— В любом случае это лучше того, как я сейчас живу, — Александра махнула в сторону того переулка, где стоял ее дом. — Хочешь посмотреть?

— Уже нет времени, я весь день с тобой, а мне нужно было одного человека увидеть. Звони утром. Пока!

Машина медленно поднялась по переулку, свернула за угол и исчезла. Александра пошла в ту же сторону. Она двигалась машинально, как передвигается человек по собственной квартире, знакомой до мелочей. Ее мысли были далеко, они вертелись вокруг маленького человечка с черной бородой и голосом-свистулькой и Елизаветы Бойко. «Она, стало быть, знала Исхакова? Что-то закупала для него? Она и о Штромме что-то говорила на аукционе, а ведь Штромма никто не знает. И об Ольге сказала, что она не так проста, как кажется, ведь ее воспитывал Штромм. Я тогда пропустила это мимо ушей, а ведь ясно, что она с этой семьей знакома…»

Александра остановилась, не доходя нескольких шагов до своего дома, достала телефон и набрала номер Алешиной. В трубке послышался встревоженный голос:

— Что случилось?

— Марина, скажи, ты помнишь точную дату, когда убили Исхакова и Федотова?

— О боже мой… — протянула та. — Зачем тебе? Помню, двадцать пятого августа две тысячи четвертого года. Ты дома?

— Захожу, — Александра потянула на себя дверь подъезда, и лязг пружины отдался под сводами лестничного пролета. — Спасибо, мне надо кое-что проверить.

— Ну, ты держи меня в курсе, — попросила Алешина.

Александра сунула телефон в карман и пошла вверх по лестнице. В переулке уже зажглись все фонари, их свет беспрепятственно проникал в окна, где почти не осталось стекол, и в подъезде было светло.

Мужчину, который сидел в кресле на площадке между первым и вторым этажом, она заметила, только поравнявшись с ним. Александра содрогнулась, ее обдало жаром. Это был тот самый человек, который следил за ее окнами. Он молча смотрел на нее, не двигаясь, не делая попытки заговорить, и это было жутко. «Вверх или вниз?» — это была единственная мысль, которая метнулась в ее сознании. Александра пошла наверх. Она преодолела всего две ступеньки, когда за ее спиной раздался скрип кресла и голос:

— Подождите…

Развернувшись, женщина стремглав кинулась вниз по лестнице, уже не думая, а чувствуя, что нельзя дать запереть себя в ловушке на верхних этажах. Ее схватили сзади за куртку, она рванулась, едва не оставив одежду в руке нападавшего. В следующий момент ее крепко схватили за руку.

И она закричала так пронзительно, что не услышала своего крика. У этого человека была колючая, словно крупный наждак, ладонь.

Бывают минуты, которые стоят всей жизни. Сейчас, прижавшись спиной к стене, глядя в лицо человека, крепко сжимавшего ее руку, Александра остро чувствовала, что время исчезло. Исчезли и чувства. Сознание стало ясным, прозрачным, словно только что вымытое, отполированное стекло.

— Спрячьте меня, — произнес мужчина, и ей показалось, что он говорит на незнакомом иностранном языке. Александра продолжала смотреть ему в глаза не мигая.

— Не кричите, — сказал мужчина. — Спрячьте меня, только не здесь. Сюда ходит Елизавета.

Постепенно смысл услышанного прояснился. Александра глубоко вздохнула, словно просыпаясь.

— Уберите руку, — сказала она.

Мужчина послушно отпустил ее. Теперь она видела, что он не пьян и вряд ли находится под воздействием каких-то веществ. Если бы не эта болезненная бледность, круги под глазами, общий запущенный вид, он был бы обычным человеком толпы, таким, как тысячи других людей, теснившихся в метро на окраинах в час пик. Александра потерла ладонь о ладонь, словно стирая следы его прикосновений.

— Она придет к вам сегодня? — спросил мужчина. — Вы ее ждете?

— Вы хоть для начала скажите, как к вам обращаться, — Александра старалась говорить спокойно. — И давайте лучше выйдем на улицу.

— Я не пойду на улицу, меня могут увидеть.

— Кто?

— За вашим домом следят.

— Пока я только вижу, что вы следите за моим домом! — Александра опасливо отодвинулась от стены, подошла к окну и выглянула. — Никто не следит. Ну, так как вас зовут?

— Какая разница, — подавленно ответил мужчина.

— Вы — Адвокат?

Она сама не знала, как у нее вырвались эти слова. На незнакомца они произвели сокрушительное воздействие. Он содрогнулся всем телом и схватился за перила, словно боясь потерять равновесие.

— Кто вам сказал?!

— Никто. Ваша рука.

Он с изумлением поднес к лицу обе ладони и вновь уставился на Александру. Теперь его лицо было освещено очень хорошо, он стоял прямо напротив окна, в свете фонаря. Художница могла рассмотреть его во всех деталях. Болезненный вид, затравленный взгляд, порывистые движения загнанного в угол животного… В этом человеке пугающим был только его собственный страх.

— Что вам нужно от меня? — Александра постепенно обретала уверенность в себе. У нее рождалось ощущение, что этот человек не опасен. — Зачем вы за мной следите?

— Они вас убьют, — с неожиданной уверенностью заявил мужчина. — Меня они пока потеряли, я сбежал, но вас они обязательно убьют. Они вас затем и наняли. А вы думали зачем?!

Этот человек, чья адекватность стояла под сомнением, говорил безумные вещи, но Александра слушала его не прерывая. Перед ней мелькали лица — человечек с бородой, напевающий романс, ледяные, близко посаженные глаза Штромма, бесцветная улыбка Бойко.

— Пойдемте наверх, — сказала Александра, вновь выглянув в окно. — Никто вас не будет убивать, и меня тоже. Я устала. Хочу присесть.

Она пошла вверх по лестнице, не оглядываясь. Когда-то в детстве она приманила бродячую собаку — та боялась человеческого взгляда и тут же пятилась, когда на нее смотрели прямо, но шла за Сашей следом, по пятам, как привязанная. Так же послушно пошел за ней Адвокат.

Александра отперла мансарду, вошла, сделала пригласительный жест. Мужчина вошел в мастерскую, опасливо оглядываясь. «Ты с ума сошла! — сказал спокойный рассудительный голос в голове у Александры. — Вот здесь он тебя и зарежет!»

— Есть хотите? — спросила она.

— Не хочу, — ответил Адвокат. — Я сплю мало. Я убежал, когда она была на аукционе. В четверг. Я знаю, что она меня ищет по всей Москве. Уехать я никуда не могу, она знает. У меня паспорт просрочен, недействителен. Мне уже сорок шесть лет, а я не поменял…

— Так это вроде не проблема, заплатите небольшой штраф и поменяйте. — Александра варила кофе, то и дело поглядывая на своего гостя. Тот никак не мог выбрать где присесть и в конце концов угнездился на огромном сундуке. — Осторожно, там гвозди торчат!

Адвокат вскочил словно укушенный. Он был очень нервен, двигался порывисто, с внезапными замираниями. Взгляд его глаз, очень светлых, полуприкрытых тяжелыми веками, блуждал по всем углам мастерской, словно выискивая ведомую ему одному опасность.