рекламной стойки, торчащей посреди тротуара, деранулся крылом об оцинкованный короб мусорного контейнера, совершенно тут неуместного, мордой боднул ажурную изгородь скверика, разбитого вдоль фасада лоснящегося мрамором особняка, прокатился по опрокинувшейся секции, словно по решетчатому настилу, ткнулся в стену дома и затих.

– Что это было, босс? – с недоумением спросил Парагвай, ставя машину на ручник. – Это он нас так испугался?

– Это Демидова проснулась, я думаю, – невозмутимо ответил босс. – Иди, разбирайся. Я попозже подойду поздороваться.

Понаблюдав сквозь лобовое стекло за Васькиной работой, Мартынов грузно выбрался из джипа и косолапой походкой прошел через разлом. Начали собираться зеваки с неизбежными смартфонами, айфонами и прочими гаджетами в руках. Через минуту эпизод окажется в Сети, значит, нужно отворачивать морду. Чисто на всякий случай, чисто не повредит.

Из особняка выбежал охранник со сведенными к переносице бровями.

Мартынов охранника перехватил и произнес, приглушенно и доверительно:

– Не спеши, мужик. Мой парень без тебя управится. Ты же вызвал ментов уже? Молодца, иди дальше службу неси. Кто-то ведь должен за все это дерьмо заплатить, как считаешь? Вот ты и посторожи, чтобы тот чайник не свалил раньше времени.

Охранник, оценив совет и советчика, мотнул головой и остался дежурить возле пробоины.

– Ну, здравствуй, Демидова, – прогудел Мартынов, распахивая переднюю пассажирскую дверь спорткара. – Фигово выглядишь.

– Добрый день, Дмитрий Иванович. Я тоже рада нашей встрече, – с нервным смешком ответила Вика и жалобно прибавила, потерев связанными руками лоб: – Аспиринчику не найдется?

Мартынов молча достал из брючного кармана связку ключей с перочинным ножиком вместо брелока и, бормоча под нос ругательства, срезал с ее запястий изоленту. Выпрямился, засунул ключи обратно, поискал глазами Парагвая.

Васька был занят: приперев вяло сопротивляющегося хорька и мажора к цокольной стене, что-то ему внушал, подкрепляя доводы тумаками, нестрашными, но унизительными.

Мартынов раздраженно гаркнул:

– Вась, кончай бакланить. Отменяются легкие телесные. Средние давай.

По голосу в трубке было понятно, что Свиридов встревожен, растерян и оттого зол. Напрасно он так, Вика отзвонилась ему при первой возможности. Лишь после этого привела себя в порядок, замазав тональным кремом проступившую на лбу гематому и оттерев следы липкой ленты с кожи на руках.

На Панина, сидящего с отсутствующим видом на заднем сиденье своего авто, Вика старалась не смотреть. Не из-за неловкости или тем паче чувства вины, а от гадливого отвращения. Никаких мук совести по поводу его искореженной тачки она не испытывала, из-за его расквашенной всмятку морды тоже, и уж тем более не страдала из-за порванной некогда белоснежной рубахи и перепачканных травой и глиноземом порток. Легкое злорадство было, отвращение было, а неловкости – нет, не было.

Беспокоила мысль, что этот «самовыдвиженец» спутал карты настоящему преступнику, который в результате мог потерять Викторию из виду.

В таком случае операция сорвана. Но мог и не потерять, и продолжает с недоумением следить за Викиными кульбитами. Следовательно, ей надлежит доиграть роль до конца, не забывая о бдительности.

С Родионычем они порешили, что Вика с максимальной предосторожностью доберется до площади Киевского вокзала, где Семен будет ее ждать, припарковавшись в условленном месте. После чего прерванная ловля на живца продолжится.

Финишным пунктом ее перемещений должен стать, по логике вещей, «ХимОрганик», преступник именно этот вариант и будет брать в расчет. Интересно, а как он себе объяснил ее автомобильную прогулку, завершившуюся нелепой аварией? И не повлияют ли его выводы на дальнейший ход событий?

Ответа Вика знать не могла, но ей было очевидно, что ситуация сделалась еще более непрогнозируемой.

Мартынов сказал:

– Сейчас тут ГИБДД появится буквально с минуты на минуту, будут с твоим козырем разбираться. Тебе оно надо? Могу подбросить к метро. Или куда тебе лучше?

Вика кивнула, согласившись, что метро – это именно то, что ей нужно.

Пока ехали до «Боровицкой», она слушала Ваську.

Повествование было эмоционально и расцвечено сленгом на грани фола. Васька от рассказа кайфовал, его босс, который делал вид, что занят изучением документов, время от времени вставлял замечания, и тоже на грани фола.

Виктория, обернувшись к нему, проговорила:

– Рада видеть вас целым и невредимым. Нашла полиция, кто вас так не любит?

– Полиция? Ищет, наверное.

Помедлив, Вика решила уточнить:

– Сами разобрались?

– Послушай, Демидова. Ну, зачем тебе это? Подробности дела тебе вряд ли понравятся.

– Это почему?

– У нас с тобой группы крови разные.

Смешавшись, она умолкла. Потом сказала:

– Теперь вы больше мне ничего не должны, Дмитрий Иванович. Никакой «кореянки».

– Это с какой же стати? – удивился Мартынов. – Все еще должен. А вот ты должна кое-что Парагваю. Извиняюсь, мистеру Порогину. Если бы не его зоркий глаз и крепкая рука…

– Да ладно вам, – застеснялся Василий. – Забей, Демидова. Было весело. Хотя… Ты можешь как-нибудь сходить со мной в кегельбан.

– Не вопрос, как-нибудь сходим, – улыбнулась Вика и подала ему руку на прощанье.

– А мне? – грозно спросил Мартынов.

– Не дерзнула, – хмыкнула Вика, протягивая ему ладонь.

Ладонь ее Мартынов отпускать не торопился. Произнес:

– Совать нос в чужие дела не собираюсь, однако спрошу. Это была твоя разборка или нанимателя?

– Нанимателя.

– Я так и предполагал. Короче. Приходи, если надумаешь. Мое предложение в силе.

– Спасибо. Может, и надумаю, – ответила Вика.

Ее высадили под светофором в нарушении правил, затем «лексус» встроился в поток и вскоре исчез из виду.

Виктория направилась к спуску в метро. Ей не давала покоя пугающая мысль, что, возможно, сейчас, вот прямо сию минуту, некто беспощадный следует за ней по пятам, прикидывая шансы напасть, не собираясь дожидаться более удобного случая.

Вика хорошо осознавала, как рискует, приняв решение продолжить операцию, но ее судьба теперь напрямую связана с судьбой Светкиного мужа.

Нужно срочно, нужно как можно более срочно выманить из логова злобную тварь, облизывающуюся на галактионовские капиталы. Потому что эта тварь сделает все, чтобы исправить недоработку, когда и если до нее дойдет, что покойник вовсе не покойник. И про Демидову, над ней прикольнувшуюся, тоже не забудет.

Вике бы посидеть где-нибудь в тишине, дух перевести, нервы успокоить по завершении дикого фальстарта. Но возможности нет, да и не хочется затягивать дело. Она покатается в метро, там и отдохнет. Потом под прикрытием метрополитеновских видеокамер выдвинется на поверхность. У входа на станцию тоже должны быть видеокамеры.

Есть некоторый шанс, что в зоне их обзора преступник поостережется совершать противоправные действия. Ей всего-то нужно оказаться под опекой Родионыча, а там пусть совершает, милости просим, заждались уже.

Некстати ожил мобильник.

Блин, опять Светка. Что хоть Клинкину разбирает звонить без конца?.. Может, проигнорить?

Вика решила ответить.

Только голос был вовсе не