Закипела яростная схватка. Хрипели кони, кричали раненые, вот кто-то с шумом свалился на землю, а вот просвистело в воздухе копье.

— На, получай! — деловито орудовал копьем Ярил Зевота. Стоявший рядом с ним Вятша присматривал за приятелем — все ж таки Ярил в воинском деле не был таким профессионалом, как он. Со всех сторон неслись крики, звенели мечи и копья, выжженная солнцем трава стала скользкой от крови.

— Уходим! — круто развернув коня, крикнул один из всадников по-норвежски, и Хельги вздрогнул. Впрочем, что тут удивительного? Куда только не заносила викингов судьба!

— Подожди! — не долго думая, на том же языке откликнулся ярл, вскакивая в седло кружащего вокруг костра чужого коня. Пряча в ножны меч, подхватил застрявшее в ветках копье.

— Я с тобой, князь!

Оглянулся — Дивьян. Откуда у парня конь? Наверное, откуда и у него самого… Ладно, помчались! Сколько здесь колючих кустов! Были ли они раньше?

Не замечал.

Вслед за неведомым вожаком, ярл с Дивьяном пронеслись меж кустами, затем, круто повернув, миновали широкое поле с уже поднявшимся житом. Уже светало, и видно было, как скачут впереди всадники в шлемах с черными, развевающимися на ветру перьями. Всадников было немного — видно, почти все полегли в скоротечной схватке. На что они надеялись? На неожиданность? Но ведь русичи, как и викинги, не плаксивые бабы и не малые дети — как всегда в походе, спали с оружием. Видно, есть здесь какая-то тайна, которая позволила им столь неожиданно здесь появиться и теперь давала вполне реальную возможность уйти. Уйти? Что ж, попробуйте!

Хельги хлестнул коня, чувствуя, как позади еле поспевает Дивьян. Они проскакали уже порядком, поднялись на холм, спустились в поросшую оливковыми деревьями долину. Хельги видел, как скачущий впереди вдруг резко менял ход, словно бы заметал следы… от своих же? Он же не знал, кто там, позади! И здесь тоже какая-то загадка… а может, и ничего, показалось просто. Но ведь и стук копыт Дивьяну тоже вроде как показался… Стук копыт впереди между тем затих…

Дождавшись Дивьяна, ярл приложил палец к губам. Оба спешились и, стреножив коней, углубились в лес. Впрочем, скорее это был сад, в глубине которого белела в лучах восходящего солнца старая заброшенная вилла. Хельги с отроком осторожно перелезли через разрушенную ограду… и резко попятились. Перед затянутым зеленой ряской прудом спиной к преследователям сидели двое. Оба — в блестящих чешуйчатых панцирях катафрактариев. Шлемы с черными перьями валялись на траве рядом. Они переговаривались по-ромейски — оба светловолосые и, видимо, сильные. Один показал на льющуюся из покосившегося акведука воду, видно, предложил помыться, другой — молодой загорелый парень со спутанными, мокрыми от пота волосами, снял панцирь, стянул через голову тунику и, подойдя под струю, с видимым удовольствием подставил плечи. Тем временем второй… вытащил из ножен кинжал и, спрятав его за спиной, оглянулся — высокий, светлоглазый, с длинными волосами, белыми, словно выгоревший на солнце лен.

— Фриддлейв! — сам не свой, воскликнул Хельги. — Фриддлейв, сын Свейна Копителя Коров, Красавчик Фриддлейв.

— Кто здесь? — отбросив кинжал в сторону, Фриддлейв выхватил меч и быстро пошел к кустам.

— Так вот кто нападает по ночам, словно нидинг! — Ярл вышел ему навстречу вразвалочку, скривив в презрительной усмешке губы — именно так и полагается встречать нидинга. А кого же еще? Кто же еще нападает ночью на спящих? И кинжал… Нет, с этим садом тоже не все ясно… Для кого Фриддлейв приготовил кинжал — для того, второго?

А второй уже бежал с мечом и копьем, поигрывая мускулами мокрого от воды торса.

— Хельги?! — изумившись, попятился назад Фриддлейв. — Не верю своим глазам! Хельги, сын Сигурда из Бильрест-фьорда. Так это ты пришел сюда, в Миклагард… Так умри же!

Фриддлейв нагнулся и, подняв с земли кинжал, с неожиданной прытью метнул его в ярла, да так, что тот еле успел увернуться. Да, поистине, с Красавчиком надо было держать ухо востро. Впрочем, как и всегда…

— Я даже и не мечтал о такой встрече! — Мрачно улыбнувшись, Фриддлейв сделал ложный замах. Хельги увернулся и в свою очередь тоже нанес удар, тут же парированный соперником.

— Убей второго, Ксанфий! — по-ромейски прокричал Красавчик. — И посмотри, нет ли здесь кого еще… Н-на!!!

Он с выдохом выбросил меч вперед — Хельги отбил удар без особого труда. И в самом деле — без особого, — видно, Фриддлейв потерял-таки былую ловкость. А ведь когда-то в Бильрестфьорде… Сколько ж лет прошло с того времени? Десять? Нет, пожалуй, чуть больше…

Красавчик и сам почувствовал себя неуверенно, ибо взгляд его вильнул. После нескольких выпадов, удачно отбитых ярлом, он неожиданно отскочил назад и воткнул меч в землю.

— В конце концов, нам ведь нечего с тобою делить, Хельги! — вдруг улыбнулся он. — А что касается этой стычки, так оба мы — воины и, что поделать, служим разным людям. Ты — киевскому конунгу Хаскульду, а я — императору ромеев. Давай же просто посидим на траве, вспомним старых друзей. Здесь, на вилле, еще сохранилось несколько амфор вина. А?

— И в самом деле, — убирая меч в ножны, пожал плечами ярл. — Почему бы нет? Только скажи своему парню, что бы он не слишком наседал на моего гридя.

— А он и не наседает, князь! — засмеялся Дивьян. — Мы смотрим на поединок, а уж потом кто-то из вас будет смотреть на наш.

— Так мир? — улыбнулся Фриддлейв.

— Мир, так и быть. Ну, и много у тебя было красавиц после Англии?

— О, ты даже себе не представляешь, сколько! А Сельма… Она жива?

— Да, и она мать моих дочерей.

Так, болтая, они дошли до виллы — Хельги с Фриддлейвом впереди, а за ними, настороженно посматривая друг на друга, Ксанфий с Дивьяном.

— А вот и вино! — Войдя в полуразрушенный атриум, полный солнца и синего неба, Фриддлейв щелкнул пальцем по амфоре… Где-то должны быть и кружки… Ага, вот они… Знаешь что, Хельги, сын Сигурда? В знак нашей дружбы я хочу подарить тебе кинжал.

— Тот самый, который ты так неудачно метнул в меня?

— Да, его… Идем вытащим его из ствола оливы. Вы нас подождете, парни? — Красавчик улыбнулся. — Ксанфий, немедленно убей мальчишку, как только мы отойдем, — продолжая улыбаться, по-ромейски закончил он.

Ксанфий кивнул. Убить? Снова неожиданно? Впрочем, неожиданно в данном случае не получится, вон как насторожен этот маленький варвар, зыркает глазами, словно волчонок, хянди… хяндихид… как же называла волка мать в далеком детстве?

— Хяндиказ, — прошептал Ксанфий, незаметно нашаривая меч.

— Сам ты волк! — отпрыгнув в сторону, тут же отозвался Дивьян. — Откуда ты знаешь мой язык?

— Твой язык? — Ксанфий удивленно приподнял брови. — Это язык моей матери.

— А, так она из нашего народа!

— Какого народа, веси?

— Да, веси… Я сам весянин!