— Не бойся, родная. Я с тобой буду всегда.

Я не поверил ни единому слову цыганки. У Насти текли слёзы. Она боялась меня потерять, боялась этого испытания на грани смерти. Вдруг это мне предстоит умереть? Поток слёз усилился, а мы целовались. Поцелуи были горьки из-за слёз. Мы начали впадать в блаженство, кто знает, сколько нам осталось до этого испытания?

Вера стояла в стороне, глядя на нас, как мы целуемся, и думала о том, почему так несправедлива судьба к хорошим людям? За что она даёт им такие испытания? Почему у них так мало счастья? Ведь стоит молодой парень с девушкой девятнадцати лет, а столько перенесли, как будто целую жизнь прожили.

Тут вернулась Оля. Мы перестали целоваться. Она сказала:

— Всё, что она наговорила — бред. Она никакая не гадалка. Так что успокойтесь.

— А откуда тогда она узнала про наши имена? — спросила Настя.

— Может, подслушала. — вступила в разговор Вера. — Пока мальчишки ходили за хворостом. Или, когда мы накрывали поляну, она была неподалёку. Тут всё-таки не город, а лес, далеко слышно.

— Хорошо, но я всё ровно боюсь!

— Не бойся, родная моя. Я буду всегда рядом.

— Я хочу тебе показать, как я стою.

Мы крепко взялись за руки, и Настя, опираясь на мои руки, начала вставать. Когда Настя полностью встала, Оля отвезла коляску в сторону. Мы стояли, держась за руки, и смотрели в глаза друг другу. Настя была очень рада снова стоять со мной. Через некоторое время я увидел, как Настя напряглась, и её руки сжали мои до посинения. Я понял, что она устала, и сказал:

— Настенька, какая радость, что ты стоишь, но, наверное, ноги уже устали? Давай сядем?

— Нет, милый, я не устала. Я хочу ещё немного с тобой так постоять.

— Хорошо.

Настя уже устала стоять, но не хотела в этом признаваться. Ведь снова стоять рядом со своим любимым — это такая радость. Держась за меня, она пыталась шагнуть, но у неё не получилось. При этой попытке, Насте было больно до слёз, но ни одна слезинка не упала из её глаз. Вскоре усталость ног дала о себе знать, и Настя тихонько прошептала:

— Я устала.

Оля быстро подкатила коляску, и я аккуратно посадил Настю в неё.

Затем мы все вместе ещё поели шашлыков, и начали собираться домой.

***

Через неделю Настя с мамой пошли к врачу на плановый осмотр. Людмила Сергеевна завезла Настю к врачу, а сама пошла искать карточку. Настя сказала врачу, что не только пошевелила пальцами на ногах, но и уже несколько раз стояла. Врач поглядел на неё не верящим взглядом и сказал:

— Настя, этого не может быть. У тебя богатая фантазия, слишком быстро хочешь встать. Возможно, тебе это приснилось, вот ты и приняла сон за явь.

— Но это правда. Я могу вам показать, как я стою.

— Ой, не надо врать, что ты стоишь.

— Но я умею стоять. — продолжала доказывать Настя.

— Тут из твоей истории болезни видно, что ты стоять и ходить, извини, никогда не сможешь.

Настю оскорбило то, врач ей не верит. Она вспомнила, как услышала в больнице приговор врача, что её шансы ходить равны нулю, но сейчас-то она знала, что раз стоит, значит, скоро будет ходить, и глубоко в душе ей было безразлично, что врач ей не верит, и сказала:

— Вы верите своим бумажкам, а не человеку. Что мне ваши бумажки…

Тут Настю прервал звук открывающейся двери. Это пришла с карточкой в руках Людмила Сергеевна. Врач начал говорить, что дочь рассказывает какие-то небылицы, что она может стоять, когда из истории болезни видно, что она никогда не сможет ни стоять, ни ходить. Людмила Сергеевна была не только удивлена, но даже возмущена тем, что врач не верит её дочери. Она подошла к Насте и взяла её за руки. Настя поняла, что мама хочет доказать врачу, что её дочь может стоять. Настя, держась за руки мамы, начала вставать. От увиденного у врача глаза полезли на лоб.

— Но как? — удивился он, когда Настя полностью встала. — Этого не может быть. Идите к тому врачу, который вас поставил на ноги, что вы ко мне пришли?

— Мы ни к кому не ходим, кроме вас. — сказала Людмила Сергеевна. — Ей делают массаж ног и всё.

— Вы мне хотите сказать, что лишь массажем ног её поставили на ноги? Не верю.

— И не надо. Мама, пойдём отсюда. Я не хочу, чтобы меня лечил врач, который на мне уже поставил крест.

— Настя, ты неправильно меня поняла. Я не ставил на тебе крест, просто я не могу лечить, не зная, чем тебя лечили до этого. Ты же не скажешь, что ты встала чудом?

— Да, это можно назвать чудом.

— Ну, вот и дальше лечись чудом, а у меня рабочий день закончился.

Людмила Сергеевна хмуро посмотрела на врача и, посадив Настю в инвалидную коляску, вышла прочь из кабинета.

Так полетели дни летних каникул. Настя с мамой больше не ходили к врачу. Массажист заменял ей врача. Настя всё больше тренировала ноги, часто вставала, несколько раз пыталась шагнуть, но пока у неё это не получалось. Так незаметно наступил третий курс обучения.

Глава двадцать третья

Третий курс

Вот и наступил третий курс. Он стал ещё сложней чем первых два. В конце этого курса нам предстояло сдавать государственные экзамены, и расстаться с любимыми на долгих два года. В нашей группе староста и её помощница остались те же самые.

Мы с Мишей ещё больше времени стали проводить с нашими любимыми. Все вечера я проводил с Настенькой. Мы подолгу разговаривали, а потом стояли, держась за руки. Насте нравилось чувствовать, что она снова стоит. Она каждый вечер пыталась шагнуть, но её попытки пока успехом не увенчались. Она чувствовала, что вот-вот, как ребёнок, сделает первый