– Замечательный? – скучным тоном произнес он. – Порядочный?

Пряча слезы, она убежала.

Иан тщательно завернул туфли и сунул их в выдвижной ящик. Потом достал оттуда ангела, все еще завернутого в ткань, развернул, поставил на стол и осмотрел. Провел пальцем по резному лицу, лицу Аланы, коснулся волны волос, изогнутых крыльев. Вот и все, что останется ему, когда она уедет и выйдет за маркиза.

Он попытался представить себе будущее. А если он женится на Пенелопе, а потом когда-нибудь встретит Алану, то есть маркизу Мерридью, на лондонском балу? Он улыбнется, поклонится, произнесет какое-нибудь незамысловатое замечание насчет погоды или толпы. И они разойдутся, как чужие. Он закрыл глаза. Значит, сейчас они не чужие друг другу?

Его влекло к Алане Макнаб, как ни к кому прежде. Он не сводил глаз с лица ангела и вспоминал нежность Аланы, ее мягкую улыбку. К черту долг и честь! А как же любовь и желание? Взяв ангела в руки, он поднес его ближе к свету. Он уже знал, о чем мечтает и чего хочет.

В дверь постучали. Его сердце пропустило положенный удар: неужели Алана? Она передумала? За дверью он увидел Крошку Дженет.

– Лэрд, леди Пенелопа просила передать вам вот это, – и она протянула ему свернутую записку с его именем. Если Крошку Дженет и заинтересовало содержание записки или удивило то, что Пенелопа решила написать ее, хотя проще было найти Иана и поговорить с ним, она и виду не подала. Справившись со своим делом, Крошка Дженет ушла и явно сразу забыла о записке. Иан взломал печать.

«Мне хотелось бы поговорить кое о чем, – говорилось в записке. – Приходите в покои графа».

И подпись – краткое «П.».

Держа записку в руке, Иан задумался. Что ей могло понадобиться? Несколько недель он заставил ее томиться в ожидании, когда он сделает ей предложение. И она терпеливо ждала. Он снова посмотрел на ангела, стоящего на столе, потом подошел, завернул фигурку в ткань и положил в ящик, к туфлям для Фионы.

Иан направился к «покоям графа» – комнатам его отца. Как поступил бы на его месте отец? Энтони Марстон женился по любви, взял другую фамилию ради любимой женщины – шотландской красавицы, брак с которой мало что мог дать младшему сыну английского графа. Родители Иана страстно любили друг друга и вместе строили новую жизнь. Граф был безутешен, когда его жена умерла.

Сунув записку в карман, Иан повернул к лестнице. Он принял решение. Пора было поговорить с Пенелопой.

Алана возвращалась в свою комнату и чувствовала, как мучительно ноет сердце. Шагая по коридорам, она задумалась. Должен же быть какой-то выход. Она просто не может позволить себе любить человека, которого ей никак не заполучить.

Для этого она слишком рассудительна и умна. Скорее всего, она приняла за любовь какое-то другое чувство. Возможно, благодарность, ведь Иан спас ее, рядом с ним она почувствовала себя в безопасности. С другой стороны, то же чувство защищенности она испытывала рядом с Алеком, однако это было совсем не то. Алек не заставлял ее сердце биться сильнее, когда входил в комнату. В сущности, спасти ее мог любой, кто наткнулся на нее во время метели, разве не так? Но почему-то она знала, что этот человек – не просто первый встречный, не просто случайный спаситель, причем знала с того самого момента, как проснулась в коттедже и увидела – Иана присевшим у очага, а потом – завернувшимся, словно в килт, в ее плащ.

Может, все дело в восхищении. Иан – прекрасный, благородный лэрд, он старается помогать своим товарищам по клану всем, чем только может. Но таких людей сколько угодно – сотни, а может, и тысячи. Однако у Аланы вовсе не кружилась голова в присутствии друга ее отца, лэрда Мелроуза, которого весь клан уважал за доброту. Ее восхищение Ианом было совсем другим. Оно возникало, стоило ему просто взглянуть на нее – как будто она совершенство, не такая, как все, не просто вторая дочь в семье, тень своих сестер, а первая и лучшая во всем.

Алана всей душой любила свой клан, своих сестер и брата, мать и тетю.

Но только Иан вызывал у нее головокружение, только рядом с ним она задыхалась от волнения. И изнывала от желания прикоснуться к нему, поцеловать его.

Однако он принадлежит Пенелопе и вскоре станет ее мужем. Алана зажмурилась.

Она была потрясена, когда узнала, что Меган сбежала, наотрез отказалась выйти за лорда Мерридью, не побоялась ни скандала, ни позора, ни гнева семьи и вышла за человека, с которым была едва знакома. В то время Алана не понимала ее. А теперь ей все стало ясно. Меган влюбилась. Мама не права: без любви титулы и состояние ничего не значат. Но Деворгилла выросла в семье бедного шотландца и не имела ничего, кроме своей красоты и надежд. Она вышла замуж за графа, лишь бы ее дочери не знали никаких лишений, не боялись нужды и голода, так хорошо знакомых ей. По мнению Деворгиллы, любой английский лорд намного превосходил шотландского.

Только теперь Алана наконец разобралась в своих чувствах. Это была не благодарность, не восхищение и даже не уважение, а любовь. Она любит Иана Макгилливрея. Алана прижала ладонь к груди, в которой торопливо стучало сердце. Если это и правда любовь, значит, любить очень больно.

Она задумалась о своем обручении. Испытала бы она такой же трепет, если бы Мерридью поцеловал ее или коснулся ее руки? С трудом сглотнув, она поняла: нет, ничего подобного. И чтобы вытерпеть его прикосновения, она была бы вынуждена закрывать глаза и вспоминать Иана.

Она подошла к окну. Мороз расписал стекло узорами, как на фате невесты. Ее фата скроет сожаления и явное нежелание встать вместе с Мерридью перед алтарем. Ее сердце останется холодным, как этот снег. Как бы ей хотелось… Мысль прервалась.

Ей хотелось бы, чтобы ее жизнь сложилась иначе, вот и все. Потрясение и ярость матери нетрудно себе представить. Отказавшись выйти за Мерридью, она разочарует множество людей – возможно, даже самого Мерридью.

Но Иана ей все-таки не заполучить. Он обручен с Пенелопой. Его клан, его родные, его арендаторы в Англии рассчитывают на этот брак, счастливый союз их лэрда и безупречной леди.

Алана подышала на оконное стекло, потерла его пальцем и отогрела крошечный кружок в морозной вуали. И выглянула в нее на белую от снега пустошь, над которой выл ветер.

В Крейглите она пробыла слишком долго. И лишь теперь поняла, что ее удерживают здесь не снег и не ноющее колено, а Иан.

Но теперь пришло время покинуть замок.

Иан вошел в гостиную, примыкающую к спальне его отца. В этой комнате ничего не изменилось с тех пор, как почти десять лет назад умер его отец. Мебель здесь была английской, подобающей джентльмену, солидной и богатой, книги – научными трудами по английской истории, земледелию и политике. Иан по-думал, что ему давно следовало бы прочитать их. Хрустальный графин стоял на элегантном столике у окна, рядом со стаканами, в ожидании, когда их наполнят бренди, который лорд Энтони предпочитал всем прочим спиртным напиткам.