— Благодарю, госпожа маркиза, — вежливо ответил он с легким акцентом.

— Кто он такой? — спросила Отем позже, когда они уже лежали в постели.

Себастьян погладил ее пухлые груди и поцеловал в губы.

— О ком ты, дорогая?

— Я не дура, Себастьян. Месье Клари, если его действительно так зовут, поразительно хорошо осведомлен о последних событиях. Немного странно для человека, двадцать лет жившего вдали от Франции. Кто он на самом деле?

— Отем, есть дела, о которых тебе знать необязательно, — отговорился он, снова потянувшись к ней.

Но Отем отстранилась от него.

— Значит, ты в самом деле считаешь меня глупышкой, если отказываешься быть со мной откровенным?! Я твоя жена, а не какая-то хорошенькая игрушка для постели. Мои родители поверяли друг другу все, что случалось в их жизни. Если ты не можешь сделать того же, очевидно, я ошиблась в своем выборе.

— Это слишком опасно, — уговаривал он.

— Если это действительно опасно, мне тем более лучше все знать. Как я могу помочь, если не понимаю, в чем дело?

По лицу мужа было видно, что его одолевают тяжкие сомнения. Наконец он выдавил:

— Если я скажу тебе, ты не должна делиться ни с кем, даже с матерью. На карту поставлена жизнь человека, и не только его одного, но и многих других. Ты умеешь хранить секреты, дорогая?

— Да, Себастьян, — тихо заверила она.

— Наш гость — сам Мазарини.

— Но каким образом ты с ним связан? — ахнула Отем.

— Несколько лет я был одним из его агентов. Д'Альбер — его личный курьер, хотя никто не знает о его отношениях с кардиналом.

— Но почему он во Франции? Я думала, он сейчас в Колони, — удивилась Отем.

— Король просил его вернуться, хотя многие этому противятся и сделают все, чтобы кардинал не увиделся с Людовиком.

Тут еще беда с королевой. Гастон Орлеанский и Гонди похитили ее и заточили в Шенонсо. Королю сказали, что его матушка пожелала удалиться на покой. Они пытаются занять Людовика всякими пустяками, чтобы править от его имени, но король достаточно умен и сумеет разгадать их замыслы. Д'Альбер должен вернуться в Париж и связаться с тамошними агентами. Нам нужно найти способ спасти королеву и вернуть к сыну. Мазарини приехал, потому что врагам в голову не придет искать его здесь. В Колони остался его двойник, двоюродный брат, поэтому принцы — Конде и Орлеанский — и Гонди уверены, что кардинал не трогался с места.

— Ты играешь в опасные игры, — предупредила Отем. — Каким образом ты предлагаешь увезти королеву из Шенонсо? Ее наверняка хорошо охраняют. И даже если это удастся, как ты переправишь ее в Париж?

— Пока мы еще не придумали. Она в безопасности, Отем, похитители не причинят ей зла. Они всего лишь хотели избавить короля от ее влияния. Наш план должен быть безупречен, ибо у нас всего один шанс. Если тюремщики что-то заподозрят, немедленно перевезут ее в другое место.

— Я знаю, что делать! — воскликнула Отем. — И знаю, как благополучно доставить ее в столицу. Все очень просто.

— Малышка, ты ошибаешься, не так это просто. Мы имеем дело с совершенно беспринципными людьми. Они не задумываясь прикончат спасителей королевы.

— Пребывание королевы в Шенонсо держится в тайне? — спросила Отем. Муж кивнул. — В таком случае тюремщики наверняка не ожидают потока гостей, верно? — продолжала Отем. — Так что если все дворянство соберется в Шенонсо в День святого Мартина[Одиннадцатого ноября, с корзинами дичи, сыров и яблок для королевы, вряд ли их откажутся впустить. Разумеется, королеве придется приветствовать соседей и благодарить за подарки. Несомненно, в замке поднимутся шум и суета, и среди всей этой суматохи мы незаметно выведем королеву. Вот и все.

Себастьян пораженно уставился на жену. Это и в самом деле просто. Очень просто и в то же время невероятно умно.

— Пожалуй, все может получиться, — медленно произнес он, словно говоря с собой. — Даже наверняка.

Себастьян с уважением взглянул на юную жену. Раньше он не задумывался о том, умна ли Отем, хотя знал, что за ответом в карман она не полезет и остроумия ей не занимать.

Однако эта поистине военная хитрость была достойна прожженного политикана.

— Думаю, мне следует бояться тебя, дорогая, — вздохнул он.

— Только если не сможешь утолить мои ненасытные желания, — милостиво объявила Отем и, проворно взобравшись на него, стала возбуждать мужскую плоть. Добившись своего, она «оседлала» Себастьяна и подалась вперед, довольно жмурясь, когда он стал ласкать ее груди. — О, милый, — стонала она, — о, милый…

Она раскачивалась взад-вперед, поднимаясь и опадая, подобно приливной волне, полузакрыв от наслаждения глаза.

Они обрели блаженство одновременно, и Отем бессильно обмякла на широкой груди мужа.

— Чудесно, — прошептала она ему на ухо, принимаясь лизать мочку. — Нельзя ли повторить?

Себастьян ответил слабым смешком.

— После того как глотну вина, ведьма ты этакая, — пообещал он, гладя ее разметавшиеся волосы.

— Я принесу, — вызвалась Отем и, спрыгнув с постели, налила в кубки своего любимого золотистого вина.

Дождавшись, пока Себастьян осушил кубок, она налила из своего несколько капель на его торс, снова оседлала его и принялась слизывать светлую жидкость. Он лениво наблюдал, как жадно она упивается живительным эликсиром. Язык прошелся по груди, обвел соски, спустился ниже, к животу, круговыми движениями осушая кожу. Себастьян закрыл глаза, отдаваясь чувственному наслаждению. Его плоть наливалась, по мере того как проворный язычок пробуждал ее к жизни. Не в силах выдержать пытки, Себастьян в мгновение ока перевернул ее на спину и одним рывком до конца погрузился в жаркие влажные глубины.

— О да, — прошептала Отем, едва он наполнил ее. — О да!

— Ты — мечта всякого мужчины, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Жена, наслаждающаяся ласками мужа и требующая большего.

Он начал двигаться, делая неспешные долгие выпады.

Отем с глубоким вздохом прижала к себе мужа, забыв обо всем в водовороте наслаждения. Она любила его и его страсть. Их губы встретились в жарком поцелуе, потом его рот коснулся ее шеи. Он лизнул солоноватую кожу, и Отем замурлыкала под ним. Они вместе устремились в вышину и с громким криком нашли нирвану.

— Прекрасна. Умна и ненасытна, — пробормотал он, откатываясь от нее, но не выпуская из объятий.

— Я такая, какой хочет видеть меня мой господин, — тихо ответила она, и оба погрузились в сон.

На следующий день маркиз поговорил с кардиналом.

— Моя жена сказала, что вы не тот, за кого себя выдаете, — признался он. — Она проницательна не по возрасту. Я посчитал нужным сказать ей правду. Не волнуйтесь, ваше преосвященство, она умеет хранить секреты.