После их первой беседы на балконе Карсон часто замечал там директора, который сидел и задумчиво перебирал струны своей старенькой гитары. Всякий раз Сингер улыбался и махал ему рукой. Впрочем, после смерти Брэндон-Смит он изменился, казался задумчивым и ушедшим в себя. Появление Тиса и неожиданный приступ Вандервэгона во время обеда лишь усугубили состояние директора. Он по-прежнему сидел по вечерам на балконе, но теперь его голова была опущена, а гитара безмолвно лежала рядом.

В последние несколько недель, по вечерам, Карсон часто составлял Сингеру компанию. Но с каждым днем напряжение нарастало, Карсон все больше погружался в исследования в лаборатории, а после работы ему приходилось проводить много времени в своей комнате, чтобы привести в порядок и осмыслить результаты тестов. Но сегодня ученый решил выкроить время для беседы с директором. Ему нравился Сингер, и Карсона тревожило его мрачное настроение — не приходилось сомневаться, что директор без особых на то оснований винит себя за недавние несчастья. Карсон надеялся, что ему удастся отвлечь Сингера от мрачных мыслей. Кроме того, после беседы с Тисом ученый начал испытывать сомнения относительно собственной работы. Он знал, что директор, свято веривший в непогрешимость науки, обязательно поможет ему.

— Кто здесь? — резко спросил Сингер. Луна вышла из-за туч, на короткое время осветив балкон, и он узнал Карсона. — А, это ты, Ги, — с облегчением сказал он.

— Добрый вечер.

Карсон сел рядом с директором. Хотя на балконе убирали, тучи пыли поднялись в воздух, когда он опустился в кресло.

— Красивый вечер, — после паузы добавил он.

— Ты видел заход солнца? — негромко спросил Сингер.

— Невероятное зрелище.

Пустыня словно пыталась компенсировать ярость песчаной бури, показав в этот вечер фантастические цвета заката на фоне туманной дымки.

Карсон молча наклонился, расстегнул молнию и вытащил из футляра свое пятиструнное банджо. В усталых глазах Сингера загорелся огонек интереса.

— Это «RB-З»? — спросил он.

Карсон кивнул.

— Сделано примерно в тысяча девятьсот тридцать втором году.

— Красивый инструмент! — Сингер одобрительно прищурился, разглядывая банджо в свете луны. — Боже мой, у тебя сохранилась оригинальная головка из телячьей кожи!

— Сохранилась. — Карсон постучал кончиками пальцев по грязной головке. — Она плохо переносит пустыню. Когда-нибудь я поставлю пластиковую. Вот взгляните.

И он протянул инструмент Сингеру. Директор взял банджо и повертел его в руках.

— Корпус и резонатор из красного дерева. Оригинальный струнодержатель «Престо». А борта из медно-свинцового сплава, я полагаю?

— Да, они немного покоробились.

Сингер вернул ему инструмент.

— Настоящий музейный экспонат. Как оно попало тебе в руки?

— Оно досталось мне от человека, работавшего на ранчо у моего деда. Однажды ему пришлось спешно покинуть наши края. Среди прочего он оставил банджо. Инструмент несколько десятилетий пролежал на книжной полке, собирая пыль. И так продолжалось до тех пор, пока я не поступил в колледж и не увлекся музыкой «блюграсс».

Постепенно хандра Сингера исчезала.

— Давай немного поиграем, — предложил он, протянув руку к своему старому «мартину».

Сингер взял несколько аккордов, подтянул пару струн, и через мгновение Карсон узнал басовую линию «Salt Сrеек», которую ни с чем не мог бы спутать. Ученый слушал, кивал головой в такт музыке, а потом и сам стал понемногу подыгрывать. Он уже несколько месяцев не брал в руки инструмент, и поначалу его игра была далека от совершенства, но постепенно пальцы обрели гибкость, и банджо зазвучало увереннее. А еще через некоторое время он обнаружил, что играет соло, а Сингер ему подыгрывает. Карсон не сумел сдержать улыбку облегчения, когда понял, что все приемы игры получаются у него безукоризненно.

Они завершили композицию одновременно, и Сингер тут же начал «Clinch Mountain Backstep». Карсон подхватил мелодию, его поразила виртуозная игра директора. А Сингер полностью погрузился в музыку, как будто внезапно сбросил с плеч тяжкое бремя.

Карсон следовал за ведущим — они сыграли такие старые замечательные песни, как «Rocky Тор», «Mountain Dew» и «Little Maggie». Он даже позволил себе некоторые вольности, на что Сингер улыбнулся и кивнул. Директор перешел к изощренной концовке, и они завершили исполнение мощным аккордом. Когда эхо окончательно стихло, Карсону показалось, что он слышит слабые аплодисменты, доносящиеся со стороны жилого комплекса.

— Спасибо, Ги, — сказал Сингер, откладывая гитару в сторону и удовлетворенно переплетая пальцы. — Нам давно следовало поиграть вместе. Ты превосходный музыкант.

— Мне далеко до вас, — возразил Карсон. — Но все равно я вам очень благодарен.

Они долго молча вглядывались в ночь. Наконец Сингер направился в столовую, чтобы смешать себе коктейль. Мимо балкона прошел неопрятный мужчина, который что-то подсчитывал на пальцах и возмущенно бормотал на каком-то непонятном языке — возможно, русском.

«Наверное, это Павел, — подумал Карсон, — о котором мне рассказывала де Вака».

Незнакомец свернул в аллею и растворился в ночи. Через мгновение вернулся Сингер. Теперь он двигался медленнее, и Карсон почувствовал, что бремя ответственности, которое директору удалось на время сбросить, снова легло ему на плечи.

— Как дела, Ги? — спросил директор, усаживаясь в свое кресло. — Мы с тобой уже очень давно не разговаривали.

— Вероятно, визит Тиса отнимал у вас много времени, — ответил Карсон.

Луна вновь скрылась за густеющими тучами, и он скорее почувствовал, чем увидел, как директор напрягся при упоминании имени следователя.

— От него одни неприятности, — проворчал Сингер и сделал пару глотков.

Карсон ждал.

— Не стану утверждать, что я высокого мнения о мистере Тисе. Он из тех, что ведут себя так, словно им известно все, но никогда не раскрывают своих карт. Он умудряется получать информацию, натравливая людей друг на друга. Ты понимаешь, о чем я?

— Я общался с ним не слишком много. У меня сложилось впечатление, что ему не нравится работа, которую мы здесь делаем, — ответил Карсон, тщательно подбирая слова.

Сингер вздохнул.

— Трудно рассчитывать, что все сумеют понять, уже не говоря о том, чтобы одобрить нашу работу, Ги. В особенности бюрократы и полицейские. Я уже встречал людей, подобных Тису. Чаще всего они оказываются неудавшимися учеными. Поэтому нельзя забывать о факторе зависти. — Он сделал глоток. — Что ж, рано или поздно он должен будет показать нам свой отчет.

— Скорее рано, — сказал Карсон и тут же пожалел о своих словах.

Он почувствовал, что директор смотрит на него в темноте.