— Разрешить себе? — шепчет она, опуская взгляд.

— Разреши. — киваю я: — прекрати считать себя человеком второго сорта. Ты — достойна. Уже по факту своего существования. Если кто-то когда-то сказал тебе, что любовь нужно заслужить, то это неправда. Правда в том, что не все будут тебя любить. Не все будут тебя уважать. Не все будут помогать тебе или сочувствовать. Но тебе и не нужно, чтобы это делали все. Достаточно нескольких человек. А иногда — одного. Даже если это ты сама.

— Страшно — выдыхает она и трясет головой: — ладно! Я пойду с тобой обратно. Мама у тебя хорошая.

— А то! — с гордостью говорю я: — ты еще моего отца не видела. И сестренку мелкую. Хотя она-то тебя со всех сторон, наверное, уже разглядела.

— Мне бы такую семью — невольно вырывается у нее.

— У каждой семьи есть за что ее любить — отвечаю я: — это раз. Ну и самое главное — тебя из нашего дома никто не гонит. Оставайся сегодня. У нас тут поход в «Аэон» запланирован и вообще. Мама будет рада.

Интересен культурный код аборигенов — думаю я, обозревая натюрморт на моей парте. На моей парте лежит свежая булочка с якисобой, в запотевшей пластиковой обертке и небольшая баночка с газировкой. Персик. Интересно то, что общество японских школьников далеко от абстрактного идеала совершенного общества и тут вполне могут и травить всем классом и издеваться, заставлять какие-то вещи делать, испортить имущество, но в то же самое время — никто и никогда не тронет твой шкафчик для обуви, хотя никакого замка там нет. Вот ненавидят тебя так, что кушать не могут, но в твой шкафчик не полезут, хотя там и замка никакого нет. Никто не станет, допустим портить твою обувь какими-нибудь вонючими жидкостями и или резать ее. На каком-то глубинном уровне у всех здесь выработано уважение к частной собственности в отсутствие хозяина. При тебе тебя могут толкнуть, уронить, замарать одежду, что-то отобрать. Но без тебя — никогда. Точно так же относятся и к вещам на твоей парте. Если на парте лежит не явный мусор, а какое имущество, представляющее хоть какую-то ценность — никто трогать не будет. Если забыл, уходя из школы — то дежурные просто уберут в твой же шкафчик в классе. Опять-таки, что ты там у себя в шкафчике хранишь — твое дело, лишь бы не пахло на всю школу.

Потому кто-то, кто положил на мою парту булочку и баночку с газировкой — был уверен, что я получу и то и другое в полном объеме. Моя утренняя жизнь уже стала превращаться в рутину — встать, помыться, съесть завтрак, выслушать ма (будь умницей в школе, не задирай никого!), мелкую заразу, которая называет себя моей сестрой (братик от рук отбился!), одеться, пройти все необходимое расстояние до школы, переобуться, поздороваться с Томоко, кивнуть Наоми, которая делает вид, что ни капельки не смущается и вообще, обменяться «тайным» взглядом с Шизукой, дать понять Дзинтаро, что вижу его, получить такое же послание в ответ и пройти за свою парту. Разложить на ней учебники и ждать начала урока.

Сегодняшний день отличался от предыдущих наличием взятки на моей парте и отсутствием в классе Хироши. А, нет, появился. Своим поведением наш Макиавелли добился уникального статуса в классе — он вроде есть и его вроде нет. То есть когда он хочет обратить на себя внимание — то ведет себя нарочито вызывающе, словно клоун из затрапезного провинциального цирка, с его намеренно плоскими и затасканными шуточками. Но в остальное время его не замечают. Думаю, что подсознательно он воспринимается как человек, с которым рядом немного неуютно. Словно бы у него есть свой отвратительный запах — но не физическая вонь, а скорее что-то ментальное. Бывают такие вот люди, с которыми вроде все в порядке, а рядом стоять неохота.

— Доброе утро, Кента-кун — говорит Хироши, появляясь рядом с моей партой: — ты, как всегда, удивил меня. Продолжаешь удивлять. Удивительный Кента!

— И тебе доброго утра, Хироши-кун — выбираю я цивилизованный способ разрешения противоречий между людьми. Оторвать ему голову и насадить на пику у Белой Юрты никогда не поздно. А вот выяснить что именно подвигло его на такие сомнительные действия как запереть меня в темном кабинете химии с нашей тихоней — мне по меньшей степени любопытно.

— И снова удивляешь. — говорит он: — я ожидал от тебя более… хм… нецивилизованного подхода.

— Думаю, что нам надо поговорить — краем глаза я замечаю что в классное помещение заходит учительница и значит сейчас последует строгий окрик Наоми — «класс встать!». Хироши испаряется в направлении своей парты.

— Класс встать! — звучит строгий голос, и мы встаем. Начинается урок. Сегодня это была история Японии, революция Мейдзи и противоречия между традиционным укладом жизни и мышления и силовой постановкой всей страны на современные экономические рельсы. Запреты на ношение самурайских причесок и мечей, заперты на дуэли, низведение гордых воинов до лавочников и бандитов. Реставрация Мейдзи по-прежнему является таким… противоречивым событием в истории современной Японии и отношение к ней соответственное. Вот, например, с одной стороны, каждому японцу понятно, что без того, чтобы перенять европейскую науку, способы производства, тактику и стратегию военного искусства — было бы невозможно создать великую азиатскую державу. А с другой стороны, сердцу каждого японца так дороги традиции, самурайские прически, мечи, все это бушидо и «смерть легче пуха, а долг тяжелее свинца!», и прочие вещи, существование которых в одной плоскости с нарезными винтовками и пулеметами можно представить себе только в музее.

И, в то время как учитель рисует на доске диаграмму развития промышленности в период реставрации — по классу проходит едва заметная рябь. Словно по поверхности пруда. Все начинают заглядывать в свои телефоны, а потом — оборачиваться на мою соседку, Кайю-чан. Точно так было и в прошлый раз, едва в чат класса кто-то выложил злополучную фотографию. У меня прямо-таки зубы заныли от нехорошего предчувствия. Сигнал оповещения с классного чата я убрал давным-давно, все что надо — можно было прочесть раз в день, все эти изменения в графике учебы и общественные нагрузки — там полы помыть, тут дежурить остаться. Так что я в свою очередь достал свой телефон и заглянул в чат класса — что же вызвало такую сенсацию, неужели и моя соседка тоже свои титьки выложила для всеобщего рассмотрения. Про себя твердо решил, что вмешиваться во все эти дела не собираюсь, даже если там вся Кайя-чан голая. Дзинтаро больше всяких глупостей делать не будет, с утра даже кивнул мне, признавая мое существование и право на него, а остальные вряд ли на что осмелятся.

В чат класса кто-то выложил видеофайл. Интернет, надо сказать, тут фиговый. Или это у меня телефон тормозной? В любом случае, пришлось немного подождать, пока файл закачается. Ожидая полной закачки файла я подумал что мне надо бы что-то решать в отношении стратегии проживания жизни в новом теле и новой реальности. Реальность отличалась от той, в которой я жил до этого — начиная даже с наличия каких-то вещей, который в моем мире не было и наоборот. В свое время я в первую очередь проверил по социальным сетям наличие в этом мире старого меня. Не было такого. Всей семьи и родственников не было. Ну и потом — по мелочам. Наличие сепулек, например. Вот в моем мире не было сепулек как таковых в принципе, а тут — еще как есть. Есть даже фиолетовые. Разница? Разница. Кстати, Йиона Тихого в этом мире тоже не было. Какие-то бытовые вещи — например не было разделения на Северную и Южную Корею, там была объединенная страна, в которой процветали айдолы, дорамы и пластические операции. На чем обычно делает профит любой попаданец? Конечно же на этой разнице между мирами. Вот, например, в Америке до колонизации (особенно в Южной) — никто и слыхом не слыхивал о колесе. Представьте себе, цивилизации — были, города — были, пирамиды из камня еще как строили, равно как и дворцы и замки, даже письменность была (узелковая правда, но и то хлеб), религия своя была, государственное устройство — все как у людей. А колеса не знали. Этот пример говорит, что то, что мы принимаем как данность — ни черта таковой не является. Часто можно встретить, например такое упражнение для ума — а что, если бы пороха не было? Не изобрели бы? Или сами законы физики альтернативной вселенной запрещали бы взрывообразное окисление? Как воевали бы люди? Насколько утонченным стало бы пружинное, пневматическое и прочее оружие? Отсутствие двигателей внутреннего сгорания, но наличие интернета? Центробежные пулеметы? Брр… не буду себе голову забивать глупостями, задача передо мной стоит простая — найти разницу между мирами, найти простую технологию, которая доступна в моем мире и отсутствует в этом и явить ее миру, заработав на этом дивиденды.