Лисандра подпрыгнула и полетела. Причем для того чтобы это сделать, ей не пришлось превращаться в летучую мышь. Почему? Да за ненадобностью.

Все очень просто и логично. Где она находится? Правильно, в мире, которого не существует и не может существовать. В воображаемом мире. Здесь действуют совсем другие законы. В частности, здесь, для того чтобы что-то случилось, этого нужно сильно захотеть. Нет, не просто приказать в пространство: «Я хочу, чтобы случилось то-то и то-то...», а достаточно реально представить себе, как это происходит.

Значит, для того чтобы освободиться от наложенных на нее пут, ей нужно поверить, что это возможно. Всего лишь поверить... Так, как она поверила, что может летать не только в виде летучей мыши.

К слову сказать, это-то ей было сделать легко, а вот насчет пут... Как она может представить, будто они исчезли, если понятия не имеет, что они собой представляют?

Однако попытаться стоило. И она попыталась. Причем, как прикинула вампирша, для начала нужно было вернуться в первоначальное состояние, распроститься с воображаемым миром.

Вернуться. Эта мысль ей не понравилась. Однако есть вещи, которые нужно делать независимо от того, нравятся они или нет.

Она вернулась и, конечно, снова утратила зрение, снова обрела неподвижность.

Ничего, это ненадолго. Если, конечно, у нее все получится так, как нужно.

Она попробовала внушить себе, что снова может видеть, что свобода здесь, рядом, и обрести ее совсем несложно. Достаточно лишь протянуть руку и взять, достаточно лишь поверить.

И конечно, с первого раза у нее ничего не вышло. Тогда она попробовала снова и снова. На третий раз у нее что-то получилось. По крайней мере, вампирше показалось, что она что-то видит. Некое белесое, светящееся облачко.

Показалось? Как бы не так. Она видела, она ясно видела какой-то свет. И он становился все ярче, приобретал очертания.

Свобода. Вампирша чувствовала, что до освобождения осталось совсем немного. Чуть-чуть. Еще мгновение...

Она не успела.

В ее сознании возник низкий, нечеловечески спокойный голос. Хозяин его, казалось, не испытывал никаких чувств, не мог их испытывать. Он просто констатировал факт.

– Нет, этим путем от меня не скрыться. И вообще пора тебя приспособить к делу. Настало время.

* * *

Хантер качнулся вправо, потом влево, ловко уклонился от лопаты, которой здоровенный, с пышными усами мужик пытался снести ему голову, и крикнул:

– А ведь они мертвые!

– Ну конечно, – сказал Ион. – По нитям судьбы видно. Причем, судя по всему, убили их совсем недавно.

– Точно, зомби, – согласился Алвис и сильным ударом сабли отхватил руку пожилому толстяку, двигавшемуся для своего возраста чрезвычайно прытко. Впрочем, потеря руки ничуть не уменьшила энтузиазма, с которым тот пытался ухватить Алвиса за горло.

– Ими кто-то управляет, – промолвил Хантер. – А значит, драться с ними смысла нет никакого. Управляют ими с помощью нитей судьбы. Стало быть, надо их перерезать.

– Точно! Именно это и нужно сделать! – крикнул Христиан.

В очередной раз уклонившись от лопаты, Хантер вдруг отпрыгнул в сторону и кинулся со всех ног к юноше.

Вот уж кому в этой схватке участвовать не стоит Только зазря подвергаться опасности. Помочь ничем не сможет, поскольку еще не умеет толком даже основного, что обязан знать настоящий охотник. а по голове получить может запросто.

– А ну-ка, брысь отсюда! – рявкнул Хантер, подбегая к Христиану. – Бегом назад по дороге и не смей подходить ближе ста шагов.

Воспользовавшись подвернувшимся случаем. он полоснул магическим кинжалом по одной из нитей судьбы мертвеца, с которым сражался юноша. Мертвец сейчас же повалился на дорогу, словно большая кукла.

Не сразу сообразив, что с противником покончено, Христиан еще пару раз махнул кинжалом и лишь потом, остановившись, спросил:

– Что это с ним? Неужели это я его?

– Кишка еще тонка с зомби драться! – рявкнул Хантер. – Ну-ка, прочь, говорю, отсюда!

– Ага, с черными магами, стало быть, мне сражаться можно?! – крикнул в ответ Христиан. – На это у меня силенок хватит? Нет уж, если взяли с собой, то все должно быть по честному. Я такой же, как вы, и имею право на эту драку.

Хантер саданул плечом налетевшего на него худого дядьку в богатой купеческой одежде. Тот отлетел в сторону, упал, неестественно раскинув ноги, потом, не сделав ни единого лишнего движения, стал подниматься.

«А ведь парень не так уж и не прав, – подумал Хантер. – Взяли с собой на серьезное дело, так нечего теперь нянькаться, как с малым дитем».

– Ладно, черт с тобой, – бросил он Христиану – Только учти, кинжалом этих субчиков не возьмешь. Мертвые боли не чувствуют. Поэтому просто старайся подрезать им сухожилия на руках и ногах. Будут не такими прыткими.

– Понял, – крикнул юноша и кинулся к ближайшему мертвецу.

– Вот так-то лучше, – улыбнулся Хантер. Он поднырнул под руку старичка в неописуемо грязных лохмотьях и, определив нужную нить, полоснул по ней острием магического кинжала. Старичок упал на землю.

Кинувшись к следующему противнику, Хантер подумал, что, наверное, было бы лучше настоять на своем и удалить Христиана с поля боя.

Вот только как это сделать? Парень рвется в драку И по-своему он прав. Если его приняли как равноправного члена отряда, он должен он обязан участвовать и в сражениях. А если при этом он потеряет голову? Значит, так ему суждено.

И все-таки... Судьба судьбой, но за парнем все-таки стоит присмотреть. Какой он, к черту, учитель, если позволит своему ученику погибнуть. как последнему идиоту?

Собственно, а какая разница? Этой ночью охотники либо погибнут все, и он в том числе либо уничтожат гнездо черных магов, место, в котором из собранных по приютам или просто украденных детей делают черных магов.

Будет ли это окончательной победой? Конечно, нет: Останется еще довольно много черных магов в городах. Их надо будет уничтожить. Одного за другим. Всех. И конечно, это будет трудно, очень трудно. Но сегодня ночью должно быть сделано главное. Сегодня ночью охотники обязаны изменить весь ход войны с черными магами. Хотя бы потому, что последние несколько лет они ее проигрывали. Ловко уворачиваясь от рук следующего зомби и прикидывая, как бы удачнее подобраться к его линиям судьбы, Хантер вдруг подумал, что знает; почему охотники согласились устроить атаку на долину магов, почему они ввязались в эту авантюру. От отчаяния, вот от чего. Потому, что этот безрассудный поход является последним шансом уйти от неизбежного, от поражения и гибели. Еще год-два, и магов станет еще больше, а охотников – меньше. Тогда у охотников не хватит сил даже на этот безумный поступок...

Додумать Хантер не успел. Произошло это потому, что он вдруг разглядел лицо своего противника.