Красное опухшее лицо скривилось в неуверенной улыбке. Сделав глубокий вдох, Джоди полез в банку из-под кофе.

— Я… ну… что-то нервничаю, — достав таблетку, он быстро проглотил ее. — Это «голубой дьявол». От нее сразу становится хорошо. Уютно. Хочешь?

— Ну…

«Солдат, мужчины время от времени пьют спиртное?»

«Не могу знать, сэр!»

«Так вот, пьют. Соглашайся».

— Не знаю, наверное…

«Солдат, соглашайся. Это приказ».

«Сэр, но…»

«Солдат, ты же ведь не сопливая девчонка, да? Или у тебя уже выросли сиськи?»

«Я… никак нет, сэр, не выросли».

«В таком случае соглашайся, солдат».

«Слушаюсь, сэр!»

— Ну, хочешь? — повторил Джоди.

— Нет, — прошептал Стивен.

Закрыв глаза, Джоди откинулся на спину.

— Десять… тысяч… — он помолчал. — Ты ведь его убил, да?

— Кого?

— Ну, того копа. Не хочешь апельсинового сока?

— Того спецназовца? Может быть, и убил. Не знаю. Это не главное.

— А это трудно? Ну, я ничего не хочу сказать. Просто мне любопытно. Так как насчет сока? Я много пью. От колес всегда хочется пить. Во рту пересыхает.

— Не надо.

Банка была грязной. Возможно, по ней ползали черви. Быть может, даже забирались внутрь. Можно проглотить червя с соком и не заметить этого…

Стивена передернуло от отвращения.

— Здесь есть водопровод?

— Нет. Но у меня есть бутылки с питьевой водой. «Польский источник». Украл целую коробку.

* * *

Мерзко.

— Мне надо вымыть руки.

— Зачем?

— Чтобы смыть кровь. Перчатки промокли насквозь.

— А. Вода вон там. Почему ты всегда носишь перчатки? Чтобы не оставить отпечатков пальцев?

— Угадал.

— Ты служил в армии, да? Я сразу понял.

Стивен хотел солгать, но в последний момент почему-то передумал.

— Нет. Я хотел поступить в морскую пехоту. Подал документы. Мой отчим служил в морской пехоте, и я хотел стать таким, как он.

Он умолк. Джоди, вопросительно посмотрев на него, наконец, не выдержал.

— И что было дальше?

— Меня не взяли.

— Глупость какая! Тебя не взяли? Из тебя вышел бы отличный солдат, — оглядев Стивена с ног до головы, Джоди одобрительно кивнул. — Такая мускулатура. А вот у меня, — рассмеялся он, — зарядка состоит из того, что я бегаю от черномазых и мальчишек. Но все равно меня всегда догоняют. А ты к тому же и красивый. Такими и должны быть солдаты. Как в кино.

Чувство омерзения бесследно исчезло и, о боже, Стивен поймал себя на том, что заливается краской. Он застенчиво потупился.

— Ну, этого я не знаю…

— Перестань! Готов поспорить, твоя девочка говорила, что ты красивый.

Мерзкие черви снова зашевелились.

— Да я…

— У тебя нет девочки?

— Где вода? — переменил тему Стивен.

Джоди указал на коробку «Польского источника». Открыв две бутылки, Стивен начал мыть руки. Как правило, он терпеть не мог, чтобы кто-либо со стороны наблюдал за этим занятием. В этом случае чувство омерзения не проходило, черви не смывались. Но почему-то сейчас он ничего не имел против того, что Джоди наблюдает за ним.

— Значит, девочки у тебя нет?

— В настоящий момент нет, — объяснил Стивен. — Не то, чтобы я гомик или еще кто-то.

— Да я ничего такого и не думал.

— Не верю я в этот культ. Впрочем, и отчим мой вряд ли был прав, когда утверждал, что Бог наслал СПИД, чтобы избавиться от гомосексуалистов. Потому что в этом случае Бог придумал бы что-нибудь поумнее и просто расправился бы с педиками. Не подвергая нормальных людей риску подхватить эту заразу.

— Разумно, — согласился Джоди, взирая на него затуманенными глазами. — У меня тоже никого нет, то есть девочки, — он горько усмехнулся. — Разве я могу себе это позволить? Верно? Что я мог бы ей предложить? В отличие от тебя, я некрасивый, денег у меня нет… Я опустившийся бродяга, мать твою.

Лицо Стивена горело. Он принялся тереть еще усерднее.

Оттирать, оттирать до чистоты, да, да, да…

Черви, черви, прочь…

— Дело в том, — начал Стивен, не отрывая взгляда от своих рук, — что в последнее время я находился в таком положении, что… ну, что не мог интересоваться женщинами, как большинство мужчин. Но это явление временное.

— Временное, — повторил Джоди. Взгляд устремлен на кусок мыла, словно это заключенный, готовый вот-вот бежать.

— Временное. Я обязан вести себя очень осторожно. Этого требует моя работа.

— Ну да. Твоя работа требует осторожности.

Тереть, тереть.

— А тебе приходилось убивать гомиков? — с любопытством спросил Джоди.

— Не знаю. Могу твердо сказать: я никого не убивал только потому, что этот человек гомосексуалист. Это было бы глупо.

Кожа на руках чесалась и горела. Стивен тер и тер, стараясь не смотреть на Джоди. Внезапно его захлестнуло странное чувство, ему показалось, что он говорит с человеком, который способен его понять.

— Понимаешь, я не убиваю людей просто ради того, чтобы убить.

— Ну хорошо, — сказал Джоди, — а если на улице подойдет какой-нибудь алкаш, толкнет тебя и обзовет, не знаю, скажем, педиком, трахнувшим свою мать? Ты ведь его убьешь? Да?

— Ну… ведь педик не станет вступать в половые сношения со своей матерью, верно?

Поморгав, Джоди вдруг расхохотался.

— Здорово сказано!

«Неужели я только что сострил?» — поразился Стивен. Он улыбнулся, радуясь тому, что Джоди понравилась его шутка.

— Ладно, — не унимался тот, — пусть он просто скажет, что ты трахнул свою мать.

— Разумеется, я не стану его убивать. И я тебе вот что скажу. Раз ты заговорил о гомиках, вспомним еще негров и евреев. Я убью негра только в том случае, если меня наймут убить человека, который окажется негром. Вероятно, есть причины, по которым негры не имеют права жить, по крайней мере в нашей стране. Так считал мой отчим, и у него на то было много оснований. Я тут во многом с ним согласен. Он так же относился и к евреям, но здесь я готов с ним поспорить. Из евреев получаются великолепные солдаты. Я очень уважаю этот народ.

Помолчав, Стивен продолжал:

— Понимаешь, убийство — это тоже ремесло, только и всего. Вспомни, например, осаду Кентского университета[7]. Я тогда был еще маленьким, но мне рассказывал отчим. Ты знаешь, что там было? Национальная гвардия стреляла по студентам.