Чаз в своем дизайнерском костюме пошатнулся, коснулся кончиками пальцев с наманикюренными ногтями своих губ и выплюнул кровь.

— Шпана проклятая!

— Ты почти прав, Чаз.

Софи с изумлением взирала на то, как Джо надвигался на ее бывшего любовника, которого он знал по имени. Он завел руку за спину и что-то выхватил из-под свитера. Пистолет? Господи, неужели это пистолет? Сумерки совсем сгустились, а мужчины вышли из светлого островка под фонарем. Следующее, что Софи услышала, — это звук захлопнувшейся дверцы и шум отчалившего от тротуара «мерседеса». Красные огоньки габаритных огней быстро исчезли из виду, и она приложила ладонь ко лбу.

Джо, на ходу поправляя свитер, вернулся к ней. Пистолета Софи не увидела, но была уверена, что он у него есть. Почти уверена. Неизвестно, что он там сказал или сделал, но страху наЧаза-Могу-Змею-Уговорить-Купить-Ботинки-Брэдли нагнал.

— Вы с ума сошли, — прошептала она.

— Ваш бывший еще не такого заслуживает. — Джо взял ее за руку и повел к дому. Прикосновение его руки оказалось мягким, чего не скажешь о его тоне: парень был не на шутку взбешен. — Что ж вы ему-то в пах коленом или по голени каблуком не двинули, когда он позволил себе лишнее? Я-то знаю, что вы на это способны. У меня в доказательство и синяки имеются. Откуда вдруг эта девчоночья пощечина?

Софи попыталась осознать, что этот так резко переменившийся мужчина и тот, с кем она только что целовалась до потери пульса, один и тот же человек, и у нее, как на американских горках, захватило дух.

— Как долго вы за нами наблюдали?

— Достаточно, чтобы сообразить, что вам его приезд не по вкусу. Я не собирался вмешиваться, но ты очень разочаровала меня, детка.

Софи выдернула руку.

— Не называйте меня так. И вообще пошел ты! — Она злилась больше на себя, чем на Джо. Он был прав. Следовало защищаться. Ведь она в конце концов занимается боевыми искусствами! Однако когда дело касалось Чаза, все было не так-то просто. Какая-то часть ее существа, отчаявшаяся часть, думала Софи с отвращением, все еще не желала расстаться с мечтой. — Что вы здесь делаете?

— Приехал поговорить с Мерфи.

— Его здесь нет.

— Я понял. Иначе это он бы разобрался с этим красавчиком.

Софи охватила досада.

— Я сама могу за себя постоять. — Она действительно могла.

— Это что еще за петрушка?

Софи пошла вперед, глядя на клейкую массу на ступеньках.

— Кто-то разбил тыквенный фонарь Лулу. Вот черт! А я-то думала, здешние дети ведут себя поприличнее.

Джо выхватил из кармана миниатюрный фонарик и осветил им дверь. С помощью тыквенной мякоти виновник оставил на стекле надпись.

— Может быть такое, что это дело рук красавчика? Софи, с удивлением уставившись на выведенное слово «ШЛЮХА», облизнула губы. Так вот что подразумевал Чаз, говоря о соседстве с дикарями. Должно быть, он сперва, еще не зная, что ее нет, подошел к дому. Софи отрицательно покачала головой:

— Для этого ему пришлось бы замарать руки.

— Это я таким образом пытаюсь обмануть себя, — сказал Джо. — Было б куда лучше, если бы это сделал он.

Софи передернула плечами.

— Это тот, кто преследует Лулу?

— В этом нет логики, — пробормотал Джо, протягивая к Софи руку за ключами.

Софи нажала на дверную ручку и открыла дверь.

— Замок сломан.

Джо с негодованием посмотрел на нее и прошел мимо внутрь.

— Осторожно, — предостерегла его Софи, хотя и не стоило бы. — Тут всякое барахло раскидано.

— Да уж!

Софи пробралась мимо пирамиды из коробок, посмотрела через его плечо и в изумлении вытаращила глаза на гигантского плюшевого медведя и охапки цветов, преграждающих главный вход. Сердце замерло от ужаса. Снаружи разор, внутри — позор.

— Где ваша сестра? — спросил Джо, наклоняясь и изучая приложенную к подарку открытку.

— У Мерфи. — И прежде чем он смог вставить хоть слово, Софи повисла у него на руке. — Я поеду с вами.

«Страх не для нас». Обессиленная после своего творческого подхода к активному соблазнению, Лулу рухнула на Мерфи, принимая девиз морских пехотинцев как свой собственный. Ей так же, как «ура», понравилась и фраза «Давай дадим прикурить», теперь оба эти выражения ассоциировались в ее сознании с бурным, сумасшедшим сексом.

Вся потная, Лулу поцеловала Мерфи в соленую шею. Пот никогда не бывает сексуальным. Лулу вздохнула.

— Я видела звезды. Нет, я видела иную галактику. — Он, наверное, подумает, что она ополоумела, ну и пусть! Ей нет дела до этого. Пусть увидит, как на нее подействовало их занятие любовью. Не дождавшись ни слова в ответ, она услышала ровное дыхание Мерфи и, подняв голову, увидела, что его глаза закрыты. — Ты спишь?

— Нет, у меня что-то вроде сердечного приступа. Лулу улыбнулась.

— Это почти то же, что видеть звезды. Мерфи расплылся в улыбке.

В животе у Лулу смешно щелкнуло. И как же это ей раньше казалось, будто его красота в глаза не бросается? Да он просто умопомрачительно хорош. Мерфи лениво опустил глаза и взглянул на Лулу с такой безграничной нежностью и любовью, что у нее перехватило дыхание.

Он взял ее лицо в руки.

— Ты офигительно красива.

Мерфи смотрел на нее, как в таких случаях говорят, «целую вечность», и сердце Лулу под его взглядом затрепетало. Пришел ее черед пережить сердечный приступ. Никто, даже мужчина, с которым она прожила в браке десять лет, никогда не говорил ей, что она красива. Называли милой. Бойкой. Куколкой тоже называли. Но красивой никогда! И не просто красивой, а офигительно красивой! И как это получается, что такое грубое, вульгарное слово звучит так нежно? Лулу, расчувствовавшись, часто заморгала, чтобы не расплакаться, но затем злорадно улыбнулась. Извиваясь, она прижалась к его потрясающему телу и промурлыкала:

— Мне нравится сверху.

Мерфи с улыбкой провел ладонью по спине Лулу, и у нее по коже пробежала дрожь.

— У меня тоже создалось такое впечатление, тигренок.

Тигренок. Лулу это понравилось. А еще ей нравилось, когда он, едва касаясь, кончиками пальцев пробегал по ее спине. Это ее возбуждало. Она почувствовала, как в ней растет желание, хотя ее в очередной раз одолевали сомнения в том, что она как любовница чего-то стоит.

— Я не слишком громко кричала?

— Мне нравится, когда женщина громко кричит.

— Я не была слишком несдержанной?

Мерфи с минуту вглядывался в ее лицо, а когда поднял руку, чтобы отвести в сторону непослушные локоны, Лулу вновь уловила в его глазах вспышку нежности и любви.

— Все было прекрасно, милая. — В следующую минуту он ловко перевернул ее на спину и, растянувшись рядом и приподнявшись на локте, принялся свободной рукой ласкать ее тело. — Лулу, когда закончится вся эта история, я не хочу, чтобы вместе с ней закончилась и эта, — он переплел свои пальцы с ее, — наша история.