В ту ночь шел снег. Когда они выгнали Ло Сяньсянь из дома, та была вся в синяках, одна из ее вышитых домашних туфель слетела с ноги.

Словно смертельно раненное животное девушка медленно брела по улицам, задыхаясь от рыданий. Ночь становилась все глубже. При таком снегопаде никто не рисковал выйти из дома. Обморозив ноги, она просто ползла по бесконечному снегу, не зная куда и зачем. Братья Чэнь были правы. У нее не было ни семьи, ни отца, ни брата, ни кого-либо, к кому она могла бы обратиться за помощью. Этот чистый белый мир был таким огромным, но в нем не было места для нее. Ее тело всегда было хрупким, а когда ее выгнали на ней не было зимней одежды. Ло Сяньсянь дрожала, ее ноги и ступни быстро онемели и потеряли всякую чувствительность.

Она приползла на окраину города к храму дарующей брак Призрачной госпожи и укрылась внутри от снега. Там, пытаясь согреться, девушка свернулась калачиком. Губы ее посинели от холода, а сердце похолодело от горя. Глядя на ярко раскрашенного глиняного идола, Сяньсянь не могла сдержать слез.

Она подумала о том, что по обычаям ее народа, браки должны быть засвидетельствованы распорядителем церемонии. Но на ее тайной свадьбе не было никого. Когда, улыбнувшись, опустилась на колени перед Чэнь Бохуанем и поклонилась до земли, из свадебного убранства на ней был лишь красный цветок сафлора, приколотый шпилькой к волосам на виске.

Возможно та церемония за закрытыми дверями была только прекрасным сном, а покрасневшее лицо в медном зеркале в тот день просто мечтой, рожденной ее самыми сокровенными желаниями?

Она опустилась на колени перед статуей Призрачной госпожи, ее замерзающее тело становилось все тяжелее с каждой минутой, но девушка снова и снова кланялась идолу, и слезы смешивались со смехом.

— Свяжите волосы, чтобы стать мужем и женой. Супружеская любовь никогда не подвергнется сомнению. Блаженство...

У нее закружилась голова, перед глазами все поплыло.

Как будто лунный свет осветил видение из прошлого, тогда, во дворе, когда она кричала: «это не я, это не я, я не крала мандарины!»

Но слух, повторенный множество раз становится правдой, поэтому сплетни — ужасная вещь. Никто не станет слушать ее версию истории. Девушка понимала, что если сейчас она расскажет всем людям в городе о ее браке с Чэнь Бохуанем и о той тайной церемонии, даже если она будет плакать и клясться, никто не поверит ей. Она все еще была той маленькой девочкой у стены, которую никто не слушал, точно так же, как и сейчас. Ничего не изменилось.

По крайней мере, в тот раз кто-то перелез через стену, сунул ей в руки дымящийся белый маньтоу и сказал: «ты, должно быть, голодна, поешь».

Но... где этот человек сейчас? Когда вернется и не сможет найти ее, будет ли он волноваться или втайне вздохнет с облегчением, потому что его мать теперь в безопасности?

Ло Сяньсянь свернулась калачиком на холодном полу храма. Слезы медленно высыхали.

— Распорядительница церемонии, я хочу быть с ним! Я его жена… но никто не был свидетелем нашей свадьбы... Ты, Госпожа, не имеешь дела с живыми людьми, но я... я могу только... я могу говорить только с тобой…

Ее последние слова были похожи на сломанный всхлип:

— Я не лгала… Не лгала.

Снег продолжал беззвучно падать в долгой, безмолвной ночи.

На следующий день горожане, проходя мимо храма, нашли окоченевшее тело Ло Сяньсянь.

Автору есть что сказать:

Чу Ваньнин: — Не останавливай меня! Дай мне убить все их семейство! Если глава спросит, я все возьму на себя!

Мо Вэйюй (Корм для Рыбок): (обхватив его руками, оттаскивает в сторону) — Судья, пожалуйста, успокойтесь! Судья, пожалуйста, вернитесь за судейскую трибуну!

Глава 22. Учитель этого достопочтенного в ярости

Выслушав этот рассказ, Чу Ваньнин был очень зол. Ему хотелось только одного: вытащить ивовую лозу и отхлестать ею эту семью Чэнь. Но он не мог открыть глаза, чтобы проклясть их, потому что тогда Барьер будет разрушен. Призрак может быть пойман в ловушку Барьером Восстановления Истины только один раз. Если сейчас разорвать границу барьера, то он никогда не сможет дослушать остальную часть рассказа Ло Сяньсянь. Так что Чу Ваньнин мог только обуздать свою пылающую ярость.

После смерти дух девушки отправился в преисподнюю. Она помнила только госпожу, одетую в великолепные одежды, которая выглядела совсем как Призрачная госпожа из храма. Она возникла перед ней и мягко спросила:

— Ты и Чэнь Бохуань при жизни не можете делить супружеское ложе, но, если ты того желаешь, вы можете разделить могилу?

Ло Сяньсянь судорожно закивала:

— Да, я хочу... я хочу этого!

— Тогда давай позволим ему немедленно последовать за тобой. Ты согласна?

Ло Сяньсянь, не подумав, почти выпалила нетерпеливое согласие, но внезапно опомнилась и остановилась:

— Я ведь мертва?

Женщина в прекрасных одеждах кивнула.

— Как призрачный церемониймейстер загробного мира, я могу пожаловать тебе счастливый брак и исполнить твое заветное желание.

Оцепеневшая Ло Сяньсянь спросила:

— Тогда, если последует за мной, он ведь... тоже умрет?

— Небеса сострадательны, а все живое, так или иначе, смертно. Умереть — это как закрыть глаза, так какая разница когда?

Чу Ваньнин подумал про себя, что, как и ожидалось, эта Призрачная госпожа-церимониймейстер обманом заставляла людей загадывать посмертные желания, чтобы впоследствии отбирать другие жизни. Действительно, отвратительное божество.

Хотя Ло Сяньсянь умерла нечестивой смертью, но она не была злым духом.

— Нет, не нужно его убивать, он ни в чем не виноват.

Призрачная госпожа грустно улыбнулась:

— У тебя большое сердце, но что ты получишь взамен на свою доброту?

Как божество, она хорошо умела уговаривать людей загадывать самые порочные желания, но не могла их принудить сделать это. Постепенно ее фигура растаяла в полумраке. Прежде чем исчезнуть, бесплотный голос пообещал:

— Дух возвращается на землю на седьмой день. Когда ты вернешься в мир живых на седьмой день, посмотри, чем что происходит в семье Чэнь. После этого я снова спрошу, не сожалеешь ли ты о своем великодушии.

Семь дней спустя дух Ло Сяньсянь вновь обрел сознание и вернулся в мир живых.

Девушка шла по знакомой дороге к резиденции Чэнь, горя желанием увидеть своего мужа в последний раз.

Неожиданно она увидела, что резиденция Чэнь была празднично украшена фонарями и знаменами, а приемная была завалена подарками. В главном