На душе у нее полегчало.

Через три часа восемнадцать минут после начала операции под спину леди Рейнс-Райли подложили специальный скользящий щит «Фэтслайд» и переложили ее на каталку. Ее щеки, нос, челюсть и лоб были переделаны в соответствии с ее указаниями; теперь их покрывали ряды аккуратных швов. Одним из талантов Росса, вызывавших всеобщее восхищение, была его способность накладывать превосходно красивые швы. Другие пластические хирурги и в подметки ему не годились.

Но, несмотря на аккуратные швы, сейчас, бледная от внутренних кровотечений и микротравм, она выглядела как гравюра с картины Энди Уорхолла «яростного периода».

Менее чем через пять минут после того, как ее доставили в послеоперационную палату, она начала приходить в себя. Еще пять минут, и из трахеи удалили дыхательную трубку. Томми Пирмен пробыл у нее чуть дольше; он проверял ее пульс и уровень кислорода в крови. Наконец, убедившись в том, что пациентка вне опасности, он присоединился к Россу в раздевалке.

Когда Росс снял куртку от хирургического костюма и надел рубашку, Томми сказал:

– Сейчас отдам тебе материалы, которые я для тебя распечатал: данные по болезни Лендта из Интернета.

– Что еще ты нашел?

– Собственно говоря, немного. Фирма «Мерк» заявила, что они добились положительных результатов в опытах на крысах, но я бы не стал преждевременно радоваться – они начнут опыты на людях только года через два, не раньше.

– А по испытаниям «Молу» что-нибудь есть?

– Нет. – Пирмен похлопал себя по животу, как будто хлопок убирал лишние килограммы. – Надо мне, наконец, собой заняться.

– Тебе стоит принимать участие в марафонских забегах.

– Для марафона у меня слишком короткие ноги.

– Может, есть специальные забеги для толстых коротышек вроде тебя.

Пирмен надел рубашку и принялся завязывать галстук.

– Вообще-то я откопал кое-что об испытаниях «Молу-Орелан», – сказал он. – Может, это и важно. Болезнь распространяется ударными темпами, и они надеются запустить лекарство на рынок с помощью министерства по контролю за медикаментами и продуктами питания.

– Значит, они уверены в том, что оно действует, – заметил Росс.

– И все же процент выживаемости составляет всего тридцать пять процентов.

Пирмен натянул брюки.

Поставив одну ногу на скамейку, Росс стал завязывать шнурки своих черных оксфордских туфель.

– Скажи-ка, ты ведь часто применяешь кетамин?

– В определенных обстоятельствах я пользуюсь им уже много лет; он эффективен для пациентов с ожогами, особенно если предстоит болезненная перевязка. А что?

– Кетамин близок по составу с ЛСД, так?

– Да.

– Ты даешь его в сочетании с другими препаратами?

– Нет. Кетамин – мононаркоз; он не является успокаивающим средством. Обычно я ввожу его внутривенно, так как у него короткий период полувыведения – около десяти минут.

– И как себя чувствует пациент под его действием?

Озадаченный его заинтересованностью, Пирмен ответил:

– Кетамин часто вызывает галлюцинации; пациенты испытывают помутнение сознания и страх. Один из недостатков кетамина заключается в том, что, несмотря на короткий период полувыведения, его действие обладает возвратным эффектом до сорока восьми часов или даже дольше. Иногда спасатели вводят его людям, попавшим в аварию, – кетамин притупляет боль и сужает артерии, уменьшая кровопотерю. Но он также обладает галлюциногенным действием. Некоторым больным кажется, будто они отделяются от собственного тела.

– А какова его биохимия?

Пирмен, подойдя к зеркалу, пригладил скудные прядки седеющих волос.

– Он избирательно возбуждает мозговую деятельность вблизи от центров настроения. Стимулирует приток крови к мозгу, посылая электрические разряды в области, расположенные рядом. Растет кровяное давление, отчего повышается мышечный тонус и стабилизируется дыхание. У некоторых пациентов отмечены плаксивость и нистагм.

– Его можно принимать орально?

– В общем, да, но я бы не стал вводить препарат орально. Так у него гораздо больший период полувыведения.

– Насколько больший?

– По меньшей мере часа полтора.

– Вкус у него есть?

Пирмен метнул на него странный взгляд:

– Н-нет… вроде бы он безвкусный.

– Он едкий?

– Нейтральный. Можешь сам посмотреть в лекарственном справочнике – или, если хочешь, я отсканирую тебе подробное описание и пришлю по электронной почте.

– Буду тебе очень признателен, – сказал Росс. – Спасибо.

В ожидании, пока Пирмен уйдет, Росс слонялся по раздевалке и читал пришедшие на мобильник сообщения. Потом он стал смотреть в окно. Наконец он увидел, как старенький «бристоль» анестезиолога выезжает из подземной стоянки и заворачивает на Девоншир-Плейс.

Росс тут же направился в кабинет анестезиологов, который, как всегда, оказался не заперт. То, что он искал, он обнаружил в третьем по счету шкафчике: целая полка была уставлена пузырьками с кетамином – по десять кубиков каждый.

Он быстро схватил один пузырек и сунул в карман пиджака.

Паук сидел в своей всегдашней кабинке, в заднем зале ресторана «У торговца Вика» на Парк-Лейн, пил «Гавайский закат» и курил «Мальборо лайт». Ему здесь нравилось: роскошные кожаные банкетки, экзотические ароматы, особая клиентура. Здесь чувствовался стиль, утонченность. А еще здесь всегда темно, хоть днем, хоть ночью. Вот что нравилось ему больше всего.

Хотя Паук привык считать эту кабинку своей собственностью, он старался не мелькать здесь слишком часто. Он не хотел, чтобы персонал тех заведений, куда он ходил, начал узнавать его в лицо. Ни к чему оставлять следы.

Он сидел спокойно и скромно, прекрасно вписываясь в обстановку; всего лишь один из дюжины бизнесменов разных национальностей с ноутбуками, карманными компьютерами и мобильными телефонами, которые заходили сюда, словно на водопой. Вот почему ему особенно нравилась его кабинка – уединенная, вдали от остальных. Здесь даже темнее, чем в других частях зала. Отличное место для того, чтобы обдумать свои дела.

Паук рано понял: чтобы заслужить уважение, он должен работать усерднее остальных. Если у вас плохо прооперированная заячья губа, рост всего метр шестьдесят четыре и худосочная фигура, вам придется много дерьма вытерпеть в школе от мальчишек покрепче.

Он дрался как зверь, безжалостно – что позволило до некоторой степени унять травлю. Однако бойцовские навыки не помогли ему обзавестись друзьями. Тут надо было придумать какую-то фишку, за которую тобой бы все восхищались. И Паук придумал.