Забавно, история «свиньи-копилки» – это то, о чем больше всего говорят читатели. Она остается с ними; я знаю, что она осталась со мной. Она навсегда вошла в мой мозг, и я знаю, что это будет моя последняя мысль, прежде чем я умру.

Моя дочь Адейла теперь выросла, и ее приняли в Virginia Tech, мою альма-матер. (Болеем за наших!) Когда я провел ее по территории, для ориентации, мы остановились в Cracker Barrel. За ланчем я вспомнил историю о копилке; я не спрашивал ее об этом с девяти лет.

«О чем ты говоришь?» – удивилась она.

Я рассказал историю, и она покачала головой. Она вообще этого не помнила. На секунду я был опечален тем, что такой поворотный момент был для нее просто мимолетным. Потом я понял, конечно, она не помнит. Для нее предложение мне ее с трудом накопленных пенни, никелей и копеек было автоматическим поступком, как придержать дверь открытой для пожилого человека. Эффективное управление деньгами и забота о других просто автоматизированы для нее. Это не требует дополнительных навыков или усилия мысли; это именно то, какая она есть.

Когда я оставил Адейлу в университетском городке, я дал ей обычную информацию о том, как получить максимальную отдачу от колледжа, да, да, папашины советы, да, да. Криста и я требуем от всех наших детей участвовать в оплате обучения в колледже. Чего Адейла еще не знала, так это того, что последние несколько распределений прибыли уже оплатили ее колледж. Деньги, которые она откладывала на свою учебу в колледже, на самом деле теперь пойдут на оплату ее свадьбы – и большого свадебного пирога в форме свиньи-копилки.

Худший враг Profit First – это не экономика, ваши сотрудники, ваши клиенты или ваша свекровь. (Ну, это может быть ваша теща.) Худший враг Profit First – это вы сами. Система проста, но у вас должна быть сила воли для ее последовательного выполнения, и как раз это – то, где большинство из нас отстает. Мы не будем замораживать задолженности полностью или вообще не будем это делать. Мы не будем сокращать наши штатные расходы или переходить в офисное помещение класса D. Мы, конечно же, не будем оспаривать отраслевые нормы и стремиться к инновациям. Но мы будем красть у себя, беря деньги, которые мы изначально выделяли для получения прибыли, чтобы оплачивать счета. Мы будем красть с его счета НАЛОГИ, чтобы выплатить наши собственные зарплаты. Мы займем. Мы одолжим. Мы украдем (у себя). И, когда мы позволяем Profit First развалиться, какова единственная причина? Только мы сами.

Когда я написал оригинальную версию этой главы, у нас была самая тяжелая зима здесь, на Восточном побережье. Я слышал, что в других частях страны она тоже свирепствовала, но я был отрезан снегом в моем доме от остального мира в течение восьмидесяти четырех часов. Я помню, что боялся включить канал «Погода», опасаясь, что, возможно, наконец навсегда сойду с ума. Я не уверен, в каком штате было хуже всего, но, пока мое сердце чувствует, что это мой любимый Джерси, я почти уверен, что в действительности это была Миннесота. На самом деле, я точно знаю, что это была Миннесота.

Анжанетт Харпер, одна из моих лучших друзей (в походе у нас был один дезодорант на двоих) и самый лучший писатель на этой планете, живет через границу, в Нью-Йорке. Мы разговаривали по телефону о том, как последний шторм повлиял на каждый из наших городов, когда она сказала: «Майк, я пережила поход в несколько километров в северных лесах штата Миннесота… в январе. Мы шли по грудь в снегу, только с компасом, несколькими спичками и упаковкой гранолы. Нынешняя зима для меня ничего не значит».

Анжанетт продолжала рассказывать мне веселую историю о лагере «Видживаган» (да, это его настоящее название), зимнем лагере, в котором она была со своими одноклассниками около Эли, в штате Миннесота, когда ей было тринадцать.

«Это было забавно – мы были этой кучкой городских детей, отправленных в лагерь для ознакомления с окружающей средой на север в самый холодный месяц в году. Нам не разрешалось использовать единственную внутреннюю ванную комнату, кроме как для чистки зубов – серьезно. Сиденье унитаза была заклеено клейкой лентой – вместо этого нам приходилось надевать по три слоя одежды и верхнюю одежду и идти в уличный сортир в лесу, чтобы пописать. Просто попробуйте посреди темной ночи пойти в дощатый сортир с промерзшим сиденьем, а рядом будут выть два волка.

Я смеялся все больше, пока Анжанетт продолжала рассказывать мне о своих приключениях в лагере «Видживаган», но только после того как она объяснила, каким образом руководители сумели заставить обитателей лагеря изменить свои расточительные привычки, я понял, что должен поделиться этой историей с вами.

«В первую ночь, после того как мы поужинали, нас попросили соскоблить оставшуюся на наших тарелках еду в ведро. Один из руководителей взвесил наши общие остатки и объявил, что нам удалось потратить впустую несколько килограммов пищи. Будучи группкой избалованных детей, мы ответили: «Да, ну и что?» Затем нам прочитали лекцию о том, как несколько килограммов отходов, выбрасываемых ежедневно, складываются в несколько тонн отходов, и достаточно скоро это превращается в несколько свалок, полных отходов. Потом мы получили ультиматум: до конца недели мы должны были снизить пищевые отходы до нескольких унций. Я не могу вспомнить, каково было точное последствие, если бы мы не достигли этой цели, но это было чем-то возмутительным, например, заставляли нас танцевать сквэр-данс[42]… друг с другом».

Анжанетт продолжала объяснять, как в последующие дни она и ее одноклассники держали друг друга в ответе за количество пищи, которую они оставляли на тарелках в конце каждого приема пищи. Они разработали стратегию и придумали решения: наиболее важным из них было для начала перейти на меньшие порции.

«Мы помогали друг другу, – объяснила Анжанетт. – Если после того, как я заканчивала есть, у меня все еще оставалось вегетарианское картофельное пюре на тарелке, а Тед и Брайан хотели уже второй добавки, я отдавала им свои остатки. Мы подталкивали друг друга (или кричали друг на друга, выбирали), когда наши тарелки были переполнены пищей. К концу, когда казалось, что мы не достигли нашей цели, мы действительно оказывали давление друг на друга. Потому что давайте посмотрим правде в глаза – мы просто входили в период полового созревания. Мы бы сделали все, чтобы не прикасаться друг к другу, а тем более к партнеру в сквэр-дансе».