Переодевшись в сорочку, я принялась ждать. Уснуть все равно не получалось, уж слишком сильно колотилось сердце. То ли от отчаянья, то ли от предвкушения, сама еще не поняла.

Походив по спальне, я несколько раз проведала Киана, продолжавшего мирно спать в кроватке, снова попыталась уснуть, но так и не получилось. Несмотря на усталость, сон не шел. В очередной раз выглянув в окно, увидела хейдов, ледяными статуями замерших на своих местах, их оперение красиво мерцало и сияло в свете звезд. Сдавшись, я села на пуфик у зеркала, укуталась в покрывало и замерла, любуясь сполохами огня в камине.

Скрипнувшая в тишине дверь заставила меня подскочить на месте, судорожно схватиться за воротник сорочки и подтянуть покрывало повыше.

«И чего испугалась, глупая… Не набросится же он на меня».

Но сердце продолжало ошалело биться в груди, а кровь резко прихлынула к щекам, окрашивая их ярким румянцем.

Медленно поднявшись, я взглянула на мужскую фигуру, что застыла в дверном проеме, и тяжело сглотнула.

— Миа? — я услышала недоумение, что проскользнуло в его голосе. — Почему ты не спишь?

Ирбис не спеша прошел вглубь комнаты, на ходу стягивая жилет, затем белую рубашку. Все вещи он небрежно бросил на кресло и сел на кровать.

— Я? — переспросила у него, смотря, как он тяжело снимает ботинки.

Усталость буквально сквозила в каждом его движении.

— Ты, — кивнул Снежный и вновь взглянул на меня. — Ты с какой стороны будешь спать?

Чего я только ни ожидала, но уж точно не этого вопроса. Он буквально поставил меня в тупик, заставляя нервно искать правильный или нужный ответ. Только вот каким он должен быть?

— Что? — не придумав ничего более умного, спросила я.

— На какой стороне будешь спать? — терпеливо спросил он и, встав, принялся расстегивать пряжку ремня. В гнетущей тишине звон металла показался громом.

— Мне все равно, — поспешно отведя взгляд, ответила ему.

— Тогда я лягу ближе к двери. Так ты не сказала, почему еще не спишь. Я же сказал, что буду поздно и ждать меня не стоит.

Все происходящее нервировало все больше и больше. Я совершенно не знала, чего от него ожидать и чего на самом деле хочу сама. И эта непонятная двойственность ситуации сводила с ума, мешая мыслить здраво.

— Я хотела узнать наши дальнейшие планы.

Промолчал, а я отчетливо слышала, как шуршит одежда, как скрипит кровать, когда, откинув одеяло в сторону, Снежный лег на перину и вздохнул.

— Планы? Мы останемся в оплоте на пару дней. Мне и моим людям надо отдохнуть. Перевертыши значительно выносливее магов и людей, могут не спать несколько ночей подряд. Но эта неделя был очень изматывающей. Вы с Кианом тоже отдохнете. Тут есть небольшая лавка с травами, там ты сможешь найти все необходимое для того, чтобы приготовить зелье, — замолчал на несколько томительных секунд, а после тихо закончил: — Миа, ложись спать. Я не собираюсь нападать на тебя и насиловать. Сказал же, что мы будем спать вместе только для того, чтобы поддерживать легенду. Так что хватит паниковать и ложись спать. Мы все очень устали, и нам требуется отдых.

Сразу же почувствовала себя полной дурой и истеричкой. Ведь мы уже разговаривали об этом, он все объяснил, а я… опять повела себя как малахольная дева, которая трясется над своей невинностью. А чего я переживаю? Невинности уже лет пять как нет, и Ирбис мне совсем не чужой. Как говорится, у нас с ним все было. Тогда в чем проблема?

Сбросила с плеч покрывало и, гордо вскинув подбородок, прошла к своей стороне кровати. Проходя мимо камина, подбросила пару поленьев, отчетливо осознавая, что пламя костра красиво обрисовывает мою фигуру в легкой сорочке. Не знаю, зачем я это сделала, может, хотела показать, что совсем его не боюсь, а может, просто хотела спровоцировать. В любом случае думать об этом отчего-то не хотелось.

Быстро забралась на кровать и укрылась теплым пуховым одеялом. Перевертыш все так же спокойно лежал на своей половине, не делая попыток приблизиться или коснуться меня.

Несмотря на нервозность, уснула я довольно быстро и незаметно.

А вот просыпалась долго. Просто отчего-то не хотелось открывать глаза и выныривать из этого манящего и томительно-сладкого сна. Пахло лесом. Еще не до конца проснувшись, я чувствовала мягкие, почти невесомые прикосновения на своем теле. Лениво-медленные, они заставляли сердце стучать все сильнее. Вот слегка шершавая теплая ладонь прошлась по ноге, бедру, после чего оказалась на талии, провела по животу и накрыла чувствительную грудь. Невольно затаила дыхание, замирая, но Ирбис не совершил никаких попыток сжать чувствительную вершинку или сделать что-то еще. Просто накрыл, а потом и вовсе убрал, оставив лишь чувство опустошения и разочарования. Как же мне хотелось выгнуться, прижаться ягодицами к сильному телу, безмолвно моля продолжить эти неспешные ласки, сделав их еще более смелыми и настойчивыми. Горячее дыхание прошлось по шее, оставляя после себя лишь сладкую дрожь, что волной распространилась по телу, вспыхнув внизу живота. Быстрое прикосновение мягких губ, что вызвало новую волну желания, когда дорожка из поцелуев поднялась выше, к чувствительному местечку за ушком.

Я уже перестала думать о том, где сон, а где явь. Это уже не имело смысла. Повернувшись, закинула ногу на мужское бедро, запуская пальцы в его волосы, и выгнулась, подставляя шею для поцелуя.

И ничего… Я отчетливо слышала хриплое дыхание, чувствовала, как окаменело от сдерживаемого желания его тело, но все равно Ирбис не делал никаких попыток зайти дальше, перейти эту тонкую грань, что сейчас разделяла нас.

Распахнув глаза, встретилась с немигающим и таким хищным взглядом серебристых глаз. Мы замерли, не в силах разорвать этот зрительный контакт.

Но внезапно все прекратилось. Перевертыш мягко, но настойчиво высвободился из объятий и быстро сел, повернувшись ко мне спиной.

— Ирбис, — только и смогла растерянно прошептать я, приподнимаясь и не сводя взгляда с его напряженной спины. Все тело ныло от напряжения и неудовлетворенного желания.

— Пора вставать. Свой запах я на тебе оставил.

Наверное, лучше бы он меня ударил. В этом случае не было бы так больно и неприятно. Да, я понимала и помнила, что Ирбис не будет навязываться и молить о близости, но все равно было немного обидно. Не может простить, что когда-то я обвиняла его в принуждении, и теперь ждет, когда сама сделаю первый шаг. А что было сейчас? Разве не первый шаг? Или хочет услышать словесное подтверждение?

Пока я пыталась прийти в себя, он быстро надел штаны. Затем взял с кресла рубашку и, повернувшись в мою сторону, небрежно произнес:

— Ребенка нет.

— Что? — вскинув голову, я взглянула в его лицо.

— Твой запах не изменился, так что беременности нет. Поздравляю, — совершенно холодным и безэмоциональным тоном пояснил перевертыш.