Нет, не пришлось, потому что Ларс перехватил меня у танцпола, поблагодарил Марка и решительно обнял за талию:

– Хватит танцев на сегодня.

– Ларс, я…

Если честно, то, начиная фразу, я не представляла, что скажу дальше. Но говорить не понадобилось, он просто уткнулся мне в волосы:

– Прости, я идиот…

Очень хотелось съязвить в ответ, что сомневаться в этом не приходится.

– Какая самокритичность! Кстати, а где Марианна? Она не сидит в холле в ожидании?

На лице Ларса заходили желваки:

– Марианны нет и никогда не было! Прекрати ревновать.

Вот так, он ни черта не понял. Мы уже вернулись к столу, по моему виду папа понял, что я не слишком довольна разговором с Ларсом, и поспешил ретироваться:

– Вы поболтайте, а я посмотрю, что у них в баре.

Когда мы сели за стол, Ларс взял мою руку в свою:

– Я улечу позже, Линн, давай все же поговорим. Я люблю тебя, готов повторять и повторять это снова, готов кричать на площади. Но ты должна мне объяснить, что тебя обидело в Дубае. Помолчи, – он остановил мои готовые слететь с губ слова возмущения. – Что я решил представить тебя своим одноклассникам, не предупредив? Что во все вмешалась Марианна? Ты приревновала?

– Дурак! – не выдержала я, прерывая поток его вопросов.

– Так объясни же!

– Ты обращался со мной, как с вещью, как с игрушкой, выведя куклу, одетую, вернее раздетую, всем на показ, продемонстрировать фигуру и послушание, так?

Глаза Ларса просто потемнели.

– Нет, не так. Твой выход был обставлен как появление королевы бала. Так и случилось, просто ты со своей уверенностью, что слишком раздета, этого не заметила. Ты была самой-самой, даже появление Памелы Андерсон тебя не затмило бы. Линн, ну почему явиться в подвал в латексе вместе с Хильдой не проблема, а со мной да?

– Куда я пришла с Хильдой и куда с тобой? Есть разница? В подвале латекс вполне нормально, а голышом в клубе Дубая, думаю, не слишком.

Он буквально вскочил, принес ноутбук, открыл:

– Смотри.

Ну да, если честно, я не была более раздетой, чем многие другие, а выглядела куда лучше, никто на меня не пялился, как казалось тогда, не окидывал оценивающим взглядом, только восхищенными (мужчины) и завистливыми (некоторые женщины). Даже Марианна смотрела с улыбкой.

– Линн, у Марианны двое детей и прекрасный муж, кстати, вот он, – палец ткнул в красавца, увлеченно беседующего с какой-то женщиной. – Мы дружили впятером, знаешь, песенка о пяти друзьях – это про нас. Разбежались кто куда, у всех, кроме меня, семьи, а девочки мне как сестры. Тем более семья Марианны жила у меня в замке, пока ей делали операцию, удаляя раковую опухоль.

Я молчала, не зная, что ответить.

Ларс захлопнул ноутбук:

– Давай договоримся так: мое прошлое для тебя не существует. Я, Ларс Юханссон, родился уже сразу тридцатилетним в день нашей с тобой встречи. Не было Марианны и моих одноклассниц, ты больше с ними не встретишься и о них не услышишь, не было Паулы и всего связанного с БДСМ, если хочешь, то и замка тоже не было.

– Ларс, я вовсе не хочу перечеркивать твое прошлое. И забывать тебя не заставляю. Да, я приревновала к Марианне, но только потому, что ты некрасиво вел себя со мной.

Он вздохнул:

– Хорошо, клянусь, в твоем присутствии не посмотрю даже на английскую королеву, будучи у нее на приеме.

Я обиделась:

– Не нужно клятв, просто считай меня себе равной, пусть даже я не равна.

– Равной? Не-ет! Я возвел тебя на пьедестал, а ты хочешь спуститься? Мое прошлое забыто, закрыто и для тебя не существует. А ты моя: королева, любимая, игрушка – все сразу. И не спорь, что захочу, то и сделаю. И ты мне не равна, я пожил много больше лет и много больше в жизни видел. Не равняйся, не стоит. У тебя свое место, в том числе и в моей жизни тоже. Можно быть королевой и рабыней одновременно, поверь.

Ларс заглянул мне в глаза:

– Линн, ты должна доверять мне. Во всем, слышишь. Я не обману, не бойся.

Почему-то у меня сжалось сердце от этих слов, а еще от его прощального поцелуя и взмаха руки. Господи, да что же это?! Тревога просто сжимала сердце, я предчувствовала грядущие неприятности, тут и интуиция Бритт не нужна. Что-то должно случиться… Что-то не слишком хорошее.

Отец отреагировал просто:

– Разобраться можешь только ты сама. Он очень хороший парень и тебя любит.

– И такой же эгоист.

– Боюсь, что тебе придется это учитывать. Только реши для себя: либо ты миришься с этим, либо не мучай себя и его. Не надейся перевоспитать или что он сам изменится.

Я ужаснулась:

– Ты хочешь сказать, что так будет всегда?!

– Линн, определи сама для себя, какое место ты занимаешь в его жизни и какое хотела бы занять. И попробуй понять, реальны ли твои надежды. А еще, какое место он занимает в твоей и чего ты ждешь от отношений с Ларсом. Он умный, красивый, порядочный, но, боюсь, все не так просто. Ларс действительно эгоист, его таким воспитали и потакают сейчас. Как он о тебе заботится – как о любимой или все же как об игрушке? Мой тебе совет: попробуй честно понять, зачем вы нужны друг другу, тогда поймешь, на что надеяться и чего ждать. Если осознаешь, что без него никак, независимо ни от чего, тогда смирись с положением игрушки, но, думаю, ты не сможешь, ты другая. Разберись сама в себе, прежде чем либо продлевать отношения, либо разрывать их.

– Спасибо, папа. Это самый дельный совет из всех, какие я слышала в своей жизни.

– Ладно, девочка, все, что нас не убивает, делает нас крепче. Мне пора обратно в Братиславу, отпросился на день. Теперь ты знаешь положение дел, я тоже. Ты умная и справишься, только не наломай дров. Ближайшие месяцы мы с Татьяной будем очень далеко, на востоке России, увидимся с тобой не скоро. Но ты звони, я тоже буду звонить, хотя там связь с Европой никудышная. Тебе тоже пора. И постарайся не рассказывать о своем позоре даже близкой подруге, пусть это будет вашей с ним тайной. Я даже намеком не дал понять Ларсу, что что-то знаю.

– Спасибо.

Ларс позвонил из Швехата:

– Линн, я об одном тебя прошу: не разрывай наших отношений. Я постараюсь все понять. Ты права, я страшный эгоист, но я тебя люблю. Клянусь никогда больше не настаивать на том, во что и как тебе одеваться и обуваться, ты все будешь выбирать и решать сама. Я так надеялся, что отдых в Дубае получится незабываемым, жаль, что все испортил. Кстати, я отправил тебе фотографии из клуба, сделал это, еще когда искал тебя в Стокгольме. Можешь удалить письмо, не открывая.

Нет, я открыла и посмотрела. Вау! Удалять не буду, потому что смотрится и впрямь классно. Со стороны не подумаешь, что мне не по себе. Отец, заглянув через плечо, усмехнулся: