— Мне же ничего не светит, — проворчала она, поддевая.

Вард вдруг рассмеялся, утыкаясь ей носом в шею.

— Светит, сердце мое, — вдруг согласился он. — Еще как светит. Порка как минимум. И согреешься заодно.

Но при этом его рука сильнее прижала к себе, касаясь обнаженного живота. Вард немного передвинул горячую ладонь и неосторожно коснулся груди снизу. Магда резко выпрямилась и не смогла сдержать стон.

— Не трогай меня тогда, — разозлилась она. — Сам лапаешь, а потом угрожаешь.

— Не лапал я тебя, — буркнул Вард в ответ. — Лежи спокойно, пожалуйста. Я же нежелезный в конце концов. Самолюбие задел? Хорошо, признаюсь: возбудила, хочу тебя. Довольна? Но будешь и дальше меня провоцировать — оставлю мерзнуть. Лады?

Магда кивнула и замерла будто мышка, пытаясь даже не дышать. Приятно его признание все-таки. Но если он хочет и она хочет. Почему бы и нет?

— Почему ты, — но Магда вдруг поняла, что засмущалась и не может сформулировать вопрос.

— Почему я, что? Не воспользуюсь моментом? — с иронией в голосе спросил Вард.

Магда кивнула, чувствуя, что краснеют даже кончики волос.

— Есть причины, деточка. Расскажи лучше, как ты опять схватила отравленный болт?

— Это не важно. Так… случайность.

Не хотелось рассказывать. Даже вспоминать не хотелось. Так хорошо с ним, так уютно и тепло. Все плохое отступило на второстепенный план. Так бы и лежала с ним в обнимку на ковре у камина.

— Да?! — буркнул Вард. — Деточка, врать не хорошо — тебя не учили в детстве?

— Оно тебе надо?! — рыкнула Магда в ответ, раздражаясь. — Я тебя о помощи не просила, и в исповедники ты ко мне не записывался.

Вард вздохнул. Следующее его слово повергло Магду в шок:

— Домерк? — только лишь спросил он.

Она дернулась от упоминания имени своего врага, и это было Варду лучшим ответом. Возбуждение как рукой сняло. Вспомнила ублюда Домерка, сжалась вся и стиснула зубы. Наверное, лекарь почувствовал ее напряжение. Прижал к себе крепче и зашептал:

— Ну, что ты, сердце мое. Расслабься, нет тут его, — ласково как ребенка уговаривал он, поглаживая по плечу и руке.

— С чего ты взял, что магистр Долины Водопадов имеет к этому отношение?

Вард вздохнул. Ладонь его вернулась на живот и сильнее прижала к себе, но Магда чувствовала себя скованно и напряженно. От недавнего возбуждения не осталось и следа.

— Магда, ты думаешь, я тебя не узнал? — назвал вдруг лекарь ее по имени. — Или, леди Феникс, так теперь на каждом столбе написано?

Боги! Откуда он знает?! Ладно, о леди Феникс понятно. Но она явно не представлялась этому человеку. Дернулась и попыталась скинуть его руки, но Вард не позволил.

— Чшшш! — прошептал на ухо. — Все хорошо.

Магда развернулась в его руках и уткнулась носом в обнаженную мужскую грудь. От него пахло травами и ветром. Сама не понимала почему так подумала. На секунду даже забыла о своем удивлении. Но все же подняла голову, чтобы увидеть его глубокие глаза. Вард смотрел с теплотой и нежностью. Ни следа от его ершистости не осталось. Рука, переместившаяся теперь на спину, ласково прошлась вдоль позвоночника.

— Да кто ты такой? — выдохнула Магда, понимая, что тонет в его глазах, что мурашки табунами бегают по коже от его прикосновений.

Бездна! Губы пересохли. Она облизнула их. Вард сделал вид, что не заметил, но шумно выдохнул и закрыл глаза.

— Что, никак не вспомнишь? — разочарованно пробормотал он. — Я — сын Вилора, младший.

От яркого воспоминания о разговоре у озера много лет назад стало еще жарче. Магда вглядывалась в его лицо и понимала, что да — это тот самый мальчишка. Он сильно изменился, возмужал, но глаза. Взгляд его остался прежним. Уткнулась носом ему в грудь, смутившись.

Это же брат Марка — выдало её сознание, и Магда едва сдержала идиотский смешок от абсурдности ситуации. Похоже, ей суждено постоянно натыкаться на эту семейку.

— Не ожидала, — пробормотала ему в грудь, борясь с желанием поцеловать.

— А что в Симфонии много хилфлайгонов? Или я так сильно изменился? — его рука легко поглаживала шею и зарылась в волосы, перебирая их и заставляя Магду чуть ли не мурлыкать от такой приятной ласки.

— Я тебя лет пятнадцать назад видела в последний раз, — заметила девушка.

— Я и не ждал, что ты меня узнаешь.

Почему у него такой разочарованный голос?

— Да и сам бы, наверное, даже не вспомнил о тебе. Но только такая оторва как внучка Лерона могла приползти ко мне с ранами два дня подряд, — и снова яд в голосе.

Магда легко пнула его кулаком в живот. А Вард сжал от неожиданности ее волосы на затылке.

— Магда, Карающий, уйду сейчас, — погрозил он.

— Ну и иди, — недовольно ответила девущка, сжимая руки в кулаки. — Больно надо.

А самой хотелось схватить его в охапку руками и ногами и не отпускать.

Вард, конечно же, не стал никуда уходить и Магда довольно улыбнулась, поудобнее устраиваясь в его объятиях. Рисуя носом, круги на его груди и с интересом наблюдая как от ее ласк по торсу мужчины разбегаются мурашки. Но Вард не давал ей полностью погрузиться в процесс его соблазнения.

— Чего же ты с Домерком разругалась? — услышала она ядовитый вопрос.

Вскинула голову. Вард смотрел на нее холодно и зло. У него что переключатель какой-то стоит? В момент умопомрачительный привлекательный мужчина превращается в ядовитого и холодного гада. Пару минут назад он улыбался ей и ласкал. А теперь смотрит волком.

— Иди в Бездну! — сквозь сжатые зубы ответила Магда. — Это не твое дело.

И уткнулась носом ему в грудь.

— Как это не мое? Я как бы сейчас преступницу укрываю, — заявил Вард.

— Так сдай меня, — огрызнулась Магда. — Домерк хорошо тебе заплатит.

Вард слишком громко выдохнул. Ласкающая затылок рука опять сжала ее волосы, причиняя боль.

— Ну и идиотка ты! — очень зло ответил он. — Это ты меня так оскорбить хотела за мою доброту? И вообще пререкаться мне с тобой надоело. Злая, фу, даже неприятно, честное слово. Поспи что ли!

Магда пнула его кулаком, понимая, что терпение уже на грани. Но прежде, чем успела что-то сообразить, Вард положил ей ладонь на голову и прошептал короткое слово. Веки тут же потяжелели, Магда как могла боролась со сном, но он был сильнее.

Маленькая зеленоглазая Магда воспламенила кровь и стала настоящим испытанием для его терпения. Мало ей было того, что явилась раненная на грани потери сознания и заставила испытать своего лекаря боль, ужас, безумное волнение и еще массу совсем неположительных эмоций. Эта зараза, стуча зубами от холода, еще и соблазнить его решила.