– Ну как? – поинтересовалась тетя Луиза.

– Просто чудо! Ах, я так тебе благодарна, тетя Луиза! – Склонившись над рулем, Джудит поцеловала тетю в щеку. – Это самый лучший велик на свете и самый лучший подарок! У меня никогда не было ничего подобного! Обещаю, я буду беречь его!

– Не забывай ставить его в гараж и никогда не оставляй под дождем.

– Конечно-конечно! Я еду кататься прямо сейчас. По деревне.

– Ты знаешь, как работают тормоза?

– Я все знаю!

– Ну тогда езжай, веселись!

С этим напутствием Луиза вернулась в дом, где ее ждали вязанье, пятичасовой чай, недочитанный роман.

Джудит испытывала захватывающее ощущение полета. Стрелой съехав с холма, она покатила через деревню и снова увидела памятные ей маленькие магазинчики и знакомые коттеджи на главной улице; проплыла мимо почты и паба, миновала поворот, ведущий в сторону Викариджа, а потом на свободном ходу стремительно помчалась вниз по лесистому склону в сторону небольшой изогнутой дамбы, пересекающей морской рукав. Она вылетела на дорожку, огибающую фиалковую ферму, потом, рассекая лужи и поднимая фонтаны брызг, помчалась по ухабистой тропке, бегущей вдоль железнодорожной линии. Здесь, между холмов, никогда не было ветра, и на обращенных к югу склонах желтели венчики первоцвета. Унылое серое небо уже не могло испортить Джудит настроение. От земли в свежий воздух подымался терпкий, влажный запах, толстые шины легко несли ее через кочки и лужи, она была предоставлена самой себе и свободна как ветер, и ее переполняла небывалая энергия, – казалось, ехала бы и ехала без конца… хоть до самого края земли. В душе звучала песня, и, убедившись, что вокруг нет ни души, Джудит запела:

Начались первые дома – большие, важные дома Пенмаррона с их тенистыми уединенными садами и высокими каменными оградами. Сосны подымали высоко в небо свои вершины, облюбованные крикливыми грачами. Железнодорожная станция. Ривервью-хаус. Джудит затормозила и остановилась, поставив одну ногу на землю. Она вовсе не думала сюда заезжать; казалось, велосипед сам, словно верный конь, вынес ее к бывшему дому. Она посмотрела на здание и почувствовала, что горе, еще утром раздиравшее ей сердце, уже притупилось. Горько, конечно, – но терпимо. Сад выглядел ухоженным, цвели ранние нарциссы. Кто-то повесил на одной из яблонь детские качели. Приятно было узнать, что здесь живут дети.

Постояв немного, она поехала дальше, через рощу, мимо источника и небольшого пруда, в котором хорошо ловились головастики и лягушки. Тропинка стала подниматься в гору и вышла на шоссе у церкви. С минуту Джудит размышляла, не рвануть ли ей к морю – навестить мистера Уиллиса, но потом отказалась от этой затеи: день угасал, а на ее велосипеде не было фонарей. Во время следующей поездки в Порткеррис надо будет обязательно купить парочку – большую переднюю фару и красный задний фонарик. А сейчас пора возвращаться домой.

Дорога шла вверх по склону холма, с одной стороны тянулись поля, с другой – площадка для игры в гольф. Джудит яростно жала на педали: склон был гораздо круче, чем она воображала, и в конце концов она совсем выбилась из сил. Перед зданием клуба она не выдержала и спешилась, смирившись с необходимостью идти остаток пути на своих двоих и катить велосипед рядом с собой. Теперь понятно, почему велосипеды шутливо называют «ногопедами»…

– Эй, привет!

Джудит остановилась и обернулась посмотреть, кто ее зовет. Из калитки гольф-клуба к ней спешил какой-то человек. На нем была одежда игрока – мешковатые брюки гольф и желтый пуловер, сдвинутое на ухо твидовое кепи придавало ему подозрительное сходство с не заслуживающим доверия букмекером.

– Ты, должно быть, Джудит… Или же я допустил непростительную ошибку, – шутливо добавил он.

– Да, меня зовут Джудит, – подтвердила она, совершенно не представляя, кто бы это мог быть.

– Твоя тетя говорила мне, что ты приедешь на выходные из школы, на короткие каникулы. – На его красном лице с усиками хитро светились колючие глаза. – Ты меня не знаешь, ведь мы никогда не встречались. Я полковник Фосетт, Билли Фосетт. Старый друг Луизы, со времен Индии. Теперь я обитаю по соседству с ней.

– А, ну да, я помню, она говорила о вас нам с мамой. Вы дружили с дядей Джеком.

– Вот-вот. Служили в одном полку, на северо-западной границе. – Он окинул взглядом велосипед. – Катаешься?

– Тетя Луиза купила мне его сегодня. Он трехскоростной, но я все равно не могу взобраться на гору, так что пришлось идти пешком.

– В этом-то и заключается главный недостаток велосипедов. Но, должен сказать, эта штуковина смотрится что надо. Я присоединюсь, если не возражаешь…

Джудит была раздосадована тем, что он нарушил ее уединение, однако вежливо ответила: «Разумеется», и они зашагали бок о бок.

– Вы играли в гольф? – спросила Джудит.

– Всего один раунд в одиночку. Надо потренироваться, прежде чем сразиться с твоей тетушкой.

– Я знаю, она в этом деле ас.

– Мастер! Бьет по мячу сильнее любого мужчины. И с убийственной точностью загоняет мяч в лунку… Ты рада, что вернулась в Пенмаррон?..

В такой учтивой беседе и прошла вся прогулка. Когда они добрались до поворота, ведущего к Уиндириджу и ряду коттеджей за ним, дорога выровнялась и Джудит могла бы поехать дальше на велосипеде, оставив полковника Фосетта шагать пешком, однако решила, что это было бы не очень вежливо.

У ворот Уиндириджа она остановилась, ожидая, что полковник попрощается и пойдет своей дорогой, но он, похоже, не собирался расставаться. Уже темнело, и через задернутые шторы гостиной сквозь вечерний сумрак пробивался свет; полковника Фосетта явно соблазняло это безмолвное приглашение. Он эффектным движением, будто на сцене, приподнял рукав своего пуловера и, прищурившись, посмотрел на часы.

– Так… Без четверти пять, у меня есть несколько свободных минут. Почему бы мне не зайти с тобой и не засвидетельствовать почтение Луизе? Мы не виделись пару дней.

Джудит нечего было возразить на это, да и тетя Луиза, наверно, не будет против. Они вместе вошли в ворота и по усыпанной гравием дорожке направились к дому.

Перед дверями она сказала:

– Мне нужно поставить велосипед в гараж.

– Не волнуйся, я сам войду…

Что он и сделал – вошел, не позвонив и даже не постучав в застекленную внутреннюю дверь, он просто открыл ее и прокричал: «Луиза!» – и та, как видно, отозвалась, судя по тому, что он проскользнул внутрь и захлопнул за собой дверь.

Оказавшись в одиночестве, Джудит проводила Фосетта недовольной гримасой. Этот человек не вызывал симпатию, его бесцеремонность раздражала. Но может быть, он нравится тете Луизе и она будет только рада его неожиданному вторжению? Джудит задумчиво завела велосипед в гараж и предусмотрительно поставила его на безопасном расстоянии от «ровера». Зная, как ездит тетя Луиза, лучше перестраховаться.