный, — принялась воодушевленно изучать содержимое женщина.

Что сказать…

Сама себе дура.

А ведь могла догадаться, что так будет. Не стоило строить воздушных замков. Знала же с самого начала, что я для него — так… прихоть. Послушная во всем игрушка для снятия напряжения. И это еще хуже, чем если бы Костя и правда поимел меня в том туалете. Осознавать, насколько же я ничтожна в глазах любимого человека. Аж затошнило от понимания собственного идиотизма.

Вот и поспешила уйти. Даже не попрощалась. Да и зачем? Всем все равно плевать