и в какой-то момент я словила себя на мысли, что для десятерых эта комнатка была слишком тесной.

А еще какая-то дикарка с именем или кличкой Ванесса с дредами и пирсингом в брови, на губе, в носу и тоннелями в ушах, кажется, подкатывала к Белому. Уж больно, близко она к нему сидела и прижималась, при каждом удобном случае. Штаны карго цвета хаки и футболка на одно плечо с неоновым топом под ней, делали ее образ ярким и дерзким. Сама она явно не маялась стеснением и вероятно могла перескакать Фролову в выражениях.

— Белый, твоя очередь, — кинул один из парней джойстик Герману.

— Не, — отмахнулся он, — я пас.

— А со мной не хочешь? — заигрывающе, проворковала Ванесса. — Или боишься проиграть?

Это была чистой воды провокация! А Белов велся на провокации. Вызовы были его страстью. Наблюдать как эти двое будут флиртовать не было ни малейшего желания. Увольте!

Подорвавшись, я направилась в «нашу» комнату.

— Ты куда? — ошалело спросил Герман.

Зажмурившись, прикусила губу, а после, убрав это печальное выражение брошенки на своей физиономии, повернулась. Притворно зевнула и ответила:

— Что-то я устала. Пойду спать.

Развернувшись, потопала в комнату, закрыла дверь, пнула ни в чем не повинный стул от досады и упала лицом в кровать.

Тоже мне! Неужели она была в его вкусе? Впрочем, что я знала о его вкусах?! Я не помнила, чтобы у Белова были серьезные отношения. Ну, а девиц по углам он зажимал, не особо перебирая. За ним еще в школе девки табунами бегали. Одно время поговаривали, что он даже спал с учительницей по иностранному языку. Не то чтобы я верила в эти слухи, однако… Она никогда его не цепляла, а грымза была еще та! Ей только повод дай! А его словно и не замечала. Не замечала его вызывающее поведение, частые прогулы, нелепые пошлые шутки. Мистика или что-то большее?!

Он вполне мог переспать с этой ходячей мисс неординарность. Интересно, а если достать большой магнит она к нему притянется?! Судя по всему, пирсинг у нее был не только на лице. Остальные места я даже не хотела знать. Упаси господь, от столь интимных подробностей!

Надеялась лишь что у Белова хватит воспитания и такта, дабы не просить меня освободить комнату. Видимо не хватило, ибо в следующую секунду дверь тихонько приоткрылась. Я узнала его по шагам. Пройдясь, он плюхнулся рядом со мной.

— Мышь, — осторожно прикоснулся к моему плечу.

Я так и лежала, лицом уткнувшись в подушку.

— И не проси, Белов, — оскорбленно брякнула, — с комнаты не уйду.

— Что? — его голос звучал изумленно. — Зачем тебе уходить?

Подняв голову, я на него покосилась, сдула прядь волос с лица и произнесла:

— Ну, ты же хотел уединиться, — теперь он выглядел ошарашенным, — с этой… девушкой, — выжала из себя.

Ладно, по крайне мере мне удалось его повеселить. Белов с лукавой усмешкой на меня взирал. Убрал за ухо вновь упавшую прядь волос и провел шершавыми пальцами вдоль линии скул.

— Я вообще-то отдыхать пришел.

— О, — приоткрыла рот, — эм, — сглотнула и потупила глазки, — ясно.

— Ты милая, когда ревнуешь.

— Что? — слетела я с кровати. — Что за глупости? Стала бы я… Да и вообще! Глупости!

Однако, его насмешливо изогнутые губы прервали мою пылкую тираду. Он мне не верил. Вздохнув, опустила плечи под гнетом правды. Кого я пыталась обмануть? Внезапно он стал серьезным. Челюсти сжались, а сам он, сведя брови к переносице, прислушался.

— Что…

— Тихо, — приказал, приложив свой палец к губам.

Комок страха сжал горло, когда раздался звук громких шагов. Кто-то подымался по лестнице. Шаги были тяжелыми, а затем в дверь начали настойчиво тарабанить. Герман метнулся к окну. Выглянул и выругался. Задернув шторы, повернулся ко мне.

Входную дверь открыли, а после с коридоры послышались голоса. Все произошло в мгновение. Миг и я оказалась на спине, а Белов между моими ногами. Он снял свой пуловер и отбросил в сторону.

— Подними руки.

Заторможенно, я покачала отрицательно головой. Тогда он резко стянул с меня платье и втянул в себя воздух, жадно впиваясь глазами в мою грудь. Моментально накрыла ее рукой, хоть та и была прикрыта приличным лифчиком, и мне хотелось думать, что сексуальным.

Когда дверь в комнату распахнулась, ударяясь об стену, Белов впился своими губами в мои, сминая мои губы в жестком поцелуе. Он прикусил мою губу, оттянул и скользнул языком в мой рот прежде, чем я бы успела пикнуть.

— Я…  — услышала голос и хотела отстраниться, но Белов сильнее сжал меня. У двери откашлялись, а после громко изрекли, — оденьтесь и выходите.

Неизвестный вышел. В следующее мгновение Белов уже оторвался от меня, а моя рука машинально приземлилась на его щеку. Недоумевающе, он моргнул.

— Ты чего?

— А ты чего? — тяжело дыша, шепнула.

Сжав губы, Герман поднялся и кинул мне платье.

— Одевайся! Быстро!

Натянув пуловер, он подпер дверь стулом. Вытащил наши вещи из шкафа, а я поблагодарила бога, что так и не разулась. Когда мне в руки упало пальто, я успела только всунуть руки и прихватить сумку, прежде чем он подтолкнул меня к окну.

— Я не пойду, — вырвался испуганный писк, но Белова не волновало.

Он выглянул в окно, затем открыл его, вылез на выступ и оперативно перебрался на пожарную лестницу.

— Шевелись, — скомандовал.

Вздохнув, сделала робкий шаг, но когда в дверь начали ломиться страх пересилил неуверенность и я шагнула на выступ, не смотря вниз. Белов начал спускаться первым, не забывая меня поторапливать.

Когда ручка еще раз угрожающе дернулась, а за дверью раздались возня и маты, я больше не колебалась. Перебравшись на лестницу, стала спускаться за Германом. Последние несколько ступенек приходились на метр от земли, поэтому Герман подхватил меня и опустил на снег. Схватив меня за руку, потащил к машине.

— Вон они! — крикнули из окна, и мы побежали быстрее. Открыли двери и залетели в машину.

Она завелась с первого раза.