Вернемся к дипломату Блаттера Харгитею. Он решал также проблемы скрывающегося в Цюрихе американского торговца нефтью Марка Рича, который угодил в список десяти самых разыскиваемых лиц ФБР. Рич нарушал санкции ООН в отношении апартеидного режима в ЮАР и в течение длительного времени считался крупнейшим налоговым уклонистом Америки. В середине девяностых Харгитей отправляется на Ямайку и работает на фирму, на судне которой полиция конфисковала партию кокаина. Харгитей проводит семь месяцев в тюрьме по подозрению в соучастии, затем его оправдывают, и правительство Ямайки приносит ему извинения. В местных газетах утверждают, что Харгитей выдал себя за бывшего дипломата и сотрудника швейцарской военно-разведывательной службы. Он возвращается в Цюрих, регистрируется по адресу частного детективного агентства. Им руководит неназванное лицо венгерского происхождения со специализацией в антикризисном управлении и опытом работы на Карибах, который, предположительно, был венгерским консулом в Швейцарии. Кто бы это мог быть? Это агентство жесткого толка. Оно предлагает «наблюдение на правительственном и военном уровне», операции под прикрытием и привлекает услугами «эксперта по программному обеспечению с квалификацией хакера» {12}.

Подобных личностей имеет в виду Блаттер, когда говорит, что питает слабость к шпионажу, который в какой-то мере присущ и его профессии. И что он, отслужив 1400 дней офицером, порой мнит себя «маленьким Джеймсом Бондом» {13}.

Жалованье советника Харгитея за его шпионскую деятельность предается огласке, когда англичане в рамках своей заявки на ЧМ хотят воспользоваться услугами его ECN по «стратегическому консультированию». Британцы так воодушевлены близостью Харгитея к Блаттеру, что закрывают глаза на его репутацию в СМИ – и даже на то, что его ECN зарегистрирована теперь не в Англии, а на офшорном Кипре. Через пару месяцев Харгитей переходит от британцев к бин Хаммаму, которому, предположительно, помогает удержать трон АФК. Бин Хаммам опровергает это сотрудничество. Как бы то ни было, после этого Харгитей выступает советником в рамках австралийской заявки на ЧМ. Здесь он встречает другого человека спортивно-агентурной сцены, Федора Радмана. Этот дуэт довольно быстро вызывает недовольство австралийских СМИ. Они раскрывают, как Харгитей организует для Джека Уорнера встречу с премьер-министром Квином Раддом. Кроме того, Австралийская федерация футбола неожиданно финансирует поездку сборной U-20 Тринидада в тренировочный лагерь на Кипре. Инцидент, достойный расследования ФИФА {14}. Коллега Уорнера по КОНКАКАФ, Рафаэль Салгуэро из Гватемалы, вместе с супругой летит в Австралию.

Полномочия теневых дипломатов Харгитея и Радмана охарактеризованы следующим образом: поиск и описание людей ФИФА, которые могли бы проголосовать за Австралию, подготовка встреч. Это называется международной стратегией не только в Австралии. В случае успеха каждый получил бы до трех миллионов евро, утверждают СМИ. В опубликованных внутренних документах ФИФА отмечено, что нежелательно представлять правительству подробную информацию о расходах на Харгитея и Радмана {15}.

Второго декабря 2010 года Австралия выбывает в первом же круге голосования с одним-единственным голосом. Это катастрофа. Последствия не заставят себя ждать. Единомышленники в окружении Фрэнка Лоуи, австралийского миллиардера, финансирующего заявку, создают команду, которая должна тщательно изучить процесс голосования. Сам Лоуи всякий раз публично заявляет, что выбор Катара в качестве места проведения ЧМ для него не окончательный. «Последнее слово еще не сказано», – заявляет он в декабре 2011 года после своего переизбрания на пост президента Австралийской федерации футбола.

Тем временем Харгитей, неудачливый помощник Австралии, получает другие задания в кругах ФИФА. А в самой ФИФА в марте 2010 года появляется настоящий спец по вопросам безопасности: Крис Итон. Он приходит из Интерпола, где руководил отделом по международной преступности, а прежде служил в федеральной полиции Австралии. Между делом в 2004–2005 годах Итон в качестве главы следственного отдела и менеджера европейского бюро участвовал в расследовании ООН в рамках программы «Нефть в обмен на продовольствие». Руководство следственной комиссии ООН находилось в руках Пола Волкера (США), Ричарда Голдстоуна (ЮАР) и Марка Пита (Швейцария). В ФИФА глава отдела безопасности Итон должен заниматься, помимо всего прочего, вопросами «договорных» матчей и букмекерских махинаций.

Его предшественником был Пий Сегмюллер, который, прежде чем прийти в ФИФА, был командиром Папской Швейцарской гвардии, откуда перешел в Национальный совет Швейцарии. Кроме того, он руководит страховой фирмой, которая все чаще проявляет себя в кругах ФИФА. Его Swissec AG предлагает «полный спектр страховых услуг от одного лица». Проектом по консультативной поддержке руководит давний представитель ФИФА Андреас Херрен. До конца 2010 года Херрен также успешно работал в рамках российской заявки на ЧМ-2018, а после перешел в очередное личное агентство ФИФА Match AG.

Сегмюллер является членом парламентской комиссии по безопасности в Национальном совете Швейцарии. Он обладает связями. Мир безопасности тесен, и связи в нем налажены четко. На ежегодной встрече гвардейцев Сегмюллер встречается со своим бывшим заместителем и преемником Эльмаром Медером. Такие люди, как Сегмюллер и Медер, пользуются большим спросом благодаря своим связям. Будучи главами безопасности в Ватикане, они сумели завязать важные знакомства в самых высоких инстанциях. В том числе и в спортивных кругах.

Правда, карьера у Сегмюллера не заладилась. В 2012 году депутат Федерального совета Уди Маурер забирается в государственную казну, чтобы, как едко заметили швейцарские СМИ, «прикормить» избранный Национальный совет. Бывший глава безопасности ФИФА и Ватикана теперь становится первым омбудсменом армии – должность, которую федеральный совет по делам спорта решил создать специально для него {16}. И, между прочим, он пользуется большим успехом среди верующей клиентуры.

Блаттер – ярый католик, как и многие высокопоставленные лица в мировом спорте. Глава МОК Самаранч, по словам некоторых экспертов, был даже супернумерарием, мирским членом «Опус Деи» {17}. В начале 2001 года Блаттер удостаивается папской аудиенции и передает пожертвование в 50000 франков {18}. Годом позже у ФИФА возникает проблема. Бульварная газета Blick раскрывает аферу в фонде «Лиммат», который не придерживается определенной конфессии, но с состоянием в 25,5 миллиона франков считается финансовой верхушкой «Опус Деи». Кроме того, часть пожертвований поступает через банк, подозреваемый в близости к «Опус Деи» – шестеро из восьми советников фонда входят в тайное реакционное общество Ватикана. В состав попечительского комитета фонда входят известные люди из политики, экономики и спорта. Среди них Мишель Зен-Руффинен.

Едва речь заходит о близости к «Опус Деи», генеральный секретарь ФИФА немедленно покидает комитет. Представитель ФИФА Херрен поясняет: «Господин Зен-Руффинен не может позволить себе близких отношений с сомнительными организациями». ФИФА совместно с фондом Лиммат финансировала строительство спортивного комплекса для колумбийских беспризорников, о близости к «Опус Деи» никто не знал. Одним из тех, кто, будучи членом попечительского совета Лиммат, «не побоялся соприкосновения с “Опус”», был Ули Маурер из правопопулистской Швейцарской народной партии, нынешний министр спорта в Федеральном совете {19}. В письме Зен-Руффинену глава фонда сожалеет о «прискорбном случае», но заверяет, что тема «Опус Деи» была четко обозначена во время приема 1 февраля 2001 года {20}.