– Я ученый, а не потомственная ведьма. Могу разве что ввести Андрея в гипноз, вдруг он расскажет нечто важное.

– Нет! – воскликнула Олеся. – Что с ним может случиться от вашего гипноза?!

– Процедура практически безвредная…

– Практически?

– Давайте! – решительно сказал я. – Чем раньше начнем, тем больше шансов выбраться.

– Не нравится мне это, – проворчала Кудряшка.

– Андрей, сядь в кресло напротив меня. – Доктор Степанов снял с руки блестящие стальные часы.

Я повиновался. Мной завладело какое-то жуткое чувство, но отступать было поздно.

– Следи вот за этой точкой. – Николай Федорович начал медленно раскачивать часы. – Почувствуй полную свободу и легкость.

Яркая золотистая искра легко управляла моими глазами. Слова доктора Степанова сливались в монотонный шум волн:

– Вспомни тот день, когда мы встретились. Что ты почувствовал?

Перед глазами тут же возникли площадь и автобусная остановка.

– Мне было страшно. – Слова срывались с моих губ помимо воли.

Николай Федорович продолжал задавать вопросы, а я отвечал, пребывая в легком полусне.

– Вспомни свою первую победу на шахматном турнире. Что ты чувствовал?

– Я радовался, но потом мне стало страшно.

– Твой первый день в школе?

– Мне было страшно.

Чем дальше мы возвращались в мое детство, тем хуже мне становилось – руки начали дрожать, на лбу выступил холодный пот.

– Вспомни, когда ты первый раз попал на кладбище.

Хлюп! Меня ударил невидимый ледяной хлыст. Мое тело содрогнулось. Вообще-то я никогда не был на кладбище, но мой язык думал по-другому. Слова потекли помимо моей воли:

– Мне было почти три года. Меня не с кем было оставить. Я сидел в синей коляске и смотрел на людей в черном. Шел холодный осенний дождь, и в могиле стояла вода. Хлюп! Они уронили гроб, и мама вскрикнула.

Смертельный ужас прошелся ледяными судорогами по моему телу.

– Кто был в гробу? – спросил доктор.

Хлюп. Мир превратился в один сплошной страх. Комнату заволокла угольно-черная шевелящаяся тьма. Доктор Степанов и Олеся пропали из виду. Мне на плечо легла ледяная костлявая рука, в нос ударил знакомый отвратительный запах.

– Это я был в гробу.

Мертвец мгновенно переместился, теперь он стоял прямо передо мной. Белый череп злобно оскалился. Темень-черви выползали из глазниц, шевелились на голове как волосы. Я слышал приглушенные крики и грохот, доносящиеся как будто издалека. Совершенно невозможно было сосредоточиться на них. Мертвец подошел к столу и внимательно осмотрел шахматную позицию.

– Скоро ты проиграешь, и вы все умрете, – сказал он. – Но ты еще можешь сделать свой ход.

Копошащаяся тьма подхватила шахматную доску, она подплыла по воздуху прямо ко мне.

– Но лучше сразу сдавайся! – расхохотался мертвец. – Ты всегда был слабаком.

Я стиснул зубы и потянулся к своему ферзю. Меня жутко пугал этот ход. Подставить под удар королеву, заманить противника в ловушку и поставить мат. А что, если я неправильно все рассчитал? Если есть еще варианты? Я передвинул своего ферзя, мертвец расхохотался и убил его.

– Ты проиграл, братишка. Ты проиграл. – Скалящийся череп расхохотался так, что темень-черви полетели в разные стороны.

Хлюп. Мрак рассеялся. Я снова ощутил свое тело в кресле и услышал дикий крик Кудряшки:

– Помогите, кто-нибудь! Андрюша!

Я вскочил. Ватные ноги не слушались. Пришлось держаться за стол, чтобы не упасть. Соня сидела на полу, вжавшись в угол комнаты. Ее глаза широко раскрылись от ужаса. Поймав мой взгляд, девушка простонала:

– Он забрал их.

На полу оставался кровавый след. Я побежал по нему. Выскочил в коридор и увидел черного мертвеца. Он тащил брыкающуюся Олесю. Тело доктора Степанова плыло по воздуху рядом. Хлюп. Дверь подвала резко отворилась, и мертвец скрылся за ней вместе со своей добычей. Я осторожно пошел следом и остановился возле уходящей вниз лестницы. Под ней клубился туман, густо перемешанный с пищащей и шевелящейся тьмой. Отчаянные крики доносились откуда-то издалека.

Я постоял минуту, тяжело вздохнул, вернулся в гостиную сел и заплакал. Чья-то рука легла мне на плечо. Я чуть не закричал от страха, поднял голову и увидел Соню.

– Не плачь, – сказала она.

– Он забрал Олесю и доктора. – Слова с трудом пробивались сквозь всхлипы. – А я такой трус, что не могу пойти и попытаться их спасти.

– Ты не трус. – Соня проговорила это спокойно, без всякого выражения.

Лицо девушки оставалось каменным и не допускало даже мысли о возможном переубеждении. Я вдруг почувствовал, что она права. Страх никуда не делся. У меня по-прежнему дрожали коленки, кишки завязывались в узел, а по спине струился холодный пот, но теперь это не могло меня остановить.

– Спасибо. – Я поднялся и выбежал из гостиной. Кажется, Соня пошла за мной, но девушка была слишком медлительной – а мне совсем не хотелось ее ждать. В голове мелькнула мысль: «Нужно взять фонарик», – но возвращаться не хотелось – я больше опасался, что пройдет мой неожиданный кураж.

В подвале было холодно. Туман казался ледяным. Темень-черви мерзко скрипели под ногами. Старинная тяжелая дверь оставалась открытой. За ней в воздухе появился стойкий отвратительный запах затхлости и гнили. Я пожалел, что не взял фонарик, и начал светить себе телефоном. Это место напоминало шахту – пол здесь был земляной, а низкий потолок укреплен деревянными балками.

Вдруг моя нога провалилась в небольшую ямку. Я вскрикнул.

– Тише, не тревожь мои косточки. – Голос прозвучал откуда-то снизу и сбоку.

Свет экрана вырвал из тьмы маленький белый череп.

– Тише. Это я, Прошка, – прошипел мертвый мальчик.

– Привет, Прошка. – Меня трясло от страха, но голос прозвучал почти нормально. – Я ищу своих друзей.

– Раньше здесь был погреб с ледником, – ответил мертвый мальчик. – Когда приказчик забил меня, барин велел сюда отнести и похоронить. Боялся, что в деревне узнают, в полицию донос напишут, а то и вовсе дом сожгут. Со мной игрушка была – паяц тряпичный. Я его на руку надел и пугал хозяйских детей. Хотел поиграть с ними, да куда мне, дураку.

– Ты не знаешь, где мои друзья? – спросил я.

– Тут повсюду. – Прошка показал костлявой рукой куда-то в черноту возле стен. – Он сказал, ты скоро тоже здесь будешь. Тогда игра закончится.

– Где? – Я покинул дорожку и направился в темную нишу между толстыми деревянными балками.