Так продолжалось до появления в его жизни Камиллы. Она предложила ему отведать пирожков с мясом и воздушного риса с ростбифом, таким нежным, что, казалось, он тает на языке. К каждому блюду прилагались свежеиспеченные булочки, а на десерт — роскошный фруктовый пудинг. При одной мысли о ее обедах у него слюнки текли.

Как же он раньше управлялся без жены? Нет, даже не так: как же раньше он обходился без Камиллы? Без сомнения, это непростая женщина. Один тот факт, что она не бросилась ему в ноги, моля о прощении, мог служить этому доказательством. Она была так добра к своему треклятому дядюшке, что он уже начал думать о бесполезности задуманного.

Жизнь с ней была бы просто сказкой, не питай Камилла такую ненависть к нему. Перед глазами встала картина уютного домашнего мирка… Этого было вполне достаточно, чтобы Саймон поклялся себе во что бы то ни стало удержать девушку при себе.

В сердцах он стукнул кулаком по столу. Вот почему говорят, что женщины и солдатская служба несовместимы. Разве можно заниматься делом, когда рядом такая женщина, как Камилла? Разве можно отказаться от соблазна, когда его преподносят буквально на блюдечке?

Хотя ради справедливости надо заметить, женщинам трудно устоять против соблазнов. Достаточно вспомнить историю с кузиной Камиллы, которая влюбилась в солдата. Он застонал. Нет, Дезире не в солдата влюблена… Он не сомневался: у Дезире роман с его братом.

На следующий день после свадьбы он отправил письмо Нейлу, сообщая, что женщина по имени Дезире Фонтейн беременна. Он не знал, когда Нейл получит письмо, но это все, что он мог сделать.

Плохо, конечно, что он ни словом не обмолвился об этом Камилле. Правда, это только разозлило бы ее еще пуще. Если бы она обнаружила, что он даже не намекнул ей о Нейле как возможном кандидате, это привело бы ее в ярость. Кроме того, она бы тут же отправилась в Виргинию разыскивать Нейла, а это было не слишком разумно, учитывая, что его брат даже не догадывается ни о чем.

Лучше подождать и посмотреть, как Нейл воспримет новость. Он хорошо знал своего брата — если он и вправду отец ребенка, он поступит правильно. Чтобы брат понял важность и срочность происходящего, Саймон упомянул в письме о негодяе Мишеле.

Этот чертов Мишель! Проклятие! Он мог себе представить, что творилось в душе Камиллы после встречи со старым скрягой. Бедная маленькая Дезире даже шарахнулась от него. Дай бог, Нейл приедет вовремя и спасет малышку. Тогда, может быть, и Камилла ему все простит.

Он размышлял, пойти сейчас по делам или отправиться домой, когда в дверь постучали.

Кого еще принесла нелегкая? Кроме Робинсона, больше никто не знал, где он, а Робинсон уже час как ушел. Он не ответил на стук, и тогда человек по другую сторону двери рывком открыл ее.

На пороге стоял Зэн. Его вид говорил сам за себя — горящие черные глаза, искривленный злобой рот и враждебно поднятая голова.

«Уж кому-кому, а Зэну тут сейчас не место, — подумал Саймон. — Только его мне и не хватало».

— Что ты здесь делаешь? — Саймон обошел стол, остановившись напротив своего врага. Разговор шел на французском. — Никому не следует знать, что у нас есть общие дела.

— Что я здесь делаю? — огрызнулся Зэн. — Это я тебя должен спросить. Когда Робинсон сказал мне, что ты здесь, я не поверил своим ушам. Тебе положено быть в доме с моей племянницей. Тебе следовало быть там до понедельника, пока я не вернусь. А я еще в Баратарии узнаю, что ты явился сюда на следующий день после свадьбы!

Саймон сжал зубы. Значит, он ошибался, полагая, что это их личные дела с Камиллой. Он вернулся к столу.

— Зэн, оттого, что я женился, я не перестал нести службу. Кроме того, не твоего ума дело, как я провожу свое время.

— Напрасно ты так думаешь! Мне известно, что ты даже не уложил свою жену в постель!

Саймон обернулся:

— Это какая же сорока тебе на хвосте принесла?

«Безусловно, только не Камилла», — подумал про себя Саймон. — Она не станет бегать к дядюшке с такими сплетнями».

— У меня свои источники информации, — свирепо уставился на Саймона Зэн. — Мне сообщили, что ты вышвырнул ее из постели и приказал спать отдельно. А сам шляешься по ночам и делаешь что душе угодно.

— Вышвырнул ее из постели?! — заорал Саймон. — Какого черта ты, глупый болван…

— Мне хотя бы известно, как сделать женщину счастливой, — осклабился Зэн. Глаза его превратились в щелки. — А может, ты вообще к женщинам равнодушен? Может, ты кого другого предпочитаешь?

Холодный пот прошиб Саймона. Слава богу, его и Зэна разделял стол, иначе драка была бы неминуема. Последние две недели он провел, мучаясь от страсти к его племяннице, а этот кретин предположил…

— Зэн, я вызываю тебя на дуэль. Завтра на рассвете. Ты выбираешь оружие и секундантов. Дай мне знать о месте встречи.

Этот способ — самый лучший, чтобы покончить раз и навсегда со всей чертовщиной. Честная, простая дуэль. Просто мертвый Зэн. И все отомщено, и совесть его чиста. Едва ли Камилла обвинит его в убийстве дядюшки, если это произойдет по правилам дуэли.

Зэн сначала удивился, потом поглядел на него изучающе.

— Я не хочу драться с тобой, Саймон. Моя племянница никогда бы не простила мне твою смерть даже в честном бою.

— Я тебя успокою: на тот свет отправлюсь не я, а ты, — стукнув кулаком по столу, рявкнул Саймон.

Пожав плечами, Зэн сказал:

— Возможно. Не важно, кто погибнет, в любом случае ей будет больно. У меня нет ни малейшего желания причинять ей страдания.

У Саймона мгновенно угас весь пыл.

— У тебя нет ни малейшего желания причинять ей страдания? Ах, как благородно! Ты не только глуп, но и слеп. Именно из-за тебя моя жена бегает от меня, а ты встаешь в позу и заявляешь: «не хочу ее страданий».

— Из-за меня? — нахмурился Зэн. — Почему из-за меня?

— Именно благодаря тебе она… — Саймон осекся. Проклятие, эта женщина довела его до того, что он едва не проговорился. Конечно, он не может сказать Зэну, что Камилла отвергла его, потому что Саймон хочет арестовать ее дядю.

— Почему из-за меня? — настойчиво переспросил Зэн. Внезапно Саймон вспомнил, как они говорили с Камиллой о ее дяде перед свадьбой.

— Потому что ей не нравится то, чем ты занимаешься. Она не хочет, чтобы и я был к этому причастен. Разумеется, тебе дела до этого нет, но она… не даст мне ни малейшей поблажки, пока не откажусь от участия в деле.

В сказанном была изрядная доля правды. Зэн потер скулу, глаза его сузились:

— Это она так сказала?

Саймон повернулся спиной к Зэну и застыл у окна. Щека его непроизвольно задергалась.

— Да, это ее собственные слова.

Зэн издал короткий лающий смешок, и Саймон сердито обернулся.