Торн посмотрел на Фиону несколько растерянно. Он пережил их слияние так глубоко, чувство его было так огромно и всепоглощающе, что он еще толком не опомнился.

Она хотела знать, любит ли он ее.

— Я продолжаю чувствовать себя так, словно я околдован, — насупился он вдруг. — Так, словно ты по-прежнему владеешь моей душой и моим телом.

Какое жестокое разочарование! Этот упрямец просто невозможен. Ведь всего лишь несколько минут тому назад он был готов признаться, что любит ее. А теперь снова за свое. Колдовство, видите ли! Ах, если бы Торн поверил, что она — обыкновенная женщина! Тогда не было бы никаких вопросов. Он принял бы любовь Фионы и ответил ей взаимностью.

— Я хочу, чтобы ты была в моей постели каждую ночь, — требовательно сказал Торн. — Мы больше ни когда не должны жить врозь.

— А как же Бретта?

— При чем тут Бретта? Она для меня никто. И потом, если бы я хотел ее, она лежала бы сейчас в этой постели.

— Скоро я стану толстой и некрасивой. Многие мужчины заводят себе любовниц, пока их жены беременны.

Торн опустил голубые льдинки своих глаз к животу Фионы. Она смутилась, покраснела и потянулась, чтобы прикрыться, но Торн удержал ее руку.

— Я не буду спать с тобой, но не потому, что ты станешь некрасивой и у тебя будет большой живот. Я не хочу повредить ребенку. Правда, мне до сих пор не верится, что это мой ребенок.

— А ты все же поверь.

— Я хочу сына, Фиона, — внезапно потребовал Торн с присущим всем мужчинам высокомерием. — Дочь ты, конечно, тоже можешь родить, но сначала не сколько сыновей.

— Что сделал, то и получишь, — улыбнулась в ответ Фиона.

Слова Торна порадовали се. Он говорил как мужчина, собирающийся прожить со своей женой всю жизнь. Любовь его была постоянной, надежной и пылкой. Жаль только, что он никак не хочет понять, что дело тут вовсе не в черной магии.

На следующий день с Праздника Огня вернулся Торольф. Вернулся один, без Роло. Трудно найти слова, чтобы описать радость Торольфа, когда он увидел своего брата живым и здоровым. Торн бросился ему навстречу, и братья принялись бурно приветствовать друг друга. Люди Торольфа, тоже вернувшиеся с праздника, с восторгом наблюдали за их встречей.

— А я думал, что еду провожать моего брата в Валгаллу, — говорил Торольф, не выбирая слов и нежно хлопая Торна по спине.

— Мы должны благодарить Фиону за то, что я выжил, — отвечал Торн.

Торольф сразу же нахмурился:

— Не стану я ни за что благодарить ведьму. Она не принесла в наш дом ничего, кроме несчастий. Ты выжил только благодаря своему железному здоровью. Торн, ты пугаешь меня. Ты должен больше сопротивляться ее чарам. Она совсем завладела тобой.

— Фиона носит под сердцем моего ребенка. Излить свое семя в ее лоно меня не заставляли никакие чары.

— Да, на то была воля Локи, — задумчиво согласился Торольф.

— На что была воля Локи? — спросила, подходя к ним, Бретта.

— У Фионы будет ребенок от Торна, — сказал Торольф.

— Вовсе нет, ее ребенок от Роло, — с уверенностью заявила Бретта. — А где мой брат? Спроси у него сам. Он подтвердит мои слова.

— Роло еще не вернулся. Он нашел себе невесту на празднике, — сказал Торольф. — Хочет жениться на Рике, младшей дочери Гарма Черного. Ей четырнадцать, и она уже созрела для брака. Сейчас Роло в доме Гарма, знакомится со своей невестой. Если она ему понравится, свадьбу будут играть там. А тебе Роло просил передать, что он вернется ближе к зиме и с новой женой.

— А как насчет меня? — воскликнула Бретта. — Ведь Роло ехал на праздник не для того, чтобы искать жену себе, а для того, чтобы найти жениха для меня.

Торольф повел плечами:

— Он пытался, но слух о том, что ты отравительница, уже разлетелся по всей стране. Никто не хочет брать тебя в жены.

— Откуда бы им все знать? — бросила Бретта на Торольфа сердитый взгляд.

— Слухом земля полнится. Слуги разболтали. Не просто удержать в тайне то, что едва не привело Торна к бесславной гибели.

— Что же мне теперь делать? — заскулила Бретта. — Не могу же я всю жизнь жить в доме у брата. Его новая жена вообще может захотеть завести в доме другую управительницу.

— Нужно было раньше думать, — сухо заметил Торн. — Ас мужем тебе теперь придется подождать до тех пор, пока Роло не умудрится разыскать такого человека, который ничего о тебе не слышал. Однако, сдается мне, у тебя есть все шансы остаться старой девой.

Бретта обернулась к Торну. Из глаз ее, казалось, сыплются искры.

— Это ты… ты должен был стать моим мужем! — задыхаясь от ярости, выкрикнула она. — Я обезумела от ревности! Не понимала, что делаю… И, клянусь, ты все равно будешь моим, Торн Безжалостный! Когда Фиона родит и ты увидишь, что ее ребенок — точная копия Роло! Вот тогда ты вернешься ко мне.

Бретта круто развернулась и пошла прочь с прямой спиной и гордо поднятой головой.

— Я бы поостерегся ее, — заметил Торольф. — Слушай, Торн, поедем со мной. Мне будет нужна твоя помощь. Нужно строить дом заново, пока снег не выпал.

— Я помогу, с радостью помогу, Торольф, но только не могу же я оставить Фиону здесь, наедине с Бреттой, которая ненавидит ее. Фиона носит моего ребенка.

Торольф пристально посмотрел на брата:

— Бретта утверждает, что это ребенок от Роло. Откуда ты взял, что это твой ребенок? Только со слов Фионы?

— Если верить ей, — медленно начал Торн, вспоминая рассказ Фионы, — Роло никогда не спал с нею.

На лице Торольфа было написано полное недоверие. — И ты ей поверил? Но ведь только Роло знает наверняка, как все было.

— Разумеется, он будет все отрицать, — заметил Торн. — Какой нормальный мужчина решится признаться в том, что он не смог взять женщину.

— Так вот что тебе наплела Фиона? Роло, значит, оказался неспособен ее взять? — Торольф громко рассмеялся. — Но мы-то с тобой не вчера родились. Сколько раз Роло брал женщин прямо на наших глазах сразу после битвы, едва успев уложить их мужей и отцов! Что, разве плохо он орудовал своим кожаным мечом? А сколько любовниц у него было? Нет, то, что говорит Фиона, просто смешно.

Торн нахмурился. В словах брата была изрядная доля правды. Сейчас доводы Фионы уже не казались ему такими бесспорными, как прежде. Неужели несколько каких-то там травинок могут лишить мужской силы такого бугая, как Роло? И почему это он. Торн, так быстро и легко поверил Фионе? Опять не обошлось без магии!

Задумчивое молчание Торна прервал голос Торольфа:

— Ну что, брат, ты едешь домой? Но без Фионы, разумеется. Своего мнения о ней я не изменю. С ребенком или без него, но ей нет места под моей крышей.

— Я могу окончательно все решить только после того, как переговорю с Роло.